- Именно! - воскликнул Олег Аксенов, старший сотрудник отдела по изучению вирусных инфекций.
Элизабет не разделяла его радости от открытия.
- NC2 надо усилить, он должен быть неизлечим! Я запрещаю закрыть дело. Отправьте результаты Диане, пусть ее группа доведет дело до ума.
- Мисс Миллер! Это опасно! Хоть какое-то лекарство...
- Я запрещаю закрыть дело! Болезнь Грея должна быть неизлечима!
Он убрал с предметного столика образцы в кейс и отключил электропитание микроскопа.
Элизабет вышла из лаборатории и сняла перчатки и маску.
- Мисс Миллер, Председатель звонил! - чуть ли не набросилась на нее Ольга.
- Мне некуда спешить, - ответила она.
В кабинете она пропустила и второй звонок Марка, но на третий милостиво ответила.
- Бетти, Бетти! Знала бы, что у меня на уме, сама позвонила бы.
- Ну, валяй, удивляй!
- Я тут не один, со мной Луис, помнишь его?
- Помню и скучаю, - сыронизировала она.
- А по Дэйву не соскучилась еще?
Так, значит, добрались и до него!
- Ну, и?..
- Жду таблетки к вечеру, или останешься без брата.
Элизабет ничего не ответила.
Чарльз с утра метался по дому, а Элизабет Стоун бегала за ним, стараясь не приближаться близко. Она привыкла и к истерикам сына, и к ломке. За столько мучительных лет она была готова и к его смерти. Ее больше волновала мебель, которую громил Чарльз, потому что надоело ремонтировать и менять, а с ее страстью к идеальному порядку жить в неубранном доме с обломками?..
- Я убью его! Вот увидишь, убью, убью, убью!.. - он начал биться головой и кулаками об стену.
- Чарли!..
- Я!.. Ты понимаешь?! Я - уста-а-ал!
А вот его рыдания еще трогали материнское сердце. Дочь львов, жена льва, она привыкла к самоуверенным мужчинам. У них есть недостатки и даже пороки, но они сильные или хотя бы выглядят такими. Мужа даже клан Чандлеров уважал, а когда Руперт умер, с их сыном так расправились!.. Никогда не думала, что ей придется встретиться с худшим, что может произойти в Нью-Тауне!
- Приляжешь?
- Прилечь?! Я бы прилег, о! Прилег бы на лоток, в крематории!
- Не говори так, Чарли...
Казалось, что под свитером ничего не осталось, кроме костей. Слёз не было, он всхлипывал, будто из воздушного шарика порциями выпускают воздух, и Элизабет поддалась жалости и ненависти. Наташа! Убила бы ее, эту несносную гордячку! А Марк запретил Чарльзу покидать Львиный город, поставил вокруг дома людей с автоматами! Того и гляди, скоро отправит в красный отдел...
- Все будет хорошо, - но сын ее не слушал.
Теперь он вроде бы успокоился. Обычно рыданием и заканчивался каждый погром и гневные вспышки.
Уставшая и сама, она пошла на кухню разогреть в духовке еду. Элизабет никогда не готовила сама. Она посмотрела под шкаф, где за дощечкой был тайник. Там лежал единственный в доме нож, ножницы и ногтегрызка, спрятанные от Чарльза.
***
- Мисс Миллер не может с говорить, сэр, - вежливо сообщила помощница.
- Скажи, что если она не ответит сейчас, я приеду к ней сам.
- Сейчас спрошу, сэр.
Марк не понимал, как Бетти может его игнорировать? Он обещал прикончить Дэйва, но уже сутки прошли, а Бетти молчит, и этот засранец живой. Он скорее умрет от страха, чем от пули Марка.
- Ну, сэр? - иронично громыхнула Бетти из трубки.
- Сегодня грузовик снова приехал пустым. Тебе что, не жаль родного брата?
- Я же знаю, ты - трусишка. Дэйв - это не жалкий Чарли Стоун, да? За спиной Дэйва стою я!
- Последнее предупреждение: если не выдашь таблетки, я лично пристрелю Дэйва. Он рядом, так и знай.
Марк повернулся к Дэйву, которого Луис прицепил к спинке стула наручниками. На белом лице как сыпь краснели щеки, волосы вспотели от напряжения.
- Ты не посмеешь!
Марку глаза залило красным от ярости.
- Надоело! Луис, пистолет!
Он протянул руку, и Луис тут же отдал оружие.
- Бетти, считаю до трех! Раз!..
Он направил на Дэйва дуло и посмотрел тому в глаза. Такие вытаращенные глазницы ему еще не приходилось видеть. От его страха потеплело в животе.
- Слышишь? Два!
- Бетти! Я прошу тебя!.. - закричал Дэйв мальчишеским голосом.
Трубка молчала.
- Три! Мне стрелять, Бетти?
- Я прошу!..
Дэйв задрожал, замотал головой в поиске помощи, но Луис не позволил себе жалости.
Парень заплакал, увидев, что Марк приближается к нему. Марк ел глазами его ужас, у него голова закружилась от удовольствия.
Трубка молчала.
- Марк! - затрясся Дэйв, упал вместе со стулом, и хрустнула кость - он сломал руку в запястье. Его крик несколько раз эхом пронесся внутри Марка. - Бетти!
Трубка молчала.
"Я же знаю, ты - трусишка".
- Марк!..
Выстрел. Заряд наслаждения прошел по телу, он знал ведь, что будет так!
- Что, Марк, понравилось? - спросила Бетти.
Вот теперь ему стало страшно, но уже было поздно.
***
Элизабет погладила трубку телефона и отодвинула его в сторону. Она бегло перечитала отчет Аксенова, но сосредоточиться не смогла.
- Я поднимусь к себе, - сообщила она Ольге и ушла.
Она села в огромное кресло и задумалась: была ли она связана душой с Марком в момент убийства? Нет, все-таки не была. Она знала, что он, больной человек, получил удовлетворение, но ей не нравится сам процесс убийства. Просто ей надо было, чтоб убили именно Дэйва.
Наконец она избавилась от него! Отцовская гордость, любимый ребенок! А на деле оказался не способен защитить себя.
Один пункт выполнен. Скоро она станет председателем, и останется сделать самую малость.
На следующий день Элизабет и Марк договаривались по телефону, вися на проводе целыми часами, прежде чем пришли к единому мнению.
- Бетти, ты же в курсе, что народ разнесет Львиный город, если перестанет пить таблетки и ответит на призыв оппозиции! Ты станешь первым врагом!
Она подумала, но мнения не изменила.
- Ну, пусть. Зато и тебе придется не весело, а это главное.
- Что я тебе сделал?!
Ах, мерзавец, забыл?! Он и этот слюнявый пес хорошо испортили ей юность! Но всему свое время...
- И с чего это мне верить, что я - отец тех щенков?
- С того, что это черным по белому написано.
У Элизабет было одно достоинство - она никогда не врала, Марк знал.
- Ты отдашь мне все документы.
- Ну, уж нет!
- Ладно, согласен, - процедил Марк, у него не было выбора.
- Займись подготовкой указа, - приказала Элизабет. - Жду документ на подпись в ближайшие три дня. Меня не волнует, что успеть будет трудно!
Она победила еще один раунд.
***
Келли лежала на боку и грелась под лучами солнца после купания. Здесь было теплее и светлее, чем в Нью-Тауне летом. В небе больше сини, в воздухе больше соли и меньше озона. Непривычное ощущение свободы пришло как неожиданное богатство: что с ним делать? Деньги тоже не на что было тратить.
Келли замирала с холодком в груди, когда Джон нырял под воду. Он был неутомим, а она уже давно устала, так и не научившись плавать вразмашку.
- Джон!
Мужчина подплыл к берегу, немного подразнил ее намеренной медлительностью, но все же вышел из воды и лег рядом. Нагретый песок привел его в блаженство.
- Давай сходим в горы? Не сейчас, а как-нибудь в другое время.
За поселком и беспорядочно росшими деревьями громоздилась цепь гор с острыми пиками.
- Я смотрю туда, и кажется, будто они что-то прячут за спинами, - улыбнулась она. - Знаю, знаю, что небо там не сходится с землей! Просто настроение такое... - она смутилась и отвернулась к морю.
- Тебе по вкусу высота и небо, а не вода.
- Оказывается, так. Скучаю по высоте, к своему удивлению... Я люблю смотреть из окна. Иногда кажется, что лежишь в облаке, недосягаемая. А порой хочется по-детски протянуть руку, оторвать кусочек и попробовать облако на вкус, оно же так похоже на сахарный десерт. Представляешь?
Он приподнялся и поцеловал ее в шею.
- Нет, но ты рассказываешь интересные сказки.
Она бросила ему в грудь горсть песка, и Джон поймал ее за руку.
- Значит, сходим в горы! Надо успеть перед моим отъездом.
Келли только было обрадовалась, но потом поняла смысл.
- Разве ты хочешь уплыть без меня?
Они сели друг перед другом, игнорируя, что больно колет коленки.
- Здесь ты в безопасности. ОП неизвестно, что ты улетела из города. Может, они еще не знают, что остров - твой.
- Был - моим.
- Пусть так.
- Я не останусь без тебя! - решила Келли.
- Так будет лучше, Келли! Сейчас перед нами самые трудные задачи: получить корабль и посадить на него людей; а еще - отдать за корабль должное. Когда это случится, львы рассвирепеют, они возьмутся за класс С, вот увидишь!
- Но ты же будешь там!
- За себя-то я не боюсь.
- Ах ты, черт возьми!
Она уселась ему на колени и схватила за плечи.
- Вот теперь ты не имеешь права так говорить, понимаешь? Теперь ты - мой! - с хрипом, с долгой гласной протянула она последнее слово, как песню с интонацией боли. - А если ты не чувствуешь этого, то все - зря! - она подняла ладонь перед его лицом, имея в виду кольцо и их странную свадьбу. - Да? Отвечай!
