"Нью-Йорк Таймс" — …рекомендуем заложить окна первого этажа кирпичами и запастись продуктами и водою. Неплохо вырыть в подвале колодец, а на крыше установить ветряную мельницу для получения энергии…
Ку Масула представил себе, как сотрудники ООН роют колодец в подземном гараже, и расхохотался, бросив газету на пол.
"Йелоу Пресс" — …вчера на молитвенном собрании Новой Церкви Грядущего Дня выступил молодой проповедник Фефер Шахзарис Стендли. В своей горячей проповеди, искренней и задушевной, проповедник поведал о суете земной жизни, о грядущем возмездии за грехи и призвал делать взносы. Сбор денег прошел успешно…
Секретарь расхохотался, представив олухов, дающих деньги и хитрую морду жулика-проповедника. Газета полетела на пол.
"Спорт Таймс Прыг" — овладев новым видом спорта "Бой с дубиной", вы всегда сможете постоять за себя и за свою семью…
Масула расхохотался, представив своего председателя Чана Зитцена, крутящего над головой дубину и сшибающего цветы в кабинете. И швырнул газету на пол. Из приемника вкрадчиво неслось:
— Вы ни разу не ели сырое мясо?.. Ни разу? Но это ведь восхитительно — запах свежей крови…
Ку почувствовал тошноту и быстро выключил приемник. За окном шумело…
Взобравшись на автобус и вооружившись мегафоном, лидер партии "Народное единство против дикарей" призывал демонстрантов:
— Будем мы ждать, когда придут орды новых варваров и отнимут у нас жен, детей, холодильники, визоры и прочее наше имущество?!
— Нет!!! -
сто тысячно неслось ему в ответ, именно такую цифру называл в различнейших интервью, даваемых налево и направо за умеренную плату лидер партии "Народное единство против дикарей", еще недавно ни кем не известный врач-ветеринар из предместья, Альфред Бобо. Горели глаза, оскаленные рты были полны и налиты слюной, кулаки сжимались, ища врага.
— Будем мы ждать когда Мировое Правительство, это продажное ООН, соизволит принять решительные меры?!..
— Нет!!! -
ревели в ответ, дрожа и трясясь от ярости, взмахивая кулаками над замутненными головами от речей своего вождя и выпитого пива.
— Так потребуем ответа от ООН, потребуем оружия и если они не могут действовать, так действовать будем мы!!!..
От заводских окраин, взявшись за руки, под красными знаменами шли демонстранты нью-йоркской коммунистической партии в количестве семидесяти двух человек, то есть в полном своем составе. Над стройным рядами развевался транспарант — ДИКАРИ НЕСУТ ОСВОБОЖДЕНИЕ ОТ ЭКСПЛУАТАЦИИ! СОЛЬЕМСЯ С БРАТЬЯМИ В ЭКСТАЗЕ! Демонстранты были одеты в шкуры и махали палками. Ни кто на них не обращал внимания…
В парке, перед немногочисленной аудиторией, стоял на урне человек, завернутый в белое и возглашал:
— Кайтесь, люди, кайтесь! Вы бросили своих братьев в дикости и бог, разгневавшись на вас, послал их, послал потребовать от вас ответа! Почему вы наслаждаетесь прелестями Цивилизованного Мира, а они ежедневно вынуждены бороться за жизнь?! Почему?! Пойдемте со мною к ним и покорно примем от них то, что нам уготовлено богом…
Спрыгнув с импровизированной трибуны, новоявленный мессия отправился принимать то, что уготовлено. За ним увязался всего один любопытный, на ходу поедая мороженное.
Сидя в собственной комнате под крышей семейного коттеджа, Сэм Зитцен, сын председателя ООН, шил из маминого манто, искусственная норка повышенной схожести, дикарскую шкуру. Дубина, клюшка для гольфа, лежала рядом. Сэм ворчал:
— Мотоцикл не покупают, электрогитару не покупают, реактивные ролики не покупают, на андеграундный бар денег не дают — убегу в лес и буду жить дикарем! Красота!! В супермаркет ходить не надо, учится не нужно, слушать психоаналитика не нужно… Красота!!! Супер!!! Сплошной оттяг!!!
Шкура получалась отличная.
Председатель ООН Чан Зитцен выпил без кофеиновое кофе и прислушался. За окном шумело, за дверью хохотал секретарь. Сколько Чан помнил, а работал Ку у него без малого тридцать лет, он всегда хохочет, когда читает газеты… У каждого свои странности. Чан Зитцен зевнул и включил визор. Диктор французского Ти-Ви комментировал происходящее на экране, удобно расположившись в верхнем левом углу: — Около здания ООН сошлись общим числом более одного миллиона демонстрантов, встревоженных за судьбу Цивилизованного Мира. Ни когда, ни когда за всю Историю Цивилизованного Мира не был весь наш мир так близко к непредсказуемым событиям, здесь присутствуют все партии, так сказать все цвета, все оттенки политического спектра — от черного — анархистов, требующих ни много, ни мало — бесплатной раздачи алкоголя и легализации мунтэна, до белого — Партии Мировых Консерваторов, требующих коронации сегодняшнего Председателя ООН Чана Зитцена и провозглашение Цивилизованного Мира Империей… В политический спектр естественно включены и промежуточные тона — розово-голубой, Партия Сексуальной Свободы на колонизируемых планетах; сиреневая — Партия Защиты Дельфинов от флагов проплывающих мимо кораблей; синий — Объединений Фронт зашиты социальных меньшинств от агрессии визоровидения; и прочая, прочая, прочая… Демонстранты разделились на два лагеря не по политическому спектру или симпатиям, а по двум способам решения создавшейся ситуации с Территорией. Одни требуют решительных мер и призывают не церемонится с дикарями, употребить силу и всю мощь Цивилизованного Мира, другие же тоже требуют решительных мер, но настаивают на том, что дикари тоже люди и ООН должно изыскать радикальное, но компромиссное решение по спасению Цивилизованного Мира без применения насилия. Но в стороне от бушующих страстей на площади расположилась группа представителей андеграунда, уютно устроившись на траве под деревьями сквера и созерцающая происходящее со стороны, давайте спросим не разгоряченных молодых людей, стоящих вне политики и не желающих участвовать во всем этом, что же они думают по поводу случившегося. Вот симпатичное молодое лицо, еще не сильно заросшее волосами и с проблесками интеллекта в глазах… Да-да, Жак, вот этот, — обратился визорообозреватель к оператору с камерой. Тот направив камеру с микрофоном на облюбованного, а ассистент обозревателя спросил его: — Что ты думаешь по поводу всей этой заварухи, фолкс?
на весь экран расплылась в улыбке заросшая волосами молодая морда, вся в клубах разноцветного дыма, с каким-то наслаждением ушедшая во свой внутренний мир. — Пошел в жопу, придурок! -
счастливо улыбаясь, медленно и явно с трудом, ответил спрашиваемый. А обозреватель бойко продолжил:
— Спасибо Лак, вы слышали мнение молодежи, действительно — зачем беспокоится, Мировое Правительство примет должные меры. Пусть у правительства болит голова…
Чан Зитцен задумался. Он вспомнил сына-оболтуса, норовящего все время влипнуть в какую-нибудь историю и подгадить родному отцу в деле управления Цивилизованным Миром… Затем он вспомнил, что скора выборы, всего через год, и если ООН не выйдет с честью из этого дерьма, то есть кризиса, то не видать ему как своих ушей, еще одного срока председательства… Уже шестнадцать лет бессменно возглавлял Чан Зитцен ООН и вел весь Цивилизованный Мир к еще более блестящим вершинам мира, прогресса и процветания… Да… Если он не пройдет на пятый срок, то тогда все… Прощай огромная зарплата, почет, уважение, власть… Останется лишь пенсия, старость, мемуары… А как еще хочется послужить на защите мира, прогресса и процветания… Ведь он еще не старый… Всего два года назад у него родилась дочка, Кларуся, Кларусенька любимая…
Чан Зитцен тщательно оттер салфеткой с ароматом жасмина выступившие слезы и
решительно нажал кнопку.
— Слушаю, -
посередине кабинета размером с небольшое гольфовое поле стоял верный Ку и ждал приказаний.
— Я забыл… -
растерянно произнес восьмидесяти девятилетний Чан и еще больше сморщился и так
сморщенным своим лицом. Чан не одобрял пластические операции, только женьшеневые втирания.!::?:_
Ку выключил визор, вставил диск с успокаивающей музыкой в музофон и включил его. Чарующие звуки обволокли уставшего Председателя и он уснул…
Ему снился сон, что он молодой, здоровый и красивый, одетый в элегантную шкуру и лупит лично по головам дикарей. Лупит дубиной с клеймом своей личной фабрики по выпуску клюшек для гольфа, а в этот сумасшедший месяц мгновенно уловившая ветер перемен и коньюктуры, и перешедшая на выпуск дубин… Лупит не забывая элегантно улыбаться широченной улыбкой ковбоя из старомодных фильмов многочисленным журналистам, фотографам и телеоператорам… Где-то далеко, возглавляемые его старой и не сильно красивой толстой женой, скандируют толстые и некрасивые женщины, размахивая флагами и лентами, дудя в дудки и треща трещотками… А длинноногая, с огромной почти не прикрытой грудью и великолепнейшей улыбкой белокурая девушка ловко машет шпагой, высоко вскидывая коленки, чуть одетая в бикини, улыбается и подмигивает Чану… А он лупит дикарей, лупит, лупит…
