— Кажется, кто-то сказал, — продолжает она, — что испытывать скуку — непростительный грех?
— Говорить так — это и значит испытывать скуку.
— Какая разница? — говорит она и прислоняется головой к двери. — Мир такой огромный — столько всего можно увидеть, сделать… А для нас — тут, на Западе, где у людей больше денег, власти и свободы, чем когда-либо… — Она качает головой. — Скучать просто преступление. Это оскорбление для всех, у кого нет денег, власти и свободы. — Она снова смотрит на него. — Вам не кажется, что мы должны любой ценой бежать от скуки?
Эти последние слова произносятся прямо в губы Говарду, а остальная ее философия теряется у него во рту. Ее тело льнет к нему, он прижимает ее к доске, они плотно соприкасаются бедрами, и слова ПОТЕПЛЕНИЕ ОПУСТЫНИВАНИЕ НАВОДНЕНИЯ ВЫМИРАНИЕ становятся неразборчивыми, расплываются под ее спиной. Она покусывает его губы, ее руки скользят по его груди, обхватывают его плечи; из ее горла невольно вырывается хрип, неожиданно мужской, когда он быстро проводит рукой у нее между ног, а затем она пихает его назад, пока он не наталкивается на учительский стол. Говард забирается на стол, а она — на него. На улице непогода достигла апогея: ветер ревет, воет и бьется в окно, словно чудище, сбежавшее из палеозоя или исторического фильма; а когда запускается демонический механизм из движущихся рук, бедер и ртов, Говард — возможно, не совсем на уровне сознания, а где-то чуть ниже, чуть глубже — снова оказывается там, где он оказывался уже много дней и ночей: на краю выветренной стены карьера, в полукольце затененных лиц, и видит, как чья-то рука протягивает ему полоску бумаги, на которой написано его имя, будто весы, взвешивающие его душу…
http://www.bbc.co.uk/science/goodmorningtomorrow.htm
Нам очень приятно, что профессор Хидео Тамаси сейчас на связи с нами, чтобы ответить на ваши вопросы о параллельных вселенных и о мире М-теории, который удивительнее любой фантастики…
Кристал: Вы много говорите о других измерениях, которые так малы, что мы не можем их видеть. Это просто не укладывается в голове.
Проф. Тамаси: Ты прав, Кристал, не укладывается. Высшие измерения противоречат интуиции, потому что наши мозги биологически запрограммированы так, чтобы воспринимать окружающий мир только в трех пространственных измерениях и еще в одном — временном. Однако этих четырех измерений пространства-времени недостаточно, чтобы объяснить сотворение и устройство Вселенной. Пускай мы их не видим, но эти высшие измерения, или гиперпространство, позволяют нам объяснить такие явления, которые иначе оставались бы загадкой. М-теория описывает движение мембран по этим измерениям; одни из них очень малы, как частицы, а другие очень велики, как вселенные. Таким образом, она дает нам возможность перебросить мост от субатомного мира к макромиру.
Баста-Мув: А откуда берутся эти мембраны?
Проф. Тамаси: Хороший вопрос, Баста. Согласно М-теории, мультиверсум состоит из мембран-универсумов, которые плавают, как пузыри, в Ничто. Каждый такой пузырь выступает как отдельная квантовая флуктуация внутри этого Ничто. Так все время могут возникать новые универсумы — вселенные.
Стэнфорд-Баунд: Тамаси-сан, для меня великая честь говорить с вами. У меня такой вопрос: может ли человек попасть через гиперпространство в одну из этих ближайших вселенных?
Проф. Тамаси: Видите ли, Стэнфорд, уравнения Эйнштейна не исключают возможности перескочить в гиперпространство через пространственно-временной тоннель, чтобы попасть в другую Вселенную. Однако нынешние технологии не позволяют нам накопить достаточное количество энергии, чтобы открыть для себя такой тоннель.
Стэнфорд-Баунд: А как насчет уже существующих ворот — например, таких, как черные дыры?
Проф. Тамаси: Исходя из тех объяснений, которые у нас есть в настоящий момент для черных дыр, это, конечно, всего лишь теория. Самый короткий ответ будет такой: мы просто не знаем, возможно такое или нет. Быть может, они могли бы увести нас в другую Вселенную. А может быть, они увели бы нас к отдаленным краям нашей Вселенной или назад — в прошлое. Скорее всего, человек бы просто не пережил такого путешествия, а даже если бы и пережил, то у него возникли бы серьезные проблемы с возвращением назад.
Скиппи и Лори: А что будет, если принять одновременно ингалятор от астмы и таблетки от тошноты в дороге?
Вначале ничего особенного не происходит, а потом вдруг все начинает медленно приходить в движение: например, когда делаешь шаг вперед, то проходит очень много времени, прежде чем твоя нога касается земли, и кажется, будто можно и дальше подниматься так вверх, вверх, совсем как на Луне! Вот это прыжок! — кричишь ты. Лори идет за тобой, она смеется и смеется, все вдруг сделалось очень смешным — названия шоколадок, выставленных возле кассы в “Тексако”, человек с большим носом, который выгуливает собаку — тоже с большим носом, даже городская шпана, которая глазеет на ваши костюмы, как будто ты только что сошел с борта космического корабля, прилетел из будущего, до которого еще тысячи лет, и теперь бродишь всюду, рассматривая наконечники стрел и шерстистых мамонтов. Такое ощущение, что тебя окружает какое-то туманное силовое поле, оно и греет тебя, и смешит, и ты не можешь понять, от чего это — от таблеток, от ингалятора или от того, что она рядом с тобой? И вообще — неужели все это происходит на самом деле?
Ворота парка заперты, поэтому вы перепрыгиваете через забор и идете к озеру и сидите там на качелях, вы вдыхаете еще немного Рупрехтова венталина: это так странно — как будто чихаешь наизнанку! Потом ты раскачиваешь Лори на качелях, а потом она тебя, потому что, говорит она, иначе будет нечестно, а потом снова начинается дождь, и вы втискиваетесь оба на одни качели, укрывшись под одним зонтиком, — это черный зонтик, который кто-то выбросил, а ты нашел, в кустах, прямо у выхода из спортзала, я тебя не сдавливаю? спрашивает она, нет, все в порядке, говоришь ты. У Лори звонит телефон, она вынимает его и нажимает на кнопку “сброс”. Телефон умолкает, но немедленно звонит снова. Кто это? Да никто, говорит она и выключает телефон, а потом шарит в карманах и говорит: давай еще вот эти попробуем. А вокруг хлещет дождь хлщщщщщщщщ-хлщщщщщщщщ.
Что это?
Называются “Риталин”.
А для чего они?
Не знаю.
Но у нее их полный карман. Ты глотаешь одну таблетку потом две потом три потом вроде ничего но твоя голова начинает делать вот так — фрррршшшш — всякий раз как ты ею крутишь как будто несешься на лыжах по снегу а когда моргаешь это каждый раз как будто такое долгое-долгое путешествие восемьдесят дней вокруг света всякий раз когда открываешь глаза будто оказываешься в каком-то новом месте только рядом с тобой Лори ты всякий раз улетаешь куда-то в космос а она все время возвращает тебя назад давай кататься наперегонки говорит она но трава же мокрая да какая разница ты скатываешься вниз с холма ты выигрываешь нет я выиграла говорит она ладно мы оба выиграли ты встаешь но твоя голова продолжает кружиться вы снимаете друг с друга травинки ее рука замирает в твоих волосах твоя рука замирает в ее волосах
а потом вы оба бежите, бежите и бежите, а потом оказываетесь “У Эда”, вы входите и покупаете пончики и кока-колу и садитесь за столик, друг напротив друга. Что же происходит? Происходит то, что Лори — самая прекрасная девушка на свете, самая прекрасная, какая только может быть, она прекраснее, чем самая прекрасная картина, прекраснее, чем океаны закаты дельфины ледники. Ты хочешь сказать ей об этом, но она уже старается подавить смех. Ты веришь в летающие тарелки? — спрашивает она. Верю, говоришь ты.
Потому что… одна такая… летающая тарелка… зависла… прямо… у тебя… над головой… и тут она бросает пончик тебе на голову а ты бросаешь его в нее она снова бросает его в тебя и вот уже вы бросаетесь в друг друга всеми остальными пончиками
О-о-о! они уже прилетели захватить Землю!
Сопротивление бесполезно!
а потом приходит тот китаец и поднимает крик и тут ты замечаешь что все на вас смотрят и что всюду разбросаны пончики но вот буря улеглась и появляются кусочки ясного неба, большие здоровенные дыры темно-синего цвета между облаками как будто кто-то срывает бумажную обертку с рождественского подарка а Лори говорит давай еще погуляем и вы идете по улице к шоссе. Мимо вас проносятся машины но свет их фар мелькает слишком быстро и не может осветить все фонари и все дома. Лори пытается рассказать тебе что-то про свою подругу но все время забывает на чем остановилась и опять начинает все сначала. Это лучшая ночь в твоей жизни. Вышибалы в черных пиджаках на входе в “Л-А Найтс” внимательно разглядывают удостоверения всех, кто хочет войти, и наклоняются поцеловать девушек со стройными ногами и в топах на тонких бретельках. Наверху облаков почти не осталось, ты замечаешь, как одна звездочка мигает как будто лично тебе, а когда видишь, что какая-нибудь звезда вдруг делается такой яркой — значит, это спутник и он установил твое местонахождение лучом своего отслеживающего устройства. Лори говорит, ну а что это за костюм у тебя такой, и ты начинаешь рассказывать ей о “Стране надежд”, о принцессе Надежде, о трех демонах, об Огненном Льде, о том, которого никогда не видно, и что ты — тот парень, Джед, который пытается найти волшебное оружие и спасти королевство.
