— Что?
— Что вы такое говорите?
— Не может быть!
— Как это могло случиться?! — одновременно воскликнули все присутствующие — все, кроме Баси.
Немцы были заметно смущены.
— Видите ли, уважаемые господа и дамы… Нам самим очень досадно, что так получилось. Поверьте, подобные ситуации крайне редки — но они случаются. Дело в том, что завещание на своего внука герр Отто составил еще давно. Тогда его дела были в полном порядке. Но в старости он стал много болеть, его дела вел управляющий, который оказался мошенником. Узнав, как пошатнулось его положение, герр Отто пошел на большой риск — и удача от него отвернулась. Он потерял почти все свое состояние. А я узнал обо всем этом только недавно.
— Какой ужас! — сказала Сиамская кошка.
— Но как же теперь быть… э-э-э… моему родственнику? — спросил Игорь.
— Герману Шмидту теперь — увы! — наследовать почти нечего. Максимальная сумма, которая может остаться от состояния его деда после улаживания всех недоразумений и погашения всех задолженностей, даже не окупит его поездки в Германию.
— Герман, но как же теперь… Как же Светка? — У Вики дрожали губы.
— А что Светка? — спокойно сказала Бася. Она ведь ничего не знала о похищении правнучки! — Светка прекрасно обойдется и без этих призрачных денег. У нее, слава тебе Господи, и мать и отец есть, вырастят ребенка безо всяких наследств.
Но остальные присутствующие, похоже, отнеслись к услышанному не так легко. И Сиамская кошка, и Вика, и этот ее Игорь — все были просто ошарашены.
Немецкие гости чувствовали себя крайне неловко. Они переглянулись, поднялись и стали прощаться. Мы с Басей попытались их задержать, но у нас ничего не вышло.
— Нет-нет, нам, к сожалению, уже пора ехать. Благодарим вас за прекрасный вечер, все было великолепно.
Я вышел проводить их на лестничную площадку. Поплотнее прикрыл за собой дверь и пожал обоим руки.
— Благодарю вас, господа! У меня нет слов, чтобы выразить, как вы меня выручили.
— Что вы, что вы! — вполголоса отвечал секретарь. — Не стоит благодарности. Ради спасения ребенка мы способны на большее, чем этот маленький спектакль.
— Кажется, ваши гости поверили в ту абракадабру, которую мы несли, — подтвердил Лейшнер. — Хотя на самом деле я никогда в своей жизни не говорил ничего более глупого.
— У вас, у русских, сейчас появилось такое выражение, никак не могу его запомнить — что-то про спагетти в ушах…
— Вешать лапшу на уши, — понял я.
— Вот-вот. Мы хорошо повесили им лапшу на уши, — засмеялись немцы и откланялись: — До встречи в Германии, герр Шмидт! И не затягивайте с приездом — наследственные дела не любят проволочек.
Я вернулся в квартиру в приподнятом настроении. План, придуманный мной вчера, вполне удался.
В столовой продолжалось возбужденное обсуждение нового поворота событий. Только Бася спокойно убирала со стола.
— А по мне — так оно и к лучшему! Жить спокойнее. От больших денег одни неприятности, — сказала она.
Но все остальные присутствующие явно не были с ней согласны.
Я вынул из кармана сигареты и двинулся в сторону балкона.
— Да, это дело явно надо перекурить… Лиза, вы не составите мне компанию?
— С удовольствием, — Сиамская кошка мгновенно оказалась рядом со мной. Она все еще была сильно взволнована. — Ах, Герман, я до сих пор в себя прийти не могу! Надо же, какое разочарование! Представляю, как вам сейчас тяжело! Вы почти уже были миллионером — и вдруг…
Я придвинулся к ней поближе и заглянул в яркие голубые глаза:
— Значит, Лиза, я вас привлекал только как богатый наследник? И теперь, когда мои миллионы растаяли, как дым, вы сразу потеряли ко мне интерес?
— Ну что вы! — она кокетливо потупилась. — Я совсем не так меркантильна. Не скрою, в образе богатого наследника вы были обворожительны, но вы таким и остались в моих глазах…
— Значит, я могу рассчитывать на то, что вы позволите проводить вас домой? — я невольно начал изъясняться в том же стиле, что и она.
— Можете. Тем более, что я как раз собиралась уходить…
Я сообщил своим, что отвезу Лизу домой. Игорь пожал мне руку, Вика рассеянно пожелала удачи, Бася не вымолвила ни слова, но ее взгляд был очень красноречив.
Сиамская кошка жила совсем недалеко — на Большой Грузинской, недалеко от зоопарка. Я вел «Тойоту», поддерживал непринужденную беседу и одновременно судорожно размышлял. Лиза великолепно владела собой, но меня это нисколько не удивляло — в этой истории лицедеев было хоть отбавляй. Я и не ждал, что она чем-то выдаст себя, меня интересовало совсем другое. По идее, Сиамская кошка сразу же должна была сообщить своим подельникам о том, что никакого миллиона у меня нет и не будет. И мне было очень интересно, как именно она это сделает. Скорее всего, по телефону…
Конечно, я понимал, что очень рискую. Причем не только собой, но и Светкой. Нельзя было сбрасывать со счетов, что злоумышленники, потеряв надежду заполучить деньги, с досады сделают с моей дочерью что-нибудь страшное. Но теперь в моих руках была заложница — Сиамская кошка, — и я был почти уверен в своих силах.
На улицах было непривычно свободно, и мы добрались до ее дома меньше чем за четверть часа.
— Ну вот я и дома, — улыбнулась Лиза. — Благодарю вас, Герман, вы так любезны…
Я протянул ей папку с так и не понадобившимися нотами и выжидательно улыбнулся. Интересно, пригласит она меня подняться или нет? Наверное, нет, ей срочно нужно позвонить и поговорить без свидетелей — и уж тем более без такого свидетеля, как я. Она не спешила покидать машину.
— Надо же, еще так рано, совсем светло. Вы ведь не торопитесь? Хотите подняться, посмотреть, как я живу?
Приглашение было как нельзя на руку. Теперь главное было задержаться у нее подольше. И, например, притвориться спящим, чтобы подслушать ее телефонный разговор. Я изобразил на лице живейшую радость:
— О, это так мило с вашей стороны!
У Сиамской кошки было небольшое двухкомнатное гнездышко, полное маленьких подушечек, фарфоровых фигурок, разнокалиберных вазочек и фотографий в резных рамочках. Она усадила меня на низкий мягкий диван, налила выпить и предложила полистать журналы.
— Располагайтесь, а я сейчас. Только переоденусь в домашнее.
«Домашним» оказался кружевной прозрачный пеньюар, столь откровенный и соблазнительный, что говорить нам уже ничего больше не понадобилось…
Однако прикинуться спящим мне не удалось. Когда кукушка на старинных часах у нас над головой прокуковала одиннадцать, Сиамская кошка прильнула ко мне и ласково потерлась щекой о мою обнаженную грудь.
— Котик, не обижайся, но тебе пора. Завтра у меня запись на радио, и мне надо вставать очень-очень рано…
Я пустил в ход все свое мужское обаяние, но Лиза была непреклонна. Остаться на ночь она мне не разрешила — видите ли, она не сможет выспаться, когда рядом будет такой замечательный мужчина, как я, а завтра обязательно нужно быть в форме. Вот так меня, очень мягко, но настойчиво, истинно по-кошачьи, выставили за дверь. Разочарованный, я еще немного подождал в машине у подъезда, в надежде, что, спровадив меня, Лиза отправится с докладом к своему боссу. Но этого не случилось. Почти сразу же после моего ухода свет в окнах четвертого этажа погас и больше уже не загорался. Похоже, Сиамская кошка действительно улеглась спать. И если позвонила кому-то, то сделала это очень быстро. Или же говорила в темноте.
Мне ничего не оставалось, как отправиться домой. «Ну ничего, — уговаривал я себя, — посмотрим, что они будут делать дальше…»
За время жизни в Москве я научился уже довольно ловко справляться с замками в Викиной двери. А сейчас я открыл их почти бесшумно, вошел в прихожую, переобулся и тихо двигался по коридору к своей комнате, как вдруг услышал доносящиеся из-за двери гостиной голоса. Там ссорились Вика и Игорь.
И я замер у двери точно так же, как сделал это почти тридцать лет назад — в день моего рождения и смерти нашего с Викой отца. Все повторилось в точности — только я был уже совсем не тот, да и люди за дверью оказались совсем другие.
— Как же ты все-таки могла так сглупить! — раздраженно выговаривал моей сестре Игорь. — Так сразу принять все на веру, ничего не уточнив…
— Милый, но я же не знала… — оправдывалась Вика. — Кто же мог подумать, что никакого состояния нет, когда приходит такая вот официальная бумага, на бланке, с печатью…
— Официальная бумага! — передразнил Игорь, и меня передернуло от того, как этот хлыщ позволял себе разговаривать с моей сестрой. — Ты хоть прикинь своими куриными мозгами, во что мне все это уже обошлось! Одна Мишкина поездка во Львов со всеми этими кассетами и поддельными документами стоила несколько штук баксов. Не считая этой его рыжей, она вообще деньги сосет, как пылесос…
