Слава насторожился – отель был дорогой, но далеко не каждый тут мог позволить себе вызов такси.
Он вот не мог…
Открылась дверь, вышли Леший с Горохом, важно проследовали к машине, швейцару на чай не дали (во всяком случае, Слава этого не видел) расположились – пахан на заднем, шестёрка – на переднем сидении.
Такси тронулось…
Прохоров проводил машину глазами, расплатился и вышел.
Дошёл до отеля, за стойкой портье был незнакомым.
Но это ничего…
– Вы знаете, – начал наш герой, как можно вальяжней, – у меня изменились обстоятельства, и мне нужно уехать раньше времени. Могу я получить деньги за непрожитые дни обратно?
– Сейчас узнаю… – любезно ответил портье. И нелюбезно добавил. – Мне для этого нужно позвонить управляющему… Подождёте здесь?
– Подожду…
Прошло примерно пять минут, Слава заканчивал свои переговоры с портье, удавалось вернуть примерно семьдесят процентов заплаченного, ещё пару слов, и можно подниматься в номер за саквояжем.
Но в этот момент на его плечо легла чья-то тяжёлая рука.
И незнакомый мужской голос на чистом русском языке произнес:
– Господи, да неужели же это сам господин Прохоров? Такой человек – и без охраны?
Слава обернулся – перед ним стояли Леший с Горохом.
Что делать?
– Вот я только не пойму, – веселился Леший и недвусмысленно показал пистолет, точнее, его дуло из-под пальто. – Ты как правильно произносишься – Зад достойный? Или Задом стойный?
– Чего надо? – хрипло спросил Прохоров.
– Любви-с… – отвечал Леший. – Любви-с…
А Горох молчал…
И это непривычное молчание бывшего «авторитета» почему-то казалось Славе страшней, чем глумление нового «босса».
– С нами идём… – наконец, навеселившись, тихо и уверенно сказал Леший.
– Никуда не пойду… – возразил Прохоров.
Что же делать?
– Пулю здесь и сейчас в лоб… – всё так же спокойно сказал бандит. – Или с нами – выбирай…
И было ясно, что не шутит.
Слава беспомощно оглянулся на портье, тот встревоженно смотрел на компанию, явно не понимая, что происходит…
Попросить о помощи?
– Ещё раз оглянешься, прострелю ногу… – всё так же спокойно сказал Леший.
И улыбнулся…
– И как потом я за тобой пойду? – попробовал возразить Слава.
– Ползком, – улыбка стала ещё шире, прямо месяц расположившийся по горизонтали, – ползком, оставляя кровавый след на наборном паркете вестибюля… Я ответил? Тогда вперёд…
Уже у двери, распахнутой нелюбезным швейцаром, Леший вдруг скомандовал Гороху:
– Вещи забери, я тебя в машине жду…
Тот молча повернулся и пошёл к лестнице.
А Слава отметил про себя это «Я тебя жду», как будто его, Прохорова и в помине тут нет.
И, может, его и вправду уже нет?
Они вышли и уселись в автомобиль.
А что, надо было вывернуться и, петляя, как заяц, и держась за сердце, пробежать метров пять, пока или нога, или кулак, или пуля Лешего тебя догонит?
Помолчали…
Было совершенно невыносимо сидеть вот так молча, словно какая-то бессловесная жертва…
– Сбежит ведь… – сказал Прохоров, кивнув в сторону Гороха. – С вещами и смоется…
– Не сбежит… – спокойно ответил Леший. – Он ни одного слова не по-русски сказать не может. А по-русски – только матом – как он тут выживет?
– А меня как нашли? – поинтересовался Слава.
– Держишься молодцом, уважаю… – констатировал бандит. И добавил: – А тебя никто и не искал…
– То есть вы случайно оказались в той же гостинице, что и я? – недоверчиво спросил Прохоров.
– Искали приличное место, где говорят по-английски… – охотно объяснил Леший. – По-немецки я всё-таки плоховато…
Как и я…
– А сегодня как опознали?
– Так ведь внешность человеку изменить трудно, но можно… – опять не стал сопротивляться вопросу бандит.
В принципе, если бы не недавнее дуло под ребрами нашего героя, его спутник был сама доброжелательность.
– А вот голос – не меняется… – продолжил он.
– Голос?! – то ли спросил, то ли выматерился Прохоров.
– Ага… – радостно улыбаясь, кивнул Леший. – Идём мы это с Горохом в номер – вещи не взяли, а уже в дороге решили сюда не возвращаться, а вещи – жалко… И тут слышим такой родной, такой знакомый голосок. Горох, конечно, узнал, я-то тебя раньше не слыхал ни разу, кроме истерики на Тиргартене, но там голос другой был, понятное дело…
– Ясно…
Дверь гостиницы открылась, и оттуда выкатился бывший с двумя саквояжами в руках. Подбежал, молча сел на переднее сиденье, поставив чемоданы в ногах.
За всё время, что Слава видел «лидера строительной промышленности», тот не произнес ни слова.
Похоже, ему не нравилось его нынешнее положение…
А Славу это радовало…
И само положение…
И то, что Гороху оно неприятно…
ТАК не приятно…
Возникали мысли о том, что если эту парочку разделить…
А потом поссорить…
Может быть…
Леший что-то сказал шоферу по-немецки, и они тронулись…
– Куда мы? – на всякий случай спросил Прохоров.
– Ловить верблюда… – радостно осклабившись, ответил Леший. – Пока лежит, а то убежит…
– Понятно… – с трудом выдавил Слава. – В зоопарк, значит…
Леший расхохотался, даже Горох выдавил подобие улыбки.
А Прохоров задумался.
Не искали?
Значит, был не нужен…
А вот теперь вдруг понадобился…
Зачем?
Если просто из злости, что из-за него попали в такую передрягу, могли просто отвести за угол и хлопнуть…
Даже пули можно было не тратить…
Нож или трубой по голове в районе затылка – перелом основания черепа. Леший такие простые вещи должен знать, не может не знать…
И всё…
Но вот везут куда-то, а не сразу замочили…
– А я вам собственно зачем? – спросил он вслух. – Денег у меня практически нет, да вы и сами их добывать умеете лучше меня…
– Не догадываешься? – удивился бандит.
– Нет… – честно признался Слава. – Никаких связей у меня здесь не имеется, то, чем я умею зарабатывать на жизнь, здесь никому не нужно…
– Горох… – позвал Леший. – Зачем нам этот стоящий задом?
– А то ты не знаешь? – в первый раз открыл рот «бывший».
– Хочу от тебя послушать…
– У тебя наверняка есть информация, – не вопросительно, а утверждающе сказал Горох, повернувшись к Славе, – как нам вернуться обратно…
И такая неожиданная мука была в этом голосе, что даже Леший с переднего сиденья, нет, не обернулся (наверное, посчитал ниже своего достоинства), а просто нехорошо глянул в маленькое зеркало, висящее посредине передней панели – прообраз будущего большого зеркала заднего вида…
Сколько он здесь пробыл – Слава давно со счета сбился…
В первый день календаря не завёл, а потом уже поздно было…
Да и дни зимой короткие, если забываешься сном на какое-то непонятное время (а откуда понять, когда часов нет?), просыпаешься через час, два или восемь, то установить, серое утро за окном или сумерки – невозможно…
А потом с голодухи выключаешься опять…
Как понять – на каком ты свете?
Отцепиться и сбежать – невозможно тоже…
Остроумный Леший, для удержания пленника, скорее всего, ограбил какое-то полицейское отделение, потому что привязь, на которой сидел Прохоров была сделана из шести пар наручников, а последняя пара приноровлена к кольцу, вделанному в стену. А к нему когда-то явно крепили трос или еще какую-то растяжку, потому что сталь была в диаметре сантиметров пять.
Здесь, в новом жилище нашего героя, раньше была фабрика или завод, что вырабатывали – непонятно, но такое большое помещение без перегородок явно было производственным.
В первый день своего заточения, когда бандиты ушли, оставив его одного, Слава всё обследовал. И, конечно, попытался вырваться, но ни кольцо в стене, ни сами наручники его усилиям не поддавались. И никакого инструмента, которым бы можно было перекусить или перепилить железные звенья, в пределах его цепи тоже не обнаружилось. Даже просто поцарапать…
Видно, работяги, уходя отсюда, очень тщательно собрали свои пожитки…
Ну, или просто не повезло нашему герою…
В чём, однако, повезло, это в том, что наручников было шесть, а не одни или двое. В этом виделась или забота тюремщиков о его, Славиной жизни (не о здоровье), или большой опыт подобных мероприятий в прошлом.
Впрочем, одно другое не исключало…
А на такой длинной цепи Прохоров мог не только ходить и сидеть, но и лежать почти свободно…
А также антисанитарию свою отвести от себя подальше. Более того, в одном углу, до которого как раз доставала его свобода, обнаружилась в полу довольно большая дыра, куда эта антисанитария и отправлялась… Водой, конечно, неплохо было бы смывать, но эту роскошь мог себе позволить наш герой только тогда, когда его навещал Горох, а так – просто жил на другом конце диаметра, образуемого цепью полукруга. Там меньше воняло…
Случалось же эти визиты раз в день или раз в два дня (точно, не реже) понять было невозможно по вышеуказанным причинам. Но пищи, которую привозил с собой бывший «лидер строительной промышленности» было немного, и хватало её ненадолго.
