"Рисовать не картинки, а буквы", — напечатал на клавиатуре Траффорд и, подумав, добавил: "Писать целые фразы".
Потом Траффорд вспомнил о Чантории и их маленьком домашнем компьютере, на котором она до своего духовного пробуждения писала стихи. "Пользование программой-редактором без отправки в интернет", — написал он и пояснил: "Нажатие кнопки "сохранить" без нажатия "отправить".
И эта идея удостоилась вознаграждения в виде стяга и поднятого кулака. Никто никогда не просил аппарат Израза найти людей, которые бы что-тo записывали, не отправляя этого в сеть. Теперь ему причитались два бонуса и две бутылки шипучки. На мгновение Траффорд отвлекся мыслями от работы и представил себе, что пьет это вино с Сандрой Ди на их очередном совместном пикнике.
После той первой прогулки Сандра Ди стала регулярно брать у него книги. Как и ожидал Траффорд, ее пытливости не было границ, и через каждые несколько дней, как только представлялась возможность, они вместе ехали на причал в Нот- тинг-хилле и садились в ее уютную лодочку. Там и беседовали об истории и физике, о географии и астрономии, уносясь от грязного Лондонского озера на миллиарды световых лет, к самым пределам пространства и времени.
Однажды они посетили огромный Музей Творения, где хранились окаменелости, якобы доказывающие реальность первого потопа. Сандра Ди обожала окаменелости. Они с Траффордом добросовестно прочли информационные таблички, где объяснялось, что эти древние изображения рыб на камнях были найдены археологами прошлого на вершинах гор, а следовательно, во́ды, по которым плавал Ной, некогда покрывали всю землю. Читая, Траффорд с Сандрой Ди одновременно улыбнулись, потому что у них был общий секрет: они знали, что горы, на которых были обнаружены эти окаменелости, в давние времена находились на морском дне. Конечно, Сандра Ди очень скоро поняла, что Траффорд вовсе не "находит" книги, которые дает ей почитать, и потребовала, чтобы он рассказал, откуда он их берет.
— Эти я закончила еще позавчера, — пожаловалась она, возвращая ему "Джейн Эйр" и "Сыновей и любовников", — и с тех пор скучаю. Почему мне всегда приходится добывать книжки только через тебя?
— Тебе надоело со мной встречаться?
— Конечно, нет, — сказала она и, усмехнувшись, добавила: — Сам знаешь, я не умею заниматься воображаемым сексом со всеми подряд.
Сандра Ди и впрямь охотно отправлялась с ним в путешествия по миру их общих фантазий, и они говорили о сексе не меньше, чем о прочитанных книгах. Ей явно нравились плоды эротических измышлений Траффорда, и порой она даже добавляла к ним свои собственные. Тем не менее Траффорд чувствовал, что из них двоих он увлечен больше, и подозревал, что она его разыгрывает.
Тем временем волнующее обаяние тайны, которое Траффорд с таким пылом воспевал на первом свидании, стало естественным образом сходить на нет — по крайней мере, в его глазах. Что бы он ни говорил, ему наскучили эротические фантазии, и он все больше жаждал настоящего тела Сандры Ди. Но когда он намекнул, что пора бы им перенести свои упражнения из царства воображения в царство действительности, Сандра Ди, к его вящему огорчению, отказалась наотрез.
— Ты все испортишь, — заявила она. — Это была такая чудесная идея! До тебя еще ни один мужчина не предлагал мне заняться с ним воображаемым сексом.
— Разве нельзя иногда воображать, а иногда осуществлять?
— "Осуществлять" звучит совсем не так мило, как "воображать", — ответила она. — Кроме того, я развиваю свой разум, а житейские осложнения мне ни к чему.
— Значит, я для тебя просто источник литературы? — угрюмо спросил он.
— Вовсе нет. Тебе прекрасно известно, как нравишься мне ты сам и как я люблю наши разговоры. Сейчас у нас замечательные отношения, а когда люди начинают спать друг с другом, между ними все меняется.
— А между нами не изменится.
— Траффорд, — сказала она, погрозив ему пальцем, —у всех меняется. Странно, что ты прочел столько книг, а в людях не разбираешься.
— Я разбираюсь в них достаточно, чтобы понимать: как только я скажу тебе, откуда эти книги, ты больше не захочешь со мной видеться.
— Придется тебе рискнуть, потому что я хочу знать и требую, чтобы ты сказал.
Траффорд знал, что переубедить ее ему не удастся. Черт с ним, с Кассием! И с его драгоценными товарищами. В конце концов, книги — не их собственность. Знание принадлежит всем. Он любит Сандру Ди и больше не желает ей лгать.
— Все началось, когда я делал прививки Мармеладке Кейтлин... — и он рассказал ей, как стал гуманистом.
— Боже мой! — воскликнула Сандра Ди. — У них настоящая библиотека!
— Ну, вообще-то там просто набитая книгами комната с климат-контролем.
— Я полагаю, что это и есть библиотека. Даже не верится — неужели эти люди так хорошо организованы?
— Да, на своем уровне. Не думаю, что их много.
— И ты вправду берешь уроки подрывной деятельности?
— Это скорее беседы. Дискуссии за круглым столом. И речь там идет не о подрывной деятельности, а о разуме.
— Если учесть, что в основу нашей конституции положена вера, трудно придумать более подрывную тему для обсуждений.
— В таком случае я и правда беру уроки подрывной деятельности, — согласился Траффорд.
— Я тоже хочу туда, — решительно заявила Сандра Ди.
— Ты туда попадешь. Обязательно.
— Нет, ты не понял. Я хочу сейчас.
— Это невозможно. У них есть правила. Мне вообще нельзя было говорить тебе об их существовании. Я должен был по-прежнему врать, что нахожу книги в подвалах, на чердаках и бог знает где еще. Подключение новичков требует времени — на проверку, на обеспечение безопасности. Надо же убедиться, что новому человеку можно доверять.
— Мне можно.
— Знаю. Я тебе верю.
— Тогда поговори с ними. Убеди их.
— Я уже говорил, иначе бы ты и книг не получила.
— Поговори еще раз. Мне уже двадцать восемь, но я никогда не училась в школе. По крайней мере, в такой, где преподавали бы хоть что-то стоящее. Они должны меня принять. Я хочу сидеть за столом в этой библиотеке. Хочу сама выбирать себе книги.
— Тебе придется немножко подождать, вот и все.
— Не хочу я ждать! Я хочу учиться. От моей жизни осталось не так уж много, и мне нельзя терять время.
Но Траффорд по-прежнему медлил, избегая ее взгляда.
— А если я с тобой пересплю? — спросила Сандра Ди.
Это было заветной мечтой Траффорда, и она об этом знала. Но после очень долгой паузы он сказал:
— Нет. Я люблю тебя. И не буду шантажировать, предлагая знания в обмен на секс.
— Я рада это слышать, Траффорд, потому что все равно не сделала бы этого, — ответила она. — Всю жизнь я боролась против принудительного секса и теперь не стала бы менять свои привычки. Если ты не познакомишь меня со своими друзьями, я тебя выслежу и заявлюсь в вашу библиотеку без провожатых.
— Тогда тебя убьют. Они ведь не только гуманисты, но еще и подпольщики.
— Меня не так просто убить, Траффорд.
Он в этом не сомневался. Ему было ясно, что Сандра Ди — крепкий орешек и справиться с ней намного труднее, чем с ним самим.
— Хорошо, — сказал он.—Я с ними поговорю.
— Сегодня?
— Нет. Мы встречаемся по определенным дням, это твердое правило. Смогу поговорить только на следующей неделе.
— Ну ладно.
Сандра Ди снова откинулась на пластиковые подушки и улыбнулась. На ней было то же самое хлопковое платье, что и на их первом свидании, и слабый ветерок точно так же прижимал легкую ткань к ее телу, обрисовывая его формы.
— Что ж, — сказала она, — книги прочтены, и нам надо как-то убить остаток вечера. Чем займемся?
Траффорд ничего не ответил, но все его нервы затрепетали в отчаянной надежде на то, что он правильно угадал смысл ее вопроса.
— Смешной мальчишка, — сказала она.
Раньше она никогда не называла его мальчишкой, и хотя он был старше ее, ему это понравилось.
— А ты — прекрасная женщина, — сказал он дрогнувшим голосом.
И тогда Сандра Ди начала медленно расстегивать платье.
Неделю спустя Траффорд выполнил свое обещание.
Он пришел в библиотеку, чтобы сообщить, как продвигается работа над программой по определению потенциальных гуманистов. Закончив отчет, он спросил, не могут ли руководители общества сделать для Сандры Ди исключение, позволив ей присоединиться к ним.
— Вы же знаете, что ей можно доверять, — сказал он. — У нее больше секретов, чем у любого из нас.
— Пусть так, — ответил Кассий, — но она внушает мне беспокойство. По-моему, она слишком импульсивна. Это бросается в глаза.
— Потому что у нее есть сила воли.
— Она была замешана в скандалах.
— Да, потому что не хочет вставлять в грудь имплантаты и платить за пончики Принцессы Любомилы. Неужели это заслуживает наказания?
