А потом попросил меня оставить его с ней наедине и позвать детей.
Думаю, я знала, что должно случиться, но все же послушалась его.
Чуть позже, открыв дверь, я увидела его лежащим рядом с ней. Глаза его были закрыты. Он держал ее за руку, а на лице у него играла странная и прекрасная улыбка.
Они умерли вчера, и тем не менее сегодня на лицах их детей и друзей нет печали, а в доме царит безмятежный покой. Некоторые даже улыбаются. Все потому, что смерть Джулии и Ноама стала, как и их жизнь, свидетельством нерасторжимого единства, навеки связавшего их.
* * *
Мой брат рассказал мне о том, что ему пришлось пережить летом две тысячи одиннадцатого года, лишь много лет спустя – чтобы уберечь меня от этой темной истории, как он пояснил. Это правда: я переживала бы за него – он был такой ранимый в ту пору.
Ноам так никогда и не перевернул страницу, касающуюся главного момента той истории. Я знаю, что он не переставал интересоваться жизнью тех людей, которых указала ему Сара. Джулия ругала его за это, убеждая, что раз профессор-итальянец умер, значит, все это мрачное пророчество – ложь. Я же, случайно узнав, что внук знаменитого философа носит имя и фамилию своего деда, не разделяла ее категоричности. Стало ли это в конце концов известно и брату? Не знаю. Может быть, он просто считал себя навеки связанным с ними?
«Согласно некоторым мистическим учениям, одна душа может обитать в нескольких телах», – сказал он мне однажды, словно пытаясь разгадать тайну той, что вывела его на путь, которым он пошел.
Итак, Ноам и Джулия умерли в один и тот же день. Следует ли считать это свидетельством того, что Сара была права? Что в телах Ноама и Джулии жила одна душа? А как же те четверо, с которыми Ноам считал себя связанным тончайшей, не поддающейся определению нитью?
Сегодня мне подумалось: а не поискать ли координаты Линетт Маркюс, Кристиана Надя, Адама Вайнштейна или внука и тезки Филиппо Луццато? Но, допустим, я узнаю, что все они тоже вчера покинули этот мир: что мне это даст? К чему эти попытки разобраться в механизмах, движущих судьбой?
Мне не нужны доказательства, я и так понимаю, что у реальности, в которой мы живем, может быть иное прочтение и что Джулия и Ноам теперь навек соединились в ином мире, где скоро окажусь и я.
* * *
Есть люди, которые родились в один день с вами, и их первый крик прозвучал в унисон с вашим. Другие перестанут дышать в тот самый миг, когда вы покинете этот мир. Может быть, вам доведется повстречаться с теми или с другими. А может, и нет. Значит ли это, что в вас и в ком-то из них живет одна душа? Не все ли равно? Надо просто жить, а не ждать смерти и не бояться ее.
Что до меня, я ее не боюсь, потому что мне нравилась моя жизнь. Я любила ее и передала дальше, я сама построила ее для себя и помогала другим делать то же самое. И я принимаю ее конец.
И вообще, я думаю, что смерти на самом деле никто не боится.
Мы боимся только, что не успеем привыкнуть к мысли о ней, так и не поняв, что же значит жить.
Читателям, жителям созданных мною виртуальных миров и единомышленникам, разделяющим мои безумные идеи: Агате Дюбуа, Амандин Айун, Амандин Марк, Антони Мишо, Бенжамену Паре, Кароль Барро, Селин Сарразен, Дельфин Робер, Дориане Гаске, «Дрейфус-Фэмили», Энце Ла-Плалье, Эрику Абраванелю, Эв Мерир, Гислен Роблес-Сапонара, Гильому Порне, Элен Шоле, Джессике Фикс, Жюли Н., Карин Флежо, Карин Менье, Лаодис Лежеле, Лоре Сотьер, Лиз Кампо, Магали Кайо, Малике Микадми, Марку Фурнье, Мариэль Ми, Марин Леонар, Мартин Бенсусан, Матильд Тиньон, Рашель Сабсаб, Роксан Рулан, Сабрине Аккорнеро, Сандре Лоноре, Себастьену Тромпа, Соне Винсигерра, Софи Мазюрель, Сандре ТР., Тьерри Жердолю, Валери Курсель, Ванессе Кюрнель, Ванессе Дюбуа-Гаше, Ванессе Несс, Вероник Эррготт, Вероник Кесслер, Вивиан Ге и… прошу прощения у тех, кого, возможно, забыл упомянуть.
Читательницам и читателям, которые в своих комментариях, опубликованных на моем сайте или в «Фейсбуке», сообщали мне новости о моих персонажах: Аньес Абекассис, Амандин Айун, Жерару Кравчику, Маги Торджман, Никки и Брис Депасс, Патрику Брауде и всегда – феям Джессике Нельсон и Татьяне де Роне.
Тем, кто, оставаясь в тени, на своих рабочих местах в издательствах Flammarion и J’ai lu, отдают моим романам свой профессионализм и свою любовь.
И еще – как всегда – моему редактору Тьерри Бийяру, который помимо профессионального мастерства вкладывает в наши отношения лучшие качества своей души.
