Самое обидное, что непоколебимые десантники-североморцы, вооружённые автоматами прославленного ветерана Калашникова с полными обоймами боевых патронов, охранявшие таких кадров иносранного происхождения, ничего не могли с ними поделать: дипломатическая неприкосновенность! Представляю, как у них руки-то чесались на спусковом крючке, так уж хотелось покрошить этих ходячих гамбургеров. Так хотелось, так хотелось, что даже сил нет….
А Вы говорите: «Заграница».
Перед Богом, судом и врачом все равны.
Древняя мудрость
Вот, я тут часто слышу: «Заграница. Америка. Рай земельный». А что в этой Америке хорошего-то? Самый высокий уровень больных страдающих ожирением? 86 % кстати. Или может уровень преступности? С аналогичным процентом…
А, понял. Вам нравится невероятная степень подхалимства? Здесь уж точно, мы далеко позади, даже с самыми лучшими шоуменами. Куда не плюнь, а в этом вопросе они выше нас на целую голову. Пальму первенства держат цепко обеими руками.
Достаточно вспомнить выступление их президента Бжорджа Душа перед правительственным конгрессом, которое прерывалось каждые полминуты шквалом аплодисментов. Типа:
— Freedom! (Свобода!)
Аплодисменты!!!
— Independence! (Независимость!)
Аплодисменты!!!
— Democracy! (Демократия!)
Аплодисменты!!! Аплодисменты!!! Аплодисменты!!!
Нет, этот цирк надо было наблюдать живьём.
У нас, разумеется, тоже имеет место преклонение колен и прогибание позвонков перед Властьимущими. Но протекает оно не в таких объёмах и немного по-другому проявляется. Направлений этих проявлений бесконечное множество, однако, поскольку я отвечаю за медицину, то и расскажу Вам именно про ЭТО.
Давно известное дело, что когда кто-то из «шишек» болеет, я имею в виду из больших «шишек», то сразу все бегают, как будто это что ни на есть сам Пуп Земли собственной персоной. Суета стоит внеземная. Из клиник сразу всех выгоняют— и персону кладут в палаты «Люкс», с трепетанием в предсердиях. И мои многоуважаемые коллеги в столь волнующий момент забывают клятву, которую они, несомненно, давали при выпуске из медицинской школы.
Это не клятва Гиппократа, нет. Хотя базовая основа взята именно с неё. Для тех, кто не в курсе, доктора в нашем Царстве дают так называемую клятву «Врача России». Не вдаваясь в подробности, хочу лишь заметить, что в конце этой самой клятвы делается акцент на то, что врач не должен разделять больных ни по полу, ни по расе, ни по вероисповеданию и всё тому подобное. Но, как я заметил, всё это практически нереально, тем более, когда речь заходит о чести царской семьи, то бишь, я хотел сказать, о здоровье.
Поступила в медицинскую школу при Министерстве Охраны ни больше, ни меньше сама Королева — мать Царя-Черноморда. Заболевание у неё имелось не такое уж и истерическое: Хронический холецистит, причем некалькулёзный (без камней значит). Однако, несмотря на неистеричносгь диагноза, бегали все, как ужаленные.
Начальник школы, как один раз уже выползший на подобной ситуации из грязи в князи, вылечив другую известную матушку, сразу же пронюхал благоприятность ситуации и положил заболевшую Королеву в свою клинику нейрохирургии. Для тех, кто не в медицине, напишу просто: холецистит с нейрохирургией никоим местом не перекрещиваются. И ещё, но только по секрету. Просьба: никому ни слова. Стать начальником медицинской школы начальнику школы помогла мать САМОГО отца Владимира, которая в своё время лечилась в клинике начальника, когда он ещё там хозяйствовал.
Ну, не суть. Вернёмся к Королеве. Положили первую матушку Царства, как я и говорил, на нейрохирургию. Как и положено, прооперировали данную важную особу в общей хирургии, что располагалась этажом выше, и снова спустили обратно. Послеоперационный период.
И то ли её боялись тревожить, то ли никому не хотелось связываться с такой грандессой (здесь: мегашишкой), но лежала она в реанимации, практически не вставая. Опять же, для тех, кто в других науках крутится: если человек лежит в госпитале без движения, то вполне вероятен один из двух исходов — либо внутрибольничная пневмония, либо кишечная непроходимость.
Так и случилось с Королевой-старушкой. Спустя трое суток развилась у неё очаговая пневмония. Заметили пневмонию медработники по медицинскому термометру, который, словно зачитал приговор, показал — 38 градусов. Выше нуля, конечно же (медицинский термометр не показывает в минус).
Позвали терапевтов с соседней кафедры, мол, гляньте на тело. Те глянули и открестились: «Данных за терапевтическую патологию не выявлено»; кому же надо на себя такую ношу тяжёлую брать, мать его, Величества.
Хирурги чешут головы, что делать-то? Свою патологию им тоже не найти. Но ведь оно и понятно, откуда при пневмонии этой самой патологии взяться-то? Если только в абсцесс лёгкого перейти…
Тут же, в своём кожаном кресле, подпрыгнул начальник медицинской школы. Застучал каблуками, замахал ручищами, и пасть раскрыл как крокодил. Вместе с криками, по школе разлетелось и обещание начальника: «Всех разжаловать и сослать к нам в ЗАТО».
В ту же минуту он срочно собрал имеющихся в наличии замов — и те, до самого утра, штудировали историю болезни именитой пациентки. Поскольку доктора в клинике военно-медицинской школы одни из лучших не только в городе, но и во всём Царстве в целом, то замы никакого значимого компромата не обнаружили. Не нашли они огрехов и в лечении.
Но, как говорят вояки, и до столба можно докопаться. И замы всё-таки нащупали зацепку. Им не понравилось, что написано не «кожные покровы…», а «кожный покров…». Незначительная, несущественная мелочь, крошечная зацепка, которой вполне достаточно, чтобы дать по шапке.
Вместе с лечащими докторами, натянули и учебный отдел по самую макушку, как, мол, таких специалистов в люди выпустили. Шорох стоял, будьте нате. Стены тряслись, и штукатурка осыпалась…
Услышав гром, терапевты поспешили схорониться на своём отделении, а нейрохирурги вообще пожалели, что Королева к ним в руки попала…
А потом лечащий врач, самостоятельно, закрывшись за свинцовыми стенами рентген-кабинета, определил источник такого фебрилитета, всего лишь взяв в руки фонендоскоп и снимок лёгких. Пневмонию вылечили за неделю.
ГЛАВА 60 НЕСЛОЖНАЯ ОПЕРАЦИЯ
Не ошибается только тот, кто ничего не делает.
Народная мудрость
Но, любезные мои, не только давление сверху может сбить с толку грамотного доктора. Иногда простая на взгляд патология может привести к не очень желательным последствиям. А может и даже к нежелательным.
Вполне допускаю, Вы уже слышали об этом, до смешного вопиющем, случае, который я попытаюсь сейчас описать, но не знаю, насколько он будет совпадать с тем, что видел лично я. Видел сам, своими собственными круглыми глазами, коих у меня на голове, при рождении, ровно одна пара установлена.
Как-то раз пришёл один морской доктор к другому морскому доктору: удалить вросший в его правую нижнюю конечность ноготь. Врос этот дериват уже давно, но до сих пор особо своего хозяина не беспокоил. Теперь же ноготь болел и мешал нормально осуществлять ежедневные ходильные движения.
«Какие проблемы, ща удалим», — заверил доктора коллега, который со времён учёбы был ярым фанатом удаления чего-нибудь. Уложив клиента на жёсткий операционный стол, он накрыл его белой простынкой, в углу которой стоял штамп «ВМГ» и взял шприц с анестетиком, для притупления тех незначительных болевых ощущений, кои вполне вероятны, когда по-живому удаляют Ваш любимый ноготок.
Для тех, кто в столь дивной процедуре ещё не успел поучаствовать, могу смело заверить, что без обезболивания она носит весьма неприятный, местами даже болезненный, характер.
Ну вот. Взял док наполненный новокаином шприц и со всего маху уколол. Зачётно так уколол, в смысле профессионально. Медленно покинувшее сосуд обезболивающее вещество проникло в тело. Приятная теплота разлилась по конечности. Однако, при всём хорошем выполнении данной манипуляции, оперируемый коллега не оценил профессиональности укола в полном объёме. Вместо слов благодарности или громких оваций, он взял и «благополучно» впал в анафилактический шок тяжёлой степени. Как пишут в научной литературе: «эффект на конце иглы». Аллергия у него, видите ли, оказалась на данный анестетический препарат. Такое бывает. Хоть и редко.
Для тех, кто не сталкивался с подобного рода шоком, могу пояснить, что вещь эта ещё более неприятная, нежели удаление любимого ногтя без анестезии.
Справка. Тяжёлая степень — составляет 10–15 % всех случаев лекарственного анафилактического шока. Шок развивается молниеносно и характеризуется отсутствием продромальных явлений, внезапной потерей сознания, судорогами и быстрым наступлением смерти. Больные теряют сознание, падают. Появляются клонические и тонические судороги (сильная дрожь), холодный липкий пот, цианоз (кожа синеет). АД и пульс не определяются. Непроизвольное мочеиспускание и дефекация, пена в углу рта. Зрачки расширены. Летальный исход наступает в течение 5-40 минут. Пациент уходит по-английски: не прощаясь.
