А цапнуть получилось. Пусть это выглядело по-детски или ещё как-то несерьёзно. Во всяком случае, недостойно интеллигентной женщины. Ну так и ситуация была нестандартная. Оскорбительная. И весьма возмутительная. Естественно, Тома пошла на крайние меры.
Хотя она не спасала свою честь. Секс между ней и Эдуардом был. И его можно характеризовать, как регулярно-редкий. И был он не каждый раз, когда была у них встреча. И, несмотря на это, в машине, под покровом ночи на парковке перед загородным ресторанам, Тома не собиралась с Эдуардом заниматься этим. Да и ему было не свойственно такое эмоциональное поведение. Он был обычно сдержан и тактичен. А тут такой пассаж.
В результате, после того как Тома болезненно остановила разгулявшиеся плотские фантазии Эдуарда, она выскочила из машины, быстро поправила на себе одежду, застегнула пальтишко и побежала прочь. Сам горе-герой-любовник, покинув машину, помчался за несостоявшейся жертвой. Он пылко извинялся и что-то с усердием обещал. Но Тома только пятилась от него и жестом рук пресекала дальнейшее приближение. Как будто пытаясь руками отгородиться невидимой преградой. Лишь когда Тома юркнула в такси, стоявшее неподалеку от входа в ресторан, Эдуард сдался. Он, обхватив руками свою голову, присел на корточки. Не проявив никакого участия к его позе «раскаянье-отчаянье», Тома назвала свой адрес таксисту и уехала домой.
Вечер был испорчен.
Эдуард с тех пор не звонил.
Почему-то сегодня Тома много думала о том вечере. Ей впервые стало жаль Эдуарда. Он был неплохим. Как верно заметила Люба, не урод. Даже очень приятной наружности. Сероглазый блондин. Без лишних килограммов для своего среднего роста. Широкие плечи. Сильные руки. Уверенная походка. Одежда - деловые костюмы. И всегда безупречная обувь. Педант в мелочах. Хотя, возможно, это всего лишь результат длительного проживания без возмутительницы холостяцкого быта.
Умён. Но не зануда. И с юмором дружил. Однако из-за чего-то отношения Томы с Эдуардом не получали развитие. Тома делала над собой усилия, и каждый раз переступала через невидимый барьер. Она точно знала, что Эдуард её обожает, что он ценит их отношения. Но огня не было. У Томы не было. Как будто она с ним в браке много лет. Уважение есть, а страсти и в помине нет. Она то и на секс с ним согласилась только чтобы проверить себя. Эдуард был безумно счастлив, получив всё. А Тома после такого эксперимента, прямо посреди ночи, незаметно выбралась из постели, в которой спал довольный Эдуард, наконец-то заполучивший долгожданный приз. Тихо оделась и выскочила из его квартиры.
Жил Эдуард в центре города. Хорошая квартира, хорошая работа. Он был на пару лет старше Томы, и знал её ещё со студенческих лет. С тех пор, как они познакомились на кухне общежития. Он был безумно влюблён в голос Томы. Песни в её исполнении слушал, затаив дыхание. Но дорогу ему перешел однокурсник Томы. Андрей Кураев. Ставший впоследствии её мужем. И тем ни менее Эдуард не упускал из вида Тому надолго. Он появлялся и исчезал. Каждый раз, проверяя её благосклонность к собственной персоне.
Были ли у него серьёзные отношения с кем-нибудь, Тома точно не знала. Женат он не был. О женщинах из своей жизни не рассказывал. Тома год назад, из простого любопытства спросила, почему до сих пор не женат? На что Эдуард, пристально смотря её в глаза, сказал, что его женщина ещё его не полюбила. Такое признание Тому напрягло. Больше она не приставала с подобными вопросами, поскольку прекрасно поняла его намёк.
Она побоялась дать ему надежду и одновременно брать на себя ответственность за его чувства по отношению к ней.
А взрастить свою любовь к нему не получалось. Даже после секса ситуация не улучшилась. Только добавилась неловкость. И первое время после той ночи в его квартире, Тома вообще в глаза стеснялась ему смотреть. Это уже потом, когда его тактичность и бережное отношение к её эмоциям растопили стену её сомнений, они вновь оказались в постели.
К сожалению, во время последней их встречи такт подвёл.
Страстный порыв Эдуарда напугал Тому.
«Наверное, нельзя так долго быть с мужчиной просто друзьями?
Он всё равно захочет подчинить, и указать, что я всего лишь женщина. Что я должна ему принадлежать. Как собственность! Пусть божественная, но собственность…»
Тома же не захотела отдаться в его полную власть. Она была не его женщиной.
И он, это поняв, не смог безболезненно принять истину.
Доказать себе ничего не удалось.
Доказать Томе ничего не удалось.
Им не быть вместе. Эдуард не вынес это открытие и в грубой форме пытался изменить очевидное. Такой глупый финал их странных отношений.
И друга не стало… и любви не получилось.
***
Тома вошла в супермаркет и неспешно, разглядывая полки с продуктами, пошла в сторону мясного отдела. Выбор предлагаемых товаров был великолепным. Глаза разбегались от яркости ассортимента. И буквально через несколько минут Тома, забывшись, шла в другую сторону. И внимательно разглядывала полку с пачками чая. Ей очень захотелось выбрать какой-нибудь новый чай. Можно чёрный с бергамотом, или зелёный с жасмином. Без разницы. Лишь бы что-то новенькое. Захотелось отступить он традиционного.
Рука потянулась к черной пачке с красной полосой. Изучив этикетку, Тома даже усмехнулась. Из всех возможных вариантов, в её руках оказался чай «с мужским характером».
«Нет. Надо выбирать упаковку с цветочками. Жасмин, чабрец, ромашка, розы… Так можно долго выбирать».
Поставив на место очередной чай, Тома зажмурилась и загадала две цифры. Номер ряда снизу, и номер пачки справа от края в этом ряду. Открыв глаза, начала считать вслух. Третий ряд, седьмая пачка… Палец упёрся в чай “с мужским характером”.
«Судьба!» – как сказала бы Люба.
Улыбнувшись, Тома взяла пачку с красной полоской. За спиной послышался тихий смешок. Она обернулась и увидела, как до боли знакомая фигура высокого брюнета отвернулась от неё.
«Дима?
Он!»
Тома смутилась и стала отступать. Почему-то даже здороваться с этим возмутителем её мыслей не хотелось. Она слабела рядом с ним, себе переставая подчиняться. Но столько власти ему давать не хотелось. Он мог так же посмеяться и над всем остальным.
Поспешно убравшись с чайного ряда, Тома скрылась в отделе канцтоваров. Одно было плохо, Дима видел её побег.
«Может уйти из магазина и обойтись вообще без котлет?
Но не перебор ли это!?
В конце концов, можно переждать какое-то время и, в надежде, что он ушел, всё же завершить покупки, согласно намеченному списку».
Рассудив, что в этом есть хоть какая-то логика, и частично оправдав свою дикую, ничем не обоснованную боязнь близости с этим парнем, она сосредоточенно стала изучать полки с ненужным товаром. Но спустя несколько минут Тома почувствовала жуткий дискомфорт. Какой испытывает карась на раскалённой сковороде.
Щёки горели огнём.
Тома попыталась сбросить с себя это состояние… но.
Она посмотрела прямо перед собой на полки, потом подняла взгляд вверх, под потолок и сделала глубокий вздох. И тут услышала выдох. Но не свой. Тонкий поток воздуха скользнул по шее и обжог кожу. Тома вздрогнула и невольно качнулась. Как раз в ту сторону, в которую не надо было. Спиной она почувствовала, что без малого оперлась на того, кто стоял так близко к ней сзади.
- Привет.
Он не сказал, он выдохнул это слово в Тому. Она вдохнула и поперхнулась им. Слово было большим и не помещалось в её груди. Оно разрывало изнутри.
Откашлявшись, Тома повернулась и оказалась напротив Димы. Хотя ей показалось, что не напротив, а под ним. Он был везде. Его большая рука потянулась за хрупкое плечо Томы и теперь она была практически в кольце его могучего тела.
- Гуляешь? – тихо спросил он.
Тома быстро посмотрела по сторонам и обнаружила, что желающих отовариться в отделе канцтоваров, нет. Отсутствие свидетелей немного успокоило, и всё же Тома предпочла выскользнуть из-под Димы. И отойти на безопасное расстояние. Сердце её бешено колотилось. И всё из-за этого нахала, который одним лишь своим взглядом мучил и пытал, как тысяча чертей.
- Привет, Дима. А ты, что тут делаешь?
- Поздороваться с тобой хотел. Поэтому подошёл… Ты ведь этого тоже хотела?
- Ничего я не хотела!
Не обращая никакого внимания на её резкий тон, Дима отвел взгляд от её глаз и тихо спросил:
- А как вообще дела?
- Дела, не надо лучше! – опять очень агрессивно выпалила Тома.
Казалось, она защищается… Только на неё никто не нападал.
Беззаботная поза Димы, его легкие, воздушные жесты говорили о том, что он не напрягается. Он расслаблен. Его улыбающийся взгляд был очень милым. И от этого почему-то нервировал Тому. У неё-то внутри всё было натянуто до предела. Подавляемые эмоции звенели, как струны. Струны, которые страшно тронуть, ибо тут же появлялся мерзкий резонирующий всё тело звук. И Дима трогал эти струны… своим взглядом, своим голосом. Хорошо ещё, что не прикасался руками. А то совсем бы Томе было плохо.
