О пяти последних месяцах плаванья я подробно расспрашивал. И хотя характер у рассказчиков очень строптивый — «Ну что по три раза спрашивать одно и то же!», — узнал я много поучительно-интересного. И об этом главным образом и будет рассказ в газете.
Заминка в пляжных беседах наступила, когда пошел разговор о том, что было до маршрута в Австралию. По моим прикидкам, это более сорока тысяч километров — фантастическое расстояние, будто бы пройденное за четыре с небольшим месяца под парусами! (Двигатель отказал в самом начале пути.) Делая скидки на пережитое отцом и сыном, осторожно пытаюсь узнать об этой части пути и не могу добиться ничего вразумительного: «Ну что, океан он везде океан…»
Никаких документальных подтверждений пройденного пути — ни вахтенного журнала, ни карт с пометками, ни снимков. Надо только поверить на слово — «Прошли…».
Возникшие сомнения — а пройден ли путь, претендующий на кругосветку? — детальный рассказ мог бы как-то рассеять: видели то-то и то-то, случилось это… Увы, рассказа этого нет. А фантазировать сложно — нет знаний, воображения тоже нет.
Начинаю спрашивать о деталях, которые на этом пути я знаю. Как выглядят Ванкувер, Сан-Франциско, Кейптаун?
Не знаю, «не заходили, шли морем». Как выглядит и как называется гора у Кейптауна, увидеть которую почитает за счастье каждый моряк кругосветки? Не знают, не видели. Как называются две крайние южные точки Африки, известные не только всем мореходам, а и каждому школьнику? Не знают. Как выглядит, чем запомнился Панамский канал? «Ну что, канал как канал, течет по равнине». Неверно. Не только по равнине течет. И как можно было пройти канал (арендуемая США территория) без судовых документов? Ответа нет. Не ясно так же, как была пересечена Атлантика навстречу дующим со стороны Африки мощным пассатам? И сроки…
Два месяца плыли из Индонезии до Австралии и за четыре месяца одолели расстояние в двенадцать раз большее…
Даже известные путешественники склонны себе кое-что приписать. И, узнав, что пережили двое хабаровчан в водах Индийского океана, можно принять снисходительно возможную их приписку: слаб человек, свойственно ему казаться лучше, чем есть он на самом деле.
Правда, прямых доказательств приписки у меня нет. Делюсь лишь сомненьем-предположеньем. И если дальневосточные мореходы решительно возразят, докажут то, что они сейчас утверждают, рисуя линию кругосветки, мы с готовностью и публично возьмем сомненья назад. А пока предположим, что изначально они крутились в водах Индийского океана, откуда с индонезийского острова Рандоян отправились к очень желанной Австралии и попали в большую беду.
Пережитое ими интересно и поучительно. Но сначала вспомним другие недавние плаванья, каждое из которых по-своему драматично.
Вспомним «Кон-Тики», вспомним одиночное плаванье по Атлантике из Европы в Америку на надувной лодке француза Бомбара, вспомним четырех русских солдат, оказавшихся в океане не по своей воле…
Плавать необходимо…
«Плавать по морю необходимо. Жить не так уж необходимо». Это суровое древнее изречение на латыни говорит о том, что морские плаванья всегда были сопряжены с большими опасностями и жертвами.
Воды на Земле больше, чем суши. Плавая, человек познавал Землю. Малые и большие географические открытия сделаны мореходами. Мореходы, обогнув Землю, подтвердили догадку: «Живем на шаре».
Первые мореплаватели ориентировались по звездам и солнцу. Сегодня навигация благодаря радио и спутникам — дело нехитрое, но, как и прежде, океан требует жертв, так он велик и так велика его сила. Самое современное громадное судно во время океанского шторма выглядит щепкой, игрушкой вздыбленной, приведенной в движенье воды и может затонуть так же, как тонули пироги полинезийцев, на которых тем не менее они проплывали по океану тысячи километров и возвращались домой, исчезали бесследно или заселяли бесчисленные островки безбрежной Океании.
Вода разъединяет, но она же и соединяет людей. И потому издревле живет в человеке жажда странствий. Зная, что подвергает себя очень большим опасностям, как данность принимает человек суровый закон: «Плавать по морю необходимо».
Прилетев из Таиланда, я обложился книгами и вдруг обнаружил: все мы проморгали важную и очень круглую дату — пятидесятилетие одного из самых ярких морских путешествий уходящего века — плаванье на плоту по Тихому океану.
В 1947 году это очень рискованное плаванье совершила шестерка скандинавов во главе с легендарным, теперь немолодым уже Туром Хейердалом. (Посылаем ему привет и благодарность за урок мужества, за благородство поставленной цели и целеустремленность в ее достижении!)
Книжку Хейердала «Путешествие на «Кон-Тики» я листал, кажется, в пятый раз и читал с такой же жадностью, как многие поколенья читают «Робинзона Крузо», — бессмертная книга! К нам в Советский Союз дошла она с опозданием в 50-е годы, в момент знаменитой «оттепели», и мы все тогда взбудоражены были тем, что мир уже пережил. На плоту через океан?
Невероятно! Книга о беспримерном странствии и написана превосходно. Проглотив ее за ночь, я подумал, что завидую юношам, которые впервые ее откроют.
В 1947 году, после войны, переживший ее норвежец, увлеченный историей переселения древних народов, выдвинул гипотезу, что острова Полинезии (взгляните на карту — они виднеются на ее синеве, как зернышки мака, — «островная пыль») были заселены выходцами из Южной Америки. Гипотеза была очень смелой. Ученые, утверждавшие азиатское происхождение жителей островов, решительно возражали норвежцу. Один из них при встрече с этнографом Хейердалом сказал: «Мы знаем наверняка — ни один из народов Южной Америки не переселился на острова Тихого океана. И знаете почему? Ответ очень прост. Они не могли попасть туда. У них не было лодок!» «Но у них были плоты… Вы знаете, плоты из бальсового дерева».
Старый ученый улыбнулся молодому коллеге и спокойно сказал: «Ну попытайтесь совершить путешествие из Перу к островам Тихого океана на плоту». «Я не нашелся, что возразить», — рассказывает Хейердал в книге.
Оставим читателям ознакомиться с мучительными раздумьями молодого ученого, который моряком не был, с созревшим решением построить плот и плыть, с огромными трудностями, возникшими в поисках почти исчезнувших в Перу бальсовых деревьев, с доставкой их к побережью из глубины страны, со строительством плота, с подбором команды для плаванья, с тщательным снаряжением необычного плавательного средства.
Все, кто видел плот из девяти соединенных веревками бревен, единодушно говорили: гибельная затея — плот в первом же шторме волны перевернут, вас смоет, веревки через две-три недели перетрутся, и плот рассыплется. Это было мнение опытных моряков. Не соглашаться с ними позволяла только уверенность: полторы тысячи лет назад на построенных таким же образом плотах люди плавали в океане. Этнограф это хорошо знал.
28 апреля 1947 года необычное плавательное средство с прямым четырехугольным парусом тронулось в океан.
Хейердал прекрасно, ясным выразительным языком с блестками юмора рассказал о том, как проходило плаванье, что чувствовали люди, оставшись один на один с Океаном, что делали, каким опасностям подвергались, что пережили радостного, что открыли для себя лично и о чем впервые готовились рассказать миру. Прочтите книгу!
По предварительным расчетам Хейердала, основанным на взаимодействии ветров и течений, плот «Кон-Тики» к островам Полинезии должен был доплыть под парусом через 97 дней. Именно столько и продолжалось плаванье до первого острова Полинезии. Но на него не удалось высадиться. Драматическая высадка (плот понесло на рифы) состоялась 7 августа 1947 года. Таким образом, 101 день «Кон-Тики» был во власти ветров и течений Великого океана и, вопреки всем предсказаньям, не погиб, одолев в самой безлюдной части водных просторов земли 4300 морских миль.
Девять бревен плота «Кон-Тики» хранятся в Осло рядом с «Фрамом» великого Нансена, почти три года дрейфовавшего в Северном океане, чтобы доказать предположительную закономерность движения льдов. Похожий на яичную скорлупку «Фрам» и примитивный по виду плот олицетворяют два великих путешествия с благородными целями мужественных людей, принявших как должное заветы предков: «Плавать по морю необходимо».
Слава об одолевших Океан на плоту, как цунами, обогнула весь земной шар. И сейчас же у скандинавов нашлись последователи. Для плаванья в Тихом океане сооружено было несколько бальсовых плотов.
Особое внимание остановим на путешествиях американца Уильяма Уиллиса. Он шел, образно говоря, по проторенной лыжне, но в его путешествиях есть особенность: на плоту команды не было — один! Научных задач американский профессиональный моряк не ставил, ему важно было испытать себя, доказать: при уменье и мужестве можно одолеть океан на плоту и в одиночку.
