— Пожалуй, бить тебя больше не буду. — Вот это сюрприз! — Но ты должна тоже кое-что пообещать…
Ну, а как же без личной выгоды обойтись? Сейчас как загнет.
Повернул голову и пристально так посмотрел.
— Будешь соблюдать условие?
— Смотря какое, — пожала плечами.
Удивился и хмыкнул.
— Принимай, или все останется как прежде.
— Можно уточнить один момент? — приподнялась, сменив положение, и ноги под себя поджала, большим полотенцем прикрываясь.
Заинтересованное выражение лица Клио сообщало о том, что я достучалась до него хотя бы ненадолго. Он полностью повернулся ко мне и прислонился спиной к стене. Руки на груди скрестил и взгляд исподлобья.
— Давай, — согласно кивнул.
— Все это время ты меня метелил только ради развлечения, так что ли? Или на то были более веские причины?.. Нет, это, конечно, не мое дело. Но не кажется ли тебе, что бить слабейшего — это признак полного бессилия? Как будто злость на мне вымещал…
Кавьяр слушал внимательно и даже бровью не повел, когда я закончила. Видимо, именно этих вопросов и ожидал.
— Хорошо, — наконец вздохнул он, отлепившись от стены. — Я тебя услышал. Так что насчет условия?
Это-просто-пиздец. Иначе и не скажешь. Настоящий твердолобый баран, к тому же псих-одиночка.
— Как же мне тебе верить, если ты даже правду ни разу не рассказал? — с горечью ответила я и сползла с массажного стола.
Клио приблизился.
— Не забывай, кем являешься, — ткнул пальцем в мой лоб, нервно дернула головой. — Плевать, будешь ты мне верить или нет. Это твое дело. А насчет побоев… Да, я такой, и никто уже не изменит. Знаю, что можно было и без этого обойтись, но ты вела себя как сучка бешеная. Проучить угрозами не получалось. Так что, либо ты сейчас принимаешь мое условие, либо я не побрезгую новыми видами извращений.
Блядь, когда же это закончится? Одно и то же обсуждаем. Так задолбало.
— Ты о компромиссах слышал когда-нибудь? — это было лишним, но поздно поняла.
Грек схватил за горло, одним движением на стол усадил и в волосы на затылке вцепился. Руку правую на подбородок перевел и грубо приподнял, при этом за космы мои еще не остриженные потянув. Зашипела от боли, но глаз не отвела от гневного лица Клио. Упрямо наблюдала за пульсирующей веной, выступившей на лбу.
— В моем доме нет компромиссов, — сталь в голосе и пропасть в глазах. — Есть только безропотное подчинение и беспрекословное послушание. Думаешь, появилась ты, и все вмиг встанет на свои места? И жизнь сразу превратится в сказку? Нет, Летти, ты ничего не значишь. Просто очередная наложница. Живи с этой мыслью и не суйся в мои дела. Мне неважно, что творится в твоей душе. Оставь это для себя. И хотя бы один раз выполни мое указание без лишних слов.
Кивнуть не было возможности. Железные руки Клио пригвоздили к месту. В области затылка саднило. Тихонечко поерзала задом по столу. Кавьяр отпустил, но вместо того, чтобы отойти, окинул взглядом мою недвусмысленную позу, — колени разведены в стороны, а грек стоит между ними, — и по щеке легонько шлепнул, процедив сквозь стиснутые зубы:
— Отодрать бы тебя прямо здесь, чтобы неделю сидеть не смогла. Да вот, к сожалению, времени нет.
И отошел назад, натягивая на лицо непроницаемую маску равнодушия.
Перевести дух удалось только после того, как Кавьяр позволил одеться и отвел к парикмахеру. Стилист усадил меня в кресло перед зеркалом, а Клио устроился рядом и, листая журнал, с непринужденным видом сообщил:
— Будешь делать в постели все, что я скажу, причем не споря со мной. Тогда и руку на тебя больше не подниму.
Поймал мой косой взгляд.
— Обещаю.
Кажется, искренне сказал. Может, и правда прекратит избивать?
Уже глядя, как в зеркальном отражении Кавьяр направился к дивану, заметила, что он слегка прихрамывает.
Но только в машине осмелилась спросить:
— Нога болит?
Клио промолчал, завел мотор, осторожно выехал с парковочного места и только, оказавшись за городом, ответил:
— У Марио золотые руки.
Я уж и забыть успела о своем вопросе, поэтому не сразу поняла, о чем Клио говорит. К тому же прическа новая смущала немного, и я заинтересованно рассматривала себя в стеклянном отражении. А за окном было темно.
— Значит, несерьезно поранился, — пожала плечами, не поворачиваясь к греку.
Видела, как он взглянул на меня и усмехнулся.
— Ты — сама доброта.
— Да, когда сплю.
— Любуешься? — сменил тему Кавьяр.
Мне страсть как не хотелось смотреть в его сторону, подмечать детали, чего раньше я не делала, и на руки его таращиться, которыми он умело и непринужденно вел машину.
Понятно, что вся эта хрень навалилась на меня из-за возбуждения. Так что особо не расстраивалась.
И, да, я любовалась.
— Вроде симпатично, — призналась тихо и коснулась рукой волос, остриженных под «боб», длина которых едва прикрывала шею.
— Стильно, удобно и тебе идет, — перечислил достоинства нового образа Клио. — Бровям человеческий вид придали. Теперь хотя бы на женщину похожа.
— Вообще-то, — оторвалась от своего отражения, — до встречи с тобой с моей внешностью все было в полном порядке.
— Да что ты, а я было подумал, что в леди тебя превратило мое присутствие. Эх, одни разочарования. — Притворщик хренов.
Все шуточки свои кавьяровские «отмачивает».
— Такое ощущение, Летти, что ты меня страстно желаешь, — выдал неожиданно.
Поспешила отвернуться, чем только доказала правильность его догадок.
— Молчишь? — не унимался. — Вот и к тебе подход нашелся. Кто ж откажется от хорошего секса? Даже твой внутренний железный стержень задребезжал.
— Что за метафоры, Клио? — фыркнула я. — Прямо удивительно, как это ты все в лоб не высказал?
— Решил поиграть с тобой, ты ведь это любишь. Постоянно вынюхиваешь мои слабые места. Вот и я хочу поковыряться в тебе.
Так недвусмысленно прозвучало, что от нервного напряжения пришлось губы сжать. А быть может, это мой мозг, затуманенный какой-то непонятной эйфорией, начал фокусничать.
Кавьяр закурил. Я почти в стекло влипла. Но не потому, что тоже захотелось затянуться, а как раз по причине полного отвращения к этому занятию. Удивительно, но вырвались эти слова как-то неосознанно:
— Открой окно, тошнит прямо.
Стекло с водительской стороны опустилось с тихим жужжанием.
— Отлично, — кивнул Клио. — От этой привычки мы избавились.
— Не мы, а я. Ты как дымил, так и дымишь по-прежнему.
Кавьяр тихо рассмеялся. Но неожиданно сказал:
— Послушай, Летти, не надо считать меня абсолютным дерьмом. — С чего это вдруг? — Елена умерла два года назад. Но вспоминать о том вечере не хотелось бы, поэтому принимай все мои припадки как нечто, тебя не касающееся.
— Чудно, Кавьяр! Теперь мне стало легче. Значит, трахая меня, ты представляешь…
— Замолчи!
Ох, я сама охренела от подобного предположения. Не мог же Клио изнасиловать свою сестру. Покосилась на грека. Или мог?
— Я ее любил, — признался почти шепотом.
— Любил как?
Одарил тяжелым взглядом.
— Как брат сестру. Ты что, идиотка? Не понимаешь?
— Понимаю… Просто подумала…
— Нет, неправильно подумала…
— Ладно-ладно, успокойся.
— Умолкни. Просто умолкни, наконец.
Эх, Кавьяр, темная история, видимо, за твоими плечами. Очень темная. Разжег ты, засранец, мое любопытство.
— Сейчас сверну вот за тот холм, — ровный тон Клио заставил меня взглянуть на него с удивлением. — И выпрыгиваем, поняла?
— Что?
— Блядь, Летти, мозги включи. За нами хвост. Сейчас обгонят и расстреляют к чертовой матери… Прыгай!
Благо, что пока слушала грека, успела ремень безопасности отстегнуть.
Я выскочила из машины. Скорость была небольшая, но все равно шарахнулась правым бедром о землю неслабо. Хотя мне и не впервой было. При первой встрече с Кавьяром нечто подобное уже приходилось совершать.
Притаилась в высокой траве и попросила небеса, чтобы рядом не оказалось ни одной ползучей твари. Уж лучше в лапы к преследователям попасть, чем ощутить холодное прикосновение к обнаженной коже. Ну, ладно, я преувеличивала. Одежды на мне хватало: джинсы, футболка, джемпер, а поверх него ветровка. Туфли спортивные на ногах. Все как положено. Так что глупо было бояться, но страх засел глубоко. Здесь одной маленькой змейкой не отделаешься. Коль уж приползет, так сразу “гремучая”… Или они не водятся в этой местности? Фиг их знает. Лекции Марио уже выветрились из головы.
Внезапно поняла, что стало очень тихо. Но вначале по дороге пронесся автомобиль. Затем неимоверный грохот последовал, скрежет, и яркая вспышка осветила окрестности. От взрыва уши заложило. Я сжалась на земле, свернувшись калачиком, и обхватила голову руками.
