— В общем, Мартин, такого у меня никогда не было. В том смысле, что надо было не только выкрутиться самому, но еще и защитить шлюпку с десантом. Можно сказать, что повезло. Они почему-то отказались от дальнейшего нападения. То ли перетрусили, то ли весь боезапас израсходовали, то ли еще что. Это нам выяснить не удалось.
— А в шлюпке, значит, радиомаяк стоял? И кто же его туда втиснул?
— Да хрен его знает. Но это было сделано еще на Земле. Уж больно все основательно выглядело, за пару минут такое не сделать.
— А если они не успокоятся?! И если "Сармат" заминирован?! И нас взорвут ко всем чертям?!
— Мартин, если бы они хотели это сделать, то уже давно бы сделали. Ничто этому не мешает. Значит, не хотят. Да и для того, чтобы уничтожить корабль таких размеров, как "Сармат", знаешь, сколько взрывчатки нужно? В кармане, или в кейсе столько не принесешь. Намерения этой банды прояснились сразу — им нужны были деньги. Мы сами их не интересовали, иначе нас постарались бы уничтожить еще до посадки.
— И что же теперь делать?
— Соблюдать старинное японское правило — "не надо торописа, не надо волноваса"! И решать проблемы по мере их возникновения!
Время в рубке за разговорами летело незаметно. Корабль шел на автопилоте и вахтенному помощнику капитана оставалось только наблюдать за окружающей обстановкой. Но космос вокруг был пустынен, поэтому его вмешательства не требовалось и Вальтер просвещал своего приятеля о давних и недавних подвигах, чем приводил Мартина в крайнее изумление. Неожиданно в рубку зашел Алексей.
— Вальтер, хорош хвастать. Пойдем, разговор есть.
— Что, опять надрать кому-то задницу? Вроде бы, вокруг никого.
— Нет. Пока обойдемся без боевых действий…
Когда за ними закрылась дверь каюты, Алексей махнул рукой в сторону свободного кресла и сел сам за стол.
— Садись Вальтер. Как говорил великий классик литературы Гоголь, я должен сообщить вам пренеприятнейшее известие.
— Какое именно? К нам едет ревизор?
— Ты знаком с русской классикой? Хуже. По прибытию в Нойштадт тебе надлежит отправиться на прием к Елене Крюгер с какой-то посылкой. Вскрывать ее, естественно, нельзя. Посылка будет доставлена на борт по прибытию в Нойштадт. Получили только что сообщение по гиперсвязи.
— Ну и что? Ведь меня об этом заранее предупреждали, что Елена Крюгер — основная цель. Разве не так?
— Так. Но приказ гласил — если только она сама обратит на тебя внимание. Впрочем, может быть и обратила, а мы об этом не знаем. Сейчас же получено сообщение, что ты должен отправиться один, и Елена будет находиться не в Нойштадте, а в Шварцвальде, а это более пяти тысяч километров. А в дороге всякое может случиться. Особенно, если принять во внимание все произошедшие с тобой события.
— Ничего не понимаю… Если для кого-то так важна моя ликвидация, то это можно было сделать еще на Земле. А если интерес представляет именно посылка, то почему же ее отправляют таким странным образом? Как будто специально провоцируя нападение?
— Не знаю. Подозреваю только, что дело тут нечисто. И я тебя одного не отпущу.
— А как же тогда соблюсти приличия? В смысле, чтобы я отправился один?
— "Сармат" простоит в Нойштадте не меньше двух недель, это уже известно точно. Место там для отдыха малоприспособленное, если не считать наличие низкоразрядных кабаков и борделей. Обычный грузовой космопорт в пустыне, перерабатывающий навалочные грузы и находящийся у черта на куличках, подальше от густонаселенных районов. Экипаж получит возможность отдохнуть, а ближе Шварцвальда ничего заслуживающего внимания нет. Вот и совместим приятное с полезным. Ты летишь один, а я с группой поддержки лечу отдыхать тем же рейсом в Шварцвальд. Чисто случайно.
— Думаешь, на меня нападут?
— Очень похоже. Никакой конкретной информации у меня нет, одни подозрения. Но, Вальтер, с самого момента твоего появления здесь начались сплошные непонятки. А непонятки — это возможные проблемы.
— И что ты хочешь сделать?
— Пока только сопровождать тебя, соблюдая дистанцию, но не выпуская из поля зрения. В случае необходимости прийти на помощь.
— А ты не допускаешь мысли, что этот странный приказ — проделки "крота", сидящего в конторе на Земле? Может, стоит запросить подтверждение?
— Допускаю. И запрос по гиперсвязи уже сделал. Но в конторе все подтвердили.
— Странно… Ладно, командир. Будем надеяться, что это проделки Елены, желающей затащить меня в койку таким экстравагантным способом. Давай сначала до этого Нойштадта доберемся. А то, может быть нам еще и космопорт назначения изменят.
На том и порешили. Делать пока было все равно нечего, и Вальтер решил за оставшееся время полета восполнить пробелы в своих знаниях о тех местах, где ему предстоит действовать. А именно — промышленный Нойштадт, окруженный пустыней, где нет абсолютно ничего интересного, и жемчужина на побережье океана, сверкающий Шварцвальд. Город туристов и бизнесменов, город больших денег и больших возможностей. Как в отношении приумножить капитал, так и свернуть себе шею в процессе этого стремления. И где-то там, в этом громадном мегаполисе, находится его цель — Елена Крюгер. Самая удивительная и загадочная женщина, которые когда-либо встречались ему в жизни.
За двое суток полета в обычном космосе ничего не произошло. "Сармат" уже доложил о подходе и получил разрешение на вход в зону управления движением. Вальтер находился в рубке и внимательно смотрел за выполняемыми маневрами. С вопросами не лез, так как понимал, что ситуация не располагает, поэтому только смотрел и слушал. Корабль приближался к планете, до которой было уже не очень далеко. Вскоре он войдет в атмосферу, займет указанный диспетчером эшелон и будет следовать в таком режиме до самого космопорта. Это только кажется, что космос огромен. Поблизости от населенных планет, а тем более в атмосфере, уже давно тесно. Поэтому и летать здесь, как бог на душу положит, нельзя. Такое можно позволить себе разве что возле планет типа Пандоры. Именно поэтому Вальтер и смотрел во все глаза, набираясь опыта. Находиться в рубке крупного корабля при заходе на посадку в условиях интенсивного движения ему еще не приходилось.
Издалека Швейцария очень напоминала Землю. Такой же бело-голубой шар, на котором среди синевы океанов проглядывают темные пятна материков и островов. И только при более близкой дистанции можно было заметить разницу — очертания материков не напоминали земные. Вскоре корабль вошел в верхние слои атмосферы, что сразу проявилось ярким свечением вокруг корпуса. "Сармат" плавно снижал скорость на большой высоте и не торопился снижаться. Если не было экстренной необходимости, то служба управления движением всегда создавала максимально щадящий режим входа в атмосферу. Потому, как вместе с нормальными исправными кораблями с хорошей термозащитой иногда сюда заглядывал такой металлолом… Конечно, с летающим металлоломом пытались бороться разными административными мерами, но чтобы эти меры применить, надо сначала этот летающий металлолом посадить на летное поле космопорта. Или посадить хоть куда-нибудь, лишь бы он не рассыпался в воздухе. "Сармат", в случае необходимости, мог бы выполнить и более крутой спуск в атмосферу, но международное правило полетов гласило — "Safety first!". То есть, безопасность прежде всего! Когда торможение в атмосфере было закончено и балкер перешел в горизонтальный полет на высоте двенадцати километров, капитан неожиданно обратился к Вальтеру.
— Вальтер, дальше пилотируйте сами. Никакой тренажер этого не заменит. Пилотируйте вручную, "прочувствуйте" корабль. Я буду контролировать маневры и помогу в случае чего.
Это было довольно неожиданно, но Вальтер включил на своем пульте дублирующее управление и отключил автопилот, перейдя в ручной режим пилотирования. Управлять в атмосфере таким громадным (по сравнению с тем, на чем летал раньше) кораблем ему еще не приходилось. Но очень скоро понял, что "Сармат" чутко реагирует на все его команды и особой сложности в управлении нет. Полет проходил ровно, точно с соблюдением заданного курса и высоты. На обзорных экранах — только небо и океан. Трасса полета шла в сторону берега, но он был еще за горизонтом. Наконец, впереди показалась чуть заметная полоска суши. Космопорт, куда они направлялись, находился на большом острове размером с земной Мадагаскар, практически полностью покрытым каменистой пустыней. Лишь в северной части острова, неподалеку от побережья, было небольшое озеро, питаемое подземными ключами и с вытекающей из него бурной речушкой. Именно это, а также богатейшие залежи полезных ископаемых и послужили причиной строительства в этом негостеприимном месте нескольких крупных металлургических комбинатов, а также разросшегося рядом с ними промышленного городка Нойштадт и огромного грузового космопорта. За экологию на этой планете начали бороться с самого момента начала колонизации, и все подобные предприятия старались располагать подальше от жилых и курортных зон. Вскоре вдали обозначились очертания довольно-таки большого города, а вслед за этим — огромное поле космопорта с большим количеством стоявших на нем грузовых кораблей. Связь с диспетчером космопорта была уже установлена и "Сармат" начал снижение со сбросом скорости. В рубке, кроме Вальтера и капитана, присутствовали также все остальные пилоты. И чем ближе "Сармат" приближался к посадочной площадке, тем больше у них вытягивались физиономии и тем чаще капитан порывался взять управление на себя, но в последний момент передумывал. Вальтер вел корабль на посадку в ручном режиме, полностью отключив автоматику по всем каналам управления! Но маневр проходил без малейшего сбоя, как будто при включенном автопилоте! Подойдя к предназначенной для него посадочной площадке и зависнув точно в центре на высоте всего двадцати метров, Вальтер немного убрал тягу и балкер медленно опустился на бетонные плиты летного поля без малейшего толчка. Когда корабль замер, Вальтер подержал несколько секунд двигатели в режиме малой тяги, а затем остановил их. Длительный полет из одной звездной системы в другую был завершен. И тут рубка, в которой до этого была гробовая тишина, взорвалась овациями. Все поздравляли Вальтера, а капитан тряс руку.
