Они снова засмеялись.
— Тут, по-моему, есть двое голодных ребят, — сказала миссис Шоу. — И один, не в пример другому, не первый раз домой возвращается. — Она погладила щечку младенца. — Ну весь в вас, Элин, — добавила она.
— Будем все-таки надеяться, что он вырастет похожим на меня, — сказал отец.
Колин пошел к двери.
— Про затемнение не забудьте! — сказал мистер Шоу. Свет в кухне погас. Мать, прижимая маленького к груди, остановилась у двери и ногой нащупала порог.
— На ступеньках не споткнитесь, Элин, — сказала миссис Шоу.
Они пошли через двор. Отец остался на кухне, и он услышал его голос.
— Нет уж, я никуда не уйду, тут ведь еще капельки две наберется, — сказал он.
Мистер Шоу засмеялся.
Стивен что-то крикнул. Со двора донесся голос отца.
— Зажги свет, голубчик, — сказала мать и добавила. — Да не закрывай ты двери.
Она вошла, держа младенца так, что его головка прислонялась к ее плечу.
— Ну вот, голубчик. Вот мы и дома, — сказала она и положила его на стул.
— Дай-ка мне пеленку, — сказала она, не оборачиваясь. — Возьми в шкафчике.
Он открыл шкафчик у очага и достал пеленку.
Младенец заплакал.
— Я же его кормила совсем недавно. Значит, он не от голода, — сказала она.
Он мелко перебирал ножками, водил перед лицом сжатыми в кулачки руками.
— Тише, маленький, тише! Я пойду с ним наверх.
Она поднялась по лестнице, и он услышал, как она ходит по спальне.
Кухонная дверь открылась. Вошел отец.
— Она что, наверх его унесла? Укладывать баиньки? — сказал он и снял пиджак. Лицо у него было красное, воротничок расстегнут.
— Ну вот. Видел своего братишку?
— Угу, — сказал он.
— Что я тебе говорил, малый? Вот она и вернулась.
Отец, покачиваясь, подошел к очагу и распустил галстук.
— У старины Шоу по такому поводу и бутылочка нашлась, черт подери. — Он рыгнул и схватился за грудь. — Пора и на боковую. Я ведь сегодня не ложился, сам понимаешь. А в пять уже на работу. Ну, да ты и сам знаешь, — добавил он. — Ты-то здесь не первый день живешь, а?
Он сел на стул и закрыл глаза. Вошел Стивен. В руке он держал еще один сухарик.
— Где мама? — сказал он.
Мать спустилась на кухню. Лицо у нее тоже было красное, как у отца.
— Может, он часок поспит, — сказала она. — Как бы из-за этого шума он вовсе не рассонился.
Она поглядела на стол.
— Что ты делаешь, голубчик? — сказала она.
— Уроки, — ответил он и нагнулся над учебником.
— А хоть разок нельзя их не делать? — сказала она.
— Нет, — сказал он и помотал головой.
— Колин работал прямо молодцом, — сказал отец. — Дом прибирал не хуже хорошей хозяйки. Полы натирал, кастрюли мыл. Я возвращаюсь, а у него уже огонь горит, — добавил он.
Его голова медленно опустилась на грудь. Через минуту он захрапел.
— Отец лишнего хлебнул, — сказала мать. — Ему сразу в голову ударяет.
— Я пойду в ту комнату, — сказал он и взял учебники.
— А тебе удобно будет, голубчик? Это ты правильно. Пусть поспит, — сказала мать. — А чай я тебе сейчас соберу, — сказала она ему вслед. — Потерпи минутку.
Он вошел в нижнюю комнату и задернул занавески. Там было очень холодно. Камин не топили уже несколько недель.
Он зажег свет и начал читать. Из-за стены время от времени доносился голос матери и слышался ритмический храп отца.
13
— Посильнее сгибай, — сказал Батти.
Он прижимал согнутую ветку к груди, в другой руке у него было ружье.
— Оттяни еще и привязывай.
Колин привязал ветку и отрезал конец веревки ножом, который ему протянул Батти.
Со стороны хижины донесся вопль Стивена.
— Ты бы сюда своего несмышленыша не таскал, — сказал Батти. — Того и гляди выдаст, где у нас хижина.
За последние полгода Батти сильно вырос. Его туловище и ноги еще вытянулись, худое лицо под шапкой рыжих волос сидело на длинной шее. Он перерос всех своих братьев, и даже отец, когда они разговаривали, смотрел на него снизу вверх, а голова матери еле доставала ему до плеча.
Привязав ветку, они пошли назад к хижине, и он увидел, что со Стивеном играет Стрингер — расхаживает с ним на плечах под деревьями. Стивен хватался за веточки и растерянно смотрел по сторонам широко раскрытыми глазами, не зная, чего ждать от Стрингера. Даже когда Колин был рядом, они часто подбивали Стивена на что-нибудь опасное: влезть на сухое дерево, забраться на шаткую кровлю, пройтись по узкой тропке между двумя бочагами или залезть в топкое место, где сами они никогда не ходили. Он провалился до колен, и только тогда они его вытащили. Но в Стивене была какая-то невозмутимость, и ее ничто не могло нарушить.
— Эй, Стрингер! — крикнул Батти. — Мы еще одну устроили.
— Да хватит тебе ловушек, Лолли. Как бы нам самим в них не угодить, — сказал Стрингер.
Он снял Стивена с плеч и поставил его на землю. Стивен убежал в хижину, он раскраснелся, и глаза у него стали совсем синими.
— А чего ты там делаешь, Языкатый? — спросил Батти.
— Ты это про что, Лолли? — сказал Стрингер.
— Про школу, где Языкатый учится, — сказал Батти.
Стрингер взял у Батти свое ружье.
— Надо бы туда как-нибудь смотаться. Помашем ему, — сказал Стрингер, — сквозь решетку.
Стрингер засмеялся и прицелился из ружья. Он сел на перевернутый ящик у двери.
Было слышно, как внутри Стивен мешает в печурке.
— Вы что, так и сидите на одном месте? — сказал Батти. — Или вас куда-нибудь водят?
— На некоторые уроки мы уходим. Но обычно сидим у себя в классе.
— А на какие уходите-то? — сказал Батти и, прищурившись, посмотрел на Колина.
— На химию, — сказал он.
— Большая, значит, школа.
— Конечно, большая.
— А по вечерам там уборщицы шлендают, верно?
— Они приходят, когда мы уходим, — сказал Колин.
— Ну, уборки-то им небось хватает, хочешь на спор?
— Да, наверное, — сказал он. — Конечно, перед уходом мы составляем стулья, — добавил он.
— Куда же это вы их ставите?
— На парты.
Батти скосил на него глаза.
— Ну, а где ваш директор держит свои книжки и всякое такое?
— В кабинете для учебных пособий.
— А это где?
— Рядом с канцелярией.
— Небось ты туда заходил? За новыми книжками или еще за чем.
— Нет, — сказал он.
Батти отвел глаза, а потом сказал:
— Вы ведь два дня уходите на поле мяч гонять, и, значит, там никого не остается. — И добавил: — В школе то есть.
— Иногда остаются.
— А, так, значит.
— Да ты знаешь, чего Лолли надо? — сказал Стрингер.
— Заткни пасть, а то я заткну, — сказал Батти.
Он заглянул в дверь.
— Чего там твой несмышленыш стряпает?
Они вошли в хижину.
— А что такое «Предприятие Батти», тебе известно? — сказал Стрингер.
Батти забрал у Стивена кастрюльку и заглянул внутрь.
— Крупнейшее промышленное предприятие на весь Сэкстон, — сказал Стрингер.
— А у тебя будет крупнейшая блямба на весь Сэкстон, если ты не заткнешься.
— Лолли у нас фельдмаршал, а то и почище.
Батти помешал в кастрюльке. Он вытащил нож и открыл лезвие.
— Ихних двоих на той неделе судить будут.
— Сказано тебе или нет? — Батти взмахнул ножом.
Стивен смеясь поднял руку.
— День на шахте вкалывают, а ночью идут в другое место подрабатывать.
Батти прыгнул на него, но Стрингер отскочил.
Стивен, все еще смеясь, выглянул в дверь. Стрингер уже бежал через болото.
— Он у меня дождется, — сказал Батти. Он потер лезвие ножа о рукав. — Понюхает вот этого.
Он снова взял кастрюльку.
— Нам со Стивеном домой надо, — сказал Колин.
— Ты что ж, есть не будешь? — сказал Батти.
— Нам домой пора.
— Колин, можно? — сказал Стивен.
В кастрюльке была фасоль с хлебным мякишем.
— Тебе давно спать пора, — сказал он.
— Ладно, поешь на дорожку, — сказал Батти. — Он поставил кастрюльку. — Тебе первому. — Он подцепил несколько фасолин на кончик ножа. — Ешь, несмышленыш. Что, вкусно?
Они выбрались на шоссе только через час. По холму от поселка, ведя велосипед, спускался отец. Он поглядывал через изгородь на отстойники.
— А, вот вы где! Я вас уж не знаю сколько времени разыскиваю. — Он сел на велосипед. — Того и гляди на работу опоздаю. Ну, живо домой. И скажи матери, где я вас нашел.
Он проводил отца взглядом, посадил Стивена на спину, чтобы идти быстрее, и донес его так до самого дома.
— Что же это такое? — сказала мать. — Отец вас всюду ищет. Он на работу опоздает.
— Мы его видели. Около отстойников, — сказал он.
— Вы что, играли там? — сказала она разгибаясь.
Она пекла хлеб, и на очаге стояли формы с тестом.
