— Да, Ричард, — выдохнула она, беря меня под руку. — С удовольствием.
Фантазия имела шансы получить счастливое продолжение, но тут опавшие листья и грязь у меня под ногами сменились песком. Я вышел на пляж.
Мне потребовалась уйма времени, чтобы найти Кити и остальных. Даже при свете луны я не мог увидеть, где они. Их смех, казалось, доносился отовсюду, плывя над водой и слабо отдаваясь эхом от скал. Спустя минут двадцать прогулки под кайфом вдоль пляжа я наконец определил, что они находятся возле группы небольших камней в ста метрах от берега.
Поскольку я не видел их, а они — меня, я решил, что кричать не имеет смысла, снял майку и поплыл к ним. Наконец в темноте появились их силуэты. Они все стояли, наклонившись над водой, и смотрели в нее. Потом — примерно в тот момент, когда я уже должен был появиться в их поле зрения, — смех внезапно оборвался. Подплыв ближе, я увидел, что все они смотрят в моем направлении.
— Эй, — обратился я к ним, сочтя их настороженное молчание жутковатым. — Что происходит? — Ответа не последовало. Я подплыл ближе и повторил свой вопрос, по глупости решив, что они не услышали меня. Когда они и на этот раз не удостоили меня ответом, я остановился метрах в трех от камней.
— Почему вы не отвечаете мне? — озадаченно спросил я.
— Посмотри вниз, — спустя секунду-другую ответил Кити.
Я помолчал, а затем посмотрел. Вода была черной, как чернила, за исключением тех мест, где на водную рябь падал лунный свет.
— А что я должен там увидеть?
— Он стоит слишком близко, — услышал я слова Этьена.
— Нет, — сказал Кити. — Ричард, поводи руками у поверхности воды.
— Хорошо… — Я сделал, как он сказал. Было слышно, как на камнях вздохнула Франсуаза, но я по-прежнему ничего не видел в темноте. — Я ничего не вижу… Что здесь такое?
— Слишком близко, — повторил Этьен.
Кити, угадываемый по силуэту, почесал голову:
— Да, пожалуй, ты прав… Взбирайся на камни, Ричард. Смотри, как я ныряю. Мы покажем тебе…
Сначала в том месте, где исчез Кити, я не видел ничего, кроме всколыхнувшейся воды и отраженного лунного света. Потом, когда вода успокоилась, я увидел у ее поверхности какое-то свечение. Сначала это был молочный свет, который распался на тысячи крошечных звездочек, затем превратившихся в медленно двигавшееся ослепительно яркое пятно со следом за ним, подобным метеорному. Пятно поднялось ближе к поверхности воды, повернуло назад, а затем в сторону и превратилось в светящуюся восьмерку. Потом пятно пошло ко дну и на несколько секунд исчезло из виду.
— Что… — не зная, что сказать, только и смог вымолвить я, сбитый с толку и потрясенный.
Франсуаза положила ладонь на мою руку.
— Подожди, — прошептала она.
— Вот теперь смотри.
Внизу, глубоко во тьме, свет появился снова, но на этот раз он быстро разделился на семь или восемь пятен, более ярких, чем предыдущее. Стремительно и беспорядочно двигаясь, они вспыхивали и гасли, поглощая и отражая свет, но каким-то непонятным образом получали подзарядку и начинали светить сильнее. Я инстинктивно сделал шаг назад, неожиданно осознав, что миниатюрные метеоры со все увеличивающейся скоростью устремляются ко мне. В следующее мгновение поверхность воды покрылась множеством пузырей, и из воды вынырнул тяжело дышавший Кити.
— Ну как тебе? — возбужденно спросил он меня в перерывах между глотками воздуха. — Ты видел что-нибудь подобное?
— Нет, — ответил я, все еще тупо уставившись в воду. — Никогда.
— Свечение. Крошечные создания, или водоросли, или что-то вроде этого. Они начинают светиться, если двигаться. — Он взобрался на камни. — Уф! Сил для тебя не пожалел! Мы упражняемся в этом весь вечер. Пытаемся добиться самого впечатляющего зрелища.
— Выглядит необыкновенно… Но… откуда же берутся эти создания?
— Даффи говорил, что они выплывают из кораллов, — сказал Грегорио. — Это случается далеко не каждую ночь. Но вот случилось, и так будет продолжаться еще несколько дней. Может, дня три-четыре.
Я покачал головой:
— Изумительно… Просто изумительно…
— Ага. — Этьен похлопал меня по спине и сунул мне в руки маску Грегорио. — Но есть еще зрелище и получше!
— Под водой?
— Да! Надевай маску и следуй за мной! Я покажу тебе такое, что ты и представить себе не можешь.
— С ума сойдешь, — согласился с ним Кити. — Это просто не поддается описанию.
DMZ — демилитаризованная зона
Я передал Джеду его бинокль и лег на спину. Несмотря на быстрый утренний бросок наверх в скалы, моя голова еще была в тумане после наркотиков, которые я курил накануне вечером, и я никак не мог настроиться на резкость, чтобы разглядеть крошечные фигурки.
— В основном, — рассказывал я, заложив руки за голову, — ощущение такое, как у человека в космосе. Я парил среди множества звезд и комет. Одно из самых изумительных зрелищ получилось, когда я спугнул стаю рыб.
Джед перенастроил для себя окуляры:
— Я уже видел свечение раньше.
— Но ты не видел его под водой.
— Нет. Звучит заманчиво.
— Да. Действительно заманчиво. — Я вздохнул. — Я тебе не рассказывал о Багзе и о папайях?
— Нет еще.
— Недели две назад я обнаружил папайевый садик, а теперь Багз так представил все дело, как будто это он его нашел. Правда, я не запомнил к садику дорогу, но ведь первым его нашел я. — Я сел, чтобы посмотреть на реакцию Джеда. Никакой реакции не последовало. — Но, вероятно, это не так уж важно. А ты как думаешь?
— Гм, — рассеянно ответил Джед.
— «Гм» — значит важно или «гм» — неважно?
— Ну… наверное…
Я оставил эту тему. В том-то и заключалась проблема с Багзом. Если не знать особенностей его характера, то вы и не поймете, как он может достать. Я вновь лег на спину и начал наблюдать за облаками, чувствуя досаду.
Она появилась у меня раньше — еще с того момента, когда, два часа назад, мы заняли свой наблюдательный пост, чтобы в который раз убедиться, что Зеф с Сэмми по-прежнему находятся на пляже соседнего острова. Я понимал, что это повод вздохнуть с облегчением, но данный факт, наоборот, подействовал мне на нервы, и по мере того, как пролетали утренние часы, я тщательно обдумывал возникший парадокс. Первой моей мыслью было, что его причина кроется в неопределенности ситуации. Я устал ждать, и мне хотелось, чтобы поскорее наступила развязка. Даже если события станут развиваться по наихудшему варианту, и те люди направятся к нам, тогда ситуация, по крайней мере, прояснится. В таком случае мы смогли бы повлиять на ее развитие.
Но мне не понадобилось много времени, чтобы понять, что моя догадка неверна. В процессе проработки наихудшего варианта я неизбежно перешел к самому благоприятному. Я представил, что Зеф и Сэмми исчезли, вернулись на Пханган или Пхелонг и что я их больше никогда не увижу. Именно в тот момент я и понял, в чем заблуждался, ведь эта оптимистичная мысль вызвала у меня разочарование. Непостижимая правда заключалась в том, что мне не хотелось, чтобы они возвращались. Я досадовал еще и потому, что не хотел, чтобы они оставались на месте. А тогда самый худший вариант представал самым лучшим. Я хотел, чтобы они добрались до нашего острова.
— Тоска, — беззаботно пробормотал я.
Джед рассмеялся.
— Тоска — это хорошо, Ричард, — сказал он. — Тоска — безопасная штука.
Я не ответил ему. Я еще не поделился с Джедом мыслями о Зефе и Сэмми, полагая, что такие мысли не очень-то ему понравятся. Но я колебался. Возможно, он думал так же, как и я. Я знал, что он испытывает удовольствие, ускользая от охранников полей, что было опасным делом, и я не забыл, что о нем говорил Кити. Я решил незаметно прощупать почву.
— Джед, — спросил я, зевая, чтобы подчеркнуть этим случайный характер своего вопроса, — ты помнишь войну в Персидском заливе?
— Конечно.
— Меня просто интересует одна вещь… Ты помнишь, из-за чего заварилась каша? Когда мы велели им убираться из Кувейта, грозя в противном случае раздавить их в лепешку, и Саддам что-то там говорил?
— Он отказывался, так ведь?
— Верно. — Я приподнялся на локтях. — Мне просто интересно, что ты тогда думал?
— Что я думал?
— Насчет повода к войне в Персидском заливе.
Джед опустил бинокль и почесал бороду:
— Я думал, что все это — куча лицемерного дерьма, если я правильно помню.
— Да нет, я имею в виду, что ты думал насчет возможности начала войны. Ты испытывал из-за этого тревогу?
— Ну… в общем-то, нет.
— А ты не испытывал… нетерпеливого ожидания, когда же она начнется?
— Нетерпеливого ожидания?
— Да… Между нами… — я глубоко вздохнул, — я надеялся, что Саддам не отступит… Знаешь, мне просто хотелось посмотреть, что из этого выйдет.
