Руди закрыл лицо руками. Маделайн сидела в кресле напротив него, на ее лице не было слез.
– Самоубийство? – спросил я ее.
– Нет, – ответила она. – Минут десять назад позвонили из полиции. Они нашли ее в Йонкерсе. Они сказали, что она... она была задушена.
Руди внезапно поднял голову:
– Маделайн, это Курт Кеннон. Курт, это моя жена.
Она пробормотала приветствие. Я кивнул, и в комнате воцарилась тишина. Маделайн долго смотрела на меня и затем сказала:
– Я все еще хочу, чтобы вы нашли его, мистер Кеннон.
– Ну, полиция, возможно...
– Я хочу, чтобы вы нашли его. Я хочу, чтобы вы нашли его и сделали из него котлету, а затем вы можете отдать его в полицию. Я заплачу вам, мистер Кеннон. – Она поднялась и прошла на кухню. Я слышал, как она передвигает что-то в кухонном шкафу. Затем она вернулась обратно с пачкой банкнот. – Мы копили их на новую машину, – сказала она. – Я отдам это вам. Все. Только найдите того, кто совершил это с Бетти. Только найдите его и искалечьте, если сможете. Найдите его, мистер Кеннон. – Она замолкла и протянула деньги: – Возьмите.
– Оставьте их при себе, – сказал я. – Я попробую найти его, но если найду, он отправится прямо в полицию.
У нее задрожала нижняя губа, и из глаз потекли слезы, слезы, которые она так долго сдерживала. Я вышел в прихожую с Руди и шепотом спросил:
– Где она обычно бывала? Кого из здешних ребят ты расспрашивал?
– Здесь, на Бурк-авеню есть кафе-мороженое, там в основном собираются ребята из соседних дворов. Кафе называется «Росинка». Ты, наверное, представляешь, как оно выглядит. Мне кажется, она чаще всего бывала там.
– Хулиганье...
– Нет, не думаю. Постой, я дам тебе адрес. – Он выудил из бумажника листок бумаги. На нем шариковой ручкой был нацарапан номер и название улицы. Я прочитал адрес и смотрел на листок до тех пор, пока не запомнил его. Руди положил его обратно в бумажник. – Они выглядят хорошими ребятами.
– Да, – поддержал я его. – Чтобы задушить девушку, надо быть хорошим парнем.
– Дай мне знать, как пойдет расследование, Курт.
– Хорошо, Руди. А теперь тебе лучше вернуться к жене.
Я принялся искать место, о котором узнал от Руди. Это оказалась маленькая, узкая лавчонка, расположенная между двумя зданиями. В этом пространстве уместнее выглядела бы мастерская портного, занятого шитьем кулис, чем кафе-мороженое.
Но здесь располагалось именно кафе-мороженое. И это не вызывало сомнений. Слово «Росинка» было намалевано на стекле витрины, к тому же рука художника-любителя изобразила ложку, с которой скатывался гигантский шарик мороженого.
Я открыл дверь, звякнул колокольчик, но его звук заглушил работающий музыкальный ящик. Я почувствовал, как мне хочется выпить. Правую часть кафе занимал прилавок со стульями. Слева – четыре кабинки, выкрашенные в красный, голубой, желтый и зеленый цвета. За прилавком стоял человек с усиками. Два подростка, притоптывая в такт музыке, сидели в дальней от двери кабинке. Я подошел к стойке и спросил:
– Вы хозяин?
Парень с усиками пересыпал орешки из банок в пестро раскрашенные пакетики.
– Да, – ответил он. – А в чем дело?
– Я пытаюсь узнать хоть что-нибудь о девушке по имени Бетти.
– Бетти, а дальше как?
Я порылся в памяти, вспоминая фамилию, которую Руди сообщил мне по дороге в Бронкс:
– Бетти Ричардс. Знаете ее?
– У меня тут много подростков ошивается, – произнес мужчина за прилавком, стараясь не просыпать орешки. – Спросите тех парнишек в кабинке, они знают лучше меня.
– Спасибо, – сказал я и направился к нужной кабинке.
Ребята не смотрели в мою сторону. Они продолжали, слушая музыку, притоптывать. Наконец один из них поднял голову. Ему было около восемнадцати. У него был самоуверенный юношеский взгляд, взгляд человека, знающего все об этом мире. Он повернулся к своему приятелю:
– Ты можешь выдать ему дайм?[Дайм – монета в десять центов.] – спросил он.
Его приятель на мгновение перестал притоптывать и посмотрел на меня:
– Нет, сегодня я не подаю, Мак, – ответил он. – Проваливай...
– Я друг Бетти, – сказал я.
– Какой Бетти?
– Ричардс.
– Ну и что? – спросил первый парнишка.
– Что насчет Бетти? – произнес второй.
– Это как раз то, что я хотел спросить.
– Я не знаю ее, – сказал первый парнишка.
А второй встал, подошел к музыкальному автомату, поставил другую пластинку и вернулся в кабинку. Обращаясь к своему другу, он сказал, словно бы еще не разговаривал со мной:
– Кто это, Боб?
– Он ищет Бетти Ричардс, – ответил Боб.
– Да-а-а? – Он изучающе оглядел меня, прикидывая, а не вышвырнуть ли меня из кафе.
Я был почти уверен, что он попытается сделать это.
– Не то чтобы я искал ее. Мне нужно кое-что узнать о ней.
– Да-а-а? А что именно?
– Как тебя зовут, малый?
– А кто спрашивает-то?
– Я спрашиваю. Курт Кеннон.
– Да-а-а?
– Да.
Минуты две мы провели, состязаясь в гляделки, и за это время парень принял наконец решение:
– Джек, – сказал он. – Ну так как? Поговорим о Бетти?
– Я ей не брат, – отозвался тот.
– Поговорим о ней, да? А что вы хотите узнать?
– С кем у нее бывали свидания, – пояснил я. – В какое время она приходила сюда, с кем встречалась, когда бывала здесь. И все прочее в этом роде...
– А зачем вам это надо?
Я уже начал уставать от игры в кошки-мышки и поэтому сказал:
– Потому что кто-то совсем недавно задушил ее. Она мертва.
Боб прекратил притоптывать. Джек установился на меня.
– Да? – сказал он.
– Да.
– Мы ничего не знаем об этом, – сказал он.
– Никто и не говорит, что вы знаете. Расскажите мне о Бетти.
– Она приходила сюда, но никогда не оставалась надолго. Она входила, выпивала колу и уходила.
– Ты уверен, Джек?
– Я не вру, не так ли, Боб?
– Это правда, мистер, – кивнул другой парнишка. – Она только приходила и уходила. И все.
– Ей назначали свидание кто-нибудь из тех ребят, что бывает здесь?
– Нет, у большинства из них уже давно есть свои девушки. Им ни к чему лишние хлопоты.
– Она приходила сюда с кем-либо?
– Вы имеете в виду с парнем?
– Да.
Джек задумался на мгновение:
– Нет, никогда. Она приходила, тусовалась здесь немного и уходила. Именно так, как я сказал вам.
– Она когда-нибудь говорила, что ей надо встретиться с кем-нибудь после того, как она уйдет отсюда?
– Нет. Мне не говорила ни разу. Да она никогда не сказала бы что-нибудь вроде этого парню. Может, она говорила кому-нибудь из девочек, не знаю.
– Она дружила с кем-то из девочек, что приходят сюда?
– Думаю, нет, – ответил Джек. – Она была, как одинокий волк.
– А как насчет Донны? – вставил Боб.
– Ах, да! Донна, – спохватился Джек.
– Кто такая Донна?
– Официантка, которая работает тут по вечерам. Крутая девушка. Она самая взрослая из всех. Крутая девушка. Не так ли, Боб?
– Да, – ответил Боб, – высшая!
– Сколько ей?
– Двадцать три – двадцать четыре. Что-то вроде этого. Как думаешь, Боб?
– Вроде того, – согласился тот.
– Кажется, она дружила с Бетти, – добавил Джек.
– Где я могу найти ее?
– Мне нравится Донна, – сказал Джек. – Вы можете найти ее сами. Я ничего не знаю.
– Послушай...
– Она хорошая девушка. Я не хочу доставлять ей неприятности.
– Где мне найти ее?
– Это ваше дело.
– Сынок, – сказал я. – Может быть, ты не понял? Бетти убита. Умерщвлена. А найти ее убийцу гораздо важнее, чем защитить бедную белую невинную Донну.
– Не так уж она и бедна, – сказал Боб.
– Да и не так невинна тоже, – добавил Джек.
– Она крутая, – сказал Боб.
– Высшая, – сказал Джек.
– И она дружила с Бетти?
– Верно. Они разговаривали всякий раз, как Бетти приходила.
– О чем?
– Не знаю, – сказал Джек.
– Донна знает, – подсказал я ему. – Какой у нее адрес?
Мы провели еще одно короткое состязание в гляделки. Я опять выиграл. Джек вздохнул.
– Хорошо; хорошо. Она живет прямо за углом. – Он вынул из кармана карандаш и вытянул салфетку из стаканчика на столе. – Донна Крэйн, – сказал он, записывая на салфетке адрес и добавил, – это желтый жилой дом на углу. Номер тридцать. Вы не пропустите его.
– Спасибо, – сказал я.
– Там есть за что подержаться, – сказал Боб. – Она крутая.
– Слышал.
– Высшая...
На этом я покинул их.
На карточке под кнопкой звонка было написано: «Донна Крэйн». Я нажал кнопку и подошел к двери вестибюля. Ничего не произошло. Я нажал снова, подождал несколько минут и затем нажал сразу две кнопки наобум, надеясь, что кто-то из соседей окажется дома. Дверь отворилась, и я начал подниматься на третий этаж. Это был довольно приличный жилой дом среднего класса. Без коридорных запахов и разбитых светильников. Чистые полы, и даже окна на каждом этаже вымыты. Найдя нужную дверь, я повернул старинный дверной звонок. Он тихо брякнул. Подождав безрезультатно минуты три, я повернул его снова.
