«Сикорский» в это время находился в десяти минутах лету. Дервиш взял в руки рацию, подал сигнал: «Готовность – пять минут». Он переключился на прием, ожидая подтверждения, но услышал только шум помех. Это было очень странно – по сценарию «нерпы» должны были включить «глушилку» на «Голиафе» только после того, как дадут подтверждение, что сигнал получен. Но они включили ее раньше. Похоже, что-то пошло не так.
Дежурный снайпер Папаша Дадли сидел в своем гнезде внутри буровой колонны. Папашей Виктора Дадли звали не потому, что он был старше других, а потому, что у него было пятеро детей. Гнездо находилось на высоте более сорока метров над уровнем моря, практически на одной высоте с аквариумом, в котором плескался Стенли. Папаша Дадли искренне ненавидел этого слащавого педрилу. Папаше очень хотелось вкатить пулю в стенку аквариума… Стармех говорил, что стекло для аквариума изготовлено с применением нанотехно-логий и выдерживает фантастические нагрузки. Ну не знаю, не знаю. Может, оно и выдержит попадание пули тридцатого[17] калибра, но наверняка не устоит перед пятидесятым … Папаша Дадли несколько раз даже прицеливался в купающегося педрилу. Он представлял себе, как выбирает холостой ход спуска дальнобойной крупнокалиберной М90. В патроннике этой супервинтовки уже ждет своего часа доработанный Папашей патрон. Еще со времен службы в армии Папаша Дадли знал, что некоторые стрелки слегка стачивают головки пуль и наносят на них – крест-накрест – две риски трехгранным надфилем. Кто видел, что делают такие пули с головой – хоть в шлеме, хоть без шлема. в общем, кто видел, тот понимает.
Папаша Дадли очень хотел вкатить пулю в аквариум педрилы Стенли, но понимал, что это невозможно.
Дельфин быстро допросил языка. Тот был не просто ранен, но в шоке. Еще бы – меньше чем за минуту на его глазах погибли семь его товарищей. Он был в таком состоянии, что на него даже давить не пришлось. Он сходу начал говорить и сказал, что его зовут Эдди Лоусон, он ранен и ему требуется медицинская помощь. Дельфин ответил:
– Помощь будет. В том случае, если ты, Эдди, поможешь нам.
– Я помогу, помогу. Только спасите меня. У меня контракт заканчивается через три месяца. Я не хочу умирать.
Тогда Дельфин вколол ему обезболивающий шприц-тюбик и начал работать. Он задавал вопросы коротко и четко: где находится Старик? – В своих апартаментах, его увела эта старая сука Рита. – Кто такая Рита? – Его секретарша. – Где апартаменты? – Я покажу. – Сколько всего охраны на «Голиафе»? – Служба безопасности? Служба безопасности – шестнадцать человек.
Когда Эдди Лоусон сказал, что его контракт заканчивается через три месяца, он сказал правду. Когда он сказал, что не хочет умирать, он тоже сказал правду. А вот когда он сказал, что служба безопасности насчитывает шестнадцать человек, он солгал – он «забыл» про снайпера, который сидит в своей башне. И еще он «забыл» сказать про то, что «эта старая сука» Рита никогда не расстается с оружием.
– О'кей, Эдди. А теперь проводи нас к апартаментам Старика.
Они дозарядили магазины «страйкеров» и вышли из «рая». Впрочем, теперь этот наполненный трупами садик уже не напоминал рай.
Они вышли из разоренного «рая» и оказались в коридоре, разительно отличавшемся от тех коридоров, по которым их приходилось бродить в чреве «Голиафа». Он был около двух метров шириной, стены и потолок обшиты деревянными панелями, а под ногами лежала ковровая дорожка. Мягко светили маленькие бра в старомодных абажурах. Коридор оканчивался лестницей. На лестнице тоже лежала дорожка, прижатая к ступеням надраенными латунными прутьями. Впереди шел Лоусон. Они поднялись на один лестничный пролет и оказались у запертой двери. Все свидетельствовало о том, что они приблизились к «барской половине». Лоусон сказал:
– В нагрудном кармане пиджака – магнитный ключ. Мне самому не достать.
Дельфин с треском расстегнул липучки бронежилета, отогнул грудную секцию и нашел карман пиджака. Он вытащил магнитную карту – именную, с фамилией «Лоусон» – и провел ею по замку справа от двери. Замок всхлипнул, загорелся зеленый светодиод. Иван распахнул дверь.
«Сикорский» был в пяти минутах лету. Ярко освещенные «Голиаф» и «Джордж Буш» были отсюда как на ладони. Глядя на платформу, Дервиш задумчиво произнес:
– Филистимлянский исполин родом из Гефа.
– Кто? – спросил Братишка.
– Голиаф. Во времена Саула наводил ужас на израильские войска. Росту в нем было шесть локтей и пядь… В нашем, однако, побольше.
Ворон произнес раскатистое «кар-р-р». Дейл посмотрел на него с неодобрением. Над морем медленно перемещались и сверкали огромные поля небесного льда.
Они вошли в коридор. Он был совершенно пуст. С обеих сторон в коридор выходили по четыре совершенно одинаковые деревянные с матовым стеклом двери, светили бра, висели картины. Коридор был совершенно пуст. и было тихо. Очень тихо. но шаман в Ивановой голове скрипел желтыми зубами, булькал прокуренным горлом.
Апартаменты мистера S.D. – приемная, кабинет и скромная двухкомнатная квартира – находились с левой стороны коридора. Там же находились квартиры Апфеля и Риты.
На правой стороне были гостевые апартаменты, библиотека и малая гостиная. Дверь библиотеки была напротив двери апартаментов Старика. В библиотеке сидели трое «читателей». Со «страйкерами» в руках.
Лоусон сказал: «Здесь апартаменты Старика».
Дельфин сказал на ухо Лоусону:
– А теперь, Эдди, подай голос. Крикни своим, что террористы уничтожены. А ты ранен, тебе нужна помощь.
– Но я.
– Или я выстрелю тебе в позвоночник, – Дельфин уперся стволом «страйкера» в спину языка. – Ты же опытный человек, Эдди. Ты же понимаешь: нам терять нечего.
Лоусон, Старый Лис Лоусон, как называли его на «Голиафе», понял, что этот раунд он проиграл.
– Кричи! – приказал Дельфин.
– Сейчас, – сказал Лоусон, – сейчас.
Почему-то вспомнилась беременная Мария. На последних месяцах она сделалась очень нервной, часто плакала, и это делало ее какой-то особенно беззащитной. А она ревновала его ко всем женщинам в округе, и это очень утомляло.
– Кричи!
– Сейчас, – сказал Эдди Лоусон. Умирать очень не хотелось.
– Ну!
– Сейчас, сейчас, – Лоусон набрал воздуха в легкие. Очень не хотелось умирать.
– Давай!
Лоусон облизнул сухие губы.
– Тревога! – закричал он. – Они.
Дельфин матюгнулся сквозь зубы и нажал на спуск. Спинная секция бронежилета состояла только из кевлара, усиливающих керамических секций в ней не было. Сноп легированной картечи разорвал кевлар, разорвал позвоночник и желудок Эдди Лоусона. Пробить переднюю секцию бронежилета картечь не смогла. Тело Лоусона сильно толкнуло вперед, он упал на ковер. Он был еще жив, когда распахнулась дверь библиотеки, оттуда боком вывалился секьюрити с ружьем в руках. Еще в падении он начал стрелять. Картечь прошлась по стене в полуметре от Дельфина, сорвала бра, ушла в потолок. Ответным выстрелом Дельфин снес секьюрити половину головы.
«Крысы» осторожно двинулись вдоль стены. Иван шел вдоль правой, в вытянутой правой руке нес «берет-ту», в опущенной левой – «страйкер». Дельфин шел вдоль левой, держал в руках «страйкер». Стволы смотрели на распахнутую дверь библиотеки. Как только на стекло двери упала тень, Дельфин выстрелил. Полетели щепки, стекло мгновенно осыпалось, в филенке осталась только деревянная решетка в обрамлении осколков стекла. За решеткой стоял человек. Почему-то он был без бронежилета и даже без пиджака. На светлой сорочке мгновенно выступили три багровых пятна, но человек стоял и не падал. Иван выстрелил из «беретты». Голова человека дернулась, он медленно опустился на пол.
На противоположной стороне коридора, за дверью апартаментов Старика, Рита Нотебаум вслушивалась в то, что происходит в коридоре. В левой руке Риты был девятимиллиметровый «глок», в правом кармане пиджака маленький «маузер» образца 1910 года – раритет, подарок Старика. Рита вслушивалась, и ей очень не нравилось то, что она слышит, – похоже, эти террористы расстреливают людей Дженниса, как мишени в тире.
Рита сняла трубку телефона – слава Богу, на «Голиафе» есть еще несколько старых проводных телефонов, которые не зависят от каких-то там помех, – и набрала номер «03» – дежурного.
Из трубки потекли длинные гудки.
Они не знали, сколько еще бойцов пасется здесь, на «барской половине». Используя магнитный ключ Лоусона, страхуя друг друга, начали проверять все помещения подряд. В гостиной обнаружили третьего секьюрити – он укрывался в углу, за декоративной пальмой. Он успел дважды выстрелить и даже зацепил плечо Дельфина, прежде чем Иван вкатил в него пулю.
Рита еще раз набрала дежурного. и еще. Дежурный не отвечал. Черт! Ну где же он? Дженнис где?
