— Благодарю вас, начальник, — сказал Джо. — Благодарю вас, сэр.
Нанкху въехал на территорию порта и направился к причалу номер одиннадцать.
— Славный парень, — похвалил Джо пожилой охранник. — И такой же простой, как его отец, без всякого зазнайства. А говорят, окончил университет в Англии. Вот если у черномазого было бы такое образование, уж он бы заважничал, можешь быть уверен!..
«А вот и они!» — подумал капитан, глядя, как машина медленно едет по причалу… Ближе, еще ближе к открытому люку.
— Поставь машину впритирку, Давуд, — сказал Джо. — И ныряй внутрь. Эти двое ожидают тебя. Фуражку и очки оставь на сиденье.
Автомобиль встал возле люка. Джо Нанда вылез с пачкой бумаг в руках и пошел к трапу. Его остановил моряк и велел предъявить удостоверение личности. Капитан махнул ему, чтобы тот пропустил Нанду. Несколько мгновений возле машины происходила какая-то суета. Затем один из двоих моряков потребовал, чтобы машина отъехала прочь. Шофер надел фуражку и очки и отъехал в сторону.
Капитан встретил Джо Нанду на верхней площадке трапа.
— Они уже здесь. На борту, — сказал он. — Но где ваш отец?
— Внезапно заболел, капитан. Сердечный приступ.
— Очень жаль. Переволновался, видимо. Для него это большое напряжение. Я еще утром заметил, что он плохо себя чувствует. Надеюсь, все обойдется…
— Я тоже, — отозвался Джо, передавая бумаги.
Они вместе склонились над документами. Шум судовых машин усилился. На палубе появился помощник.
— Они уже спрятаны в надежном месте, — сказал ему капитан.
— Мы перед вами в большом долгу, капитан, — проговорил Джо. — Вы никогда не узнаете, чем мы вам обязаны.
— Вы мне ничем не обязаны, — махнул рукой капитан. — Я рад, что могу оказать небольшую услугу вашему делу.
— Мы хотели бы строить, капитан. Но сперва нам приходится разрушать — в этом вся трагедия.
— Так уж повелось на свете, мистер Нанда.
Где-то на рейде трижды прогудел буксир.
— Это за нами, — сказал капитан.
— У них нет ничего, кроме того, что на них, — сказал Джо. Он вручил капитану пачку купюр. — Передайте им, пожалуйста, эти деньги.
— Хорошо, передам.
— Всего вам доброго, капитан.
— Всего хорошего, мистер Нанда. — Капитан поднес руку к козырьку фуражки, прощаясь с Молодым Нандой и одновременно выражая ему свое восхищение.
Джо Нанда быстро спустился по трапу и сел в машину. Он знал, что Нкоси уже нет под сиденьем, и все-таки его одолевало искушение заглянуть туда.
Буксир загудел снова, и на этот раз корабль капитана Стиккелунда откликнулся мощным гудком.
За воротами порта Джо Нанда приказал шоферу ехать к тому месту набережной Дурбана, где земля вдавалась глубоко в море тонкой полоской, похожей на указательный палец: оттуда им будет удобно следить за кораблем.
В самом конце мыса виднелась другая машина, которая показалась Джо Нанде знакомой. Подъехав, он узнал автомобиль Давуда Нанкху. На капот опирался юный Дики Наяккар. А в двадцати — двадцати пяти шагах от машины, там, где огромные валы разбивались о барьер, воздвигнутый руками человека, стояла Ди Нанкху и смотрела вдаль, не замечая, что туфли ее захлестывает белая пена.
Джо вылез и, легким прикосновением руки поздоровавшись с Дики Наяккаром, пошел к ней. Она медленно повернула голову и тут же снова устремила взгляд в сторону моря.
— Здравствуйте, Дн. Вы поступили неосторожно, приехав сюда.
— Как у них дела?
— Они на борту. Корабль уже отчалил. Я хочу только убедиться, что их не перехватят в последнюю минуту. Но нам опасно быть здесь, особенно вам. Они знают, что ваш брат скрылся. Поэтому, если они заметят, что вы наблюдаете за этим кораблем, у них могут появиться подозрения.
— Мне уехать?
Сердце Джо наполнилось жалостью и состраданием к этой женщине, охваченной таким отчаянием.
— Нет. Ван Ас — в Йоханнесбурге. Вы можете остаться, но тогда я должен уехать.
Судно повернуло налево и вышло из гавани в открытое море. Оно как будто вытянулось и удлинилось и едва поднималось над волнами — так низка была его осадка. Буксир еще продолжал его тянуть.
— Если что-нибудь случится, мы сейчас же узнаем об этом. Однако теперь уже маловероятно, чтобы что-нибудь случилось с ними. Если вы не позвоните мне в течение получаса, я буду знать, что все идет в соответствии с планом. Не забудьте, вы должны вернуться домой рано вечером. Пожалуй, вам лучше всего поехать к нам.
— Спасибо, Джо. Я должна вернуться к себе.
«Она хочет, чтобы ты уехал», — подумал он. Он притронулся к ее руке, и рука показалась ему холодной, как искусственный лед, хотя вечер был жаркий и даже чуть душноватый.
Справа от них, в открытом море, судно ползло как улитка.
— Вы знаете, они оба думали о вас.
— Знаю.
— Он мечтал еще раз увидеться с вами, и я обещал вас оберегать… Будьте осторожны, Ди… Всего хорошего…
Джо подошел к Дики Наяккару.
— Смотри за ней внимательно, Дики. Особенно сегодня.
— Хорошо, мистер Джо.
Джо Нанда знал, что может положиться на юношу. Внезапно, за один день, Дики Наяккар стал взрослым мужчиной, на котором лежит тяжкое бремя забот и ответственности. Он так и не успел насладиться веселой беспечностью весны. Ему был почти незнаком смех, сопутствующий этой поре. А теперь, под бременем забот, которые должен нести мужчина, он уже никогда не узнает этого смеха. Такова судьба всех молодых людей его поколения. Они не могли приложить мерило веселья и смеха к окружающей действительности; они стояли перед мрачным и угрюмым фактом борьбы.
Прошел почти целый час, прежде чем судно скрылось из виду. И все это время женщина стояла неподвижно, наблюдая за его мучительно медленным движением; душа ее словно оцепенела, глаза были сухи… Ее мужчины убежали от преследователей. Но, убегая, они вынуждены были оставить ее без слов утешения, без тех звенящих признаний, которые скрашивают и дают силу вьпнести разлуку. Для всего этого не было времени; вот почему проводы оказались такими печальными.
Только после того, как судно перевалило через черту горизонта, женщина наконец опомнилась.
«…Вот так покидают нас наши мужчины. Одни умирают, другие садятся в тюрьму, третьи уходят в подполье, четвертые уезжают в дальние края. А мы должны жить в одиночестве, ждать и изо всех сил стараться приблизить день воссоединения, который последует за этой ужасной ночью.
…Может быть, Давуда уже не будет в это утро воссоединения, может быть, не будет и его, а может быть, и меня. Мы не досчитаемся многих своих друзей, когда наступит это утро. Но пусть с нами не будет Сэмми Найду и целой армии других героев, павших в сражении, — важно, чтобы с нами был их дух, то, во имя чего они жили и пожертвовали собой. Ибо утро придет — сияющее утро после кошмаров ночи. Вот ради чего умер Сэмми Найду, вот ради чего они уплыли в открытое море, вот ради чего мы должны неустанно трудиться, преодолевать многие лишения и переносить разлуку с нашими мужчинами».
— Нам пора ехать, мисс Ди, — сказал Дики Наяккар.
Женщина повернулась и пошла к машине, припадая на одну ногу.
Она села за руль. Ей хотелось отвлечься от своих мыслей. Развернув машину, она бросила прощальный взгляд на море, туда, где исчез корабль. Перед ней расстилался тот же необъятный голубой простор, что и до появления человека на земле. И ничего больше.
Перевод А. Ибрагимова
ПИТЕР АБРАХАМС
РИЧАРД РИВ
ПРИТЕР АБРАХАМС
ЖИВУЩИЕ В НОЧИ
РИЧАРД РИВ
ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ
МОСКВА
ИЗДАТЕЛЬСТВО ПРАВДА•
1986
84.6 Юж
А 16
Перевод с английского
Вступительная статья А. Б. Давидсона
Иллюстрации и оформление Е. А. Черной
А 4703000000—1209 1209—86
080(02) —86
© Издательство «Правда», 1986. Вступительная статья. Иллюстрации.
Абрахамс П., Рив Р.
А 13 Живущие в ночи; Чрезвычайное положение: Пер. с англ. / Вступ. ст. А. Б. Давидсона; Ил. и оформл. Е. А. Черной. — М.: Правда, 1986. — 528 с., ил.
В сборник включены романы известных южноафриканских писателей Питера Абрахамса «Живущие в ночи» и Ричарда Рива «Чрезвычайное положение». Эти произведения, принадлежащие к лучшим классическим образцам литературы протеста, в высокохудожественной форме отразили усиливающийся накал борьбы против расизма. Занимательность, динамизм повествования позволяют рассматривать романы как опыт политического детектива.
