Осенью прошлого года Малыш исчез. Обнаружили утром оборванную цепь, и сколько Андрей ни звал, отклика не было. Не вернулся волк ни к вечеру, ни на второй день. Четыре недели прошло — ни звука, ни следа. Андрей обеспокоенно ездил, расспрашивал в деревнях: не пропадала ли скотина? Нет, пропажи ни у кого не было. «Видно, и правда лес зверю всего дороже…»
Но на пятой неделе на кордоне ночью кто-то поскребся в дверь. Посветили фонариком — волк! Сидевший за кучей дров зверь как ни в чем ни бывало, став на задние лапы, уперся передними Андрею в грудь.
В этот день Малыш позволил себя запереть в загородке, а утром, оглядев его, обнаружили: шея, поврежденная ошейником с висевшим на нем обрывком цепи, кровоточила и гноилась.
Боль, как видно, и вернула волка к старым друзьям. Тощим он не был. Где обретался, что промышлял? Андрей подозревает, что зверь находился все время где-нибудь рядом и, возможно, даже украдкой наведывался ночью во двор чем-нибудь поживиться.
Одиссея беглеца, вернувшегося к людям, осталась загадкой. Немедленно надо было облегчить страдания волка. Ошейник пришлось распиливать, и это, несомненно, причиняло Малышу сильную боль. Андрей положил в пасть ему руку и более часа пилил. Зверь хорошо понимал, что все делается для его пользы, и лишь изредка, когда боль была слишком уж сильной, чуть сжимал челюсти на руке.
Через неделю раны зажили, и все потянулось, как прежде. Обитатели двора встретили беглеца с радостью. Чтобы цепь Малыш снова не оборвал, его сажают на нее лишь для того, чтобы он свободно побегал. Остальное время Малыш проводит теперь в вольере. По сравненью с собачьей будкой вольера — просторный дворец, и волк безропотно в него забегает, особенно если кинуть в вольеру кость. Но с большей радостью он покидает сетчатый свой застенок, чтобы, пусть на цепи, потоптать у дерева свежий снег, повозиться с недальней своей родней — собаками, понаблюдать за всем, что происходит вокруг. Молчаливый лес, роняющий в оттепель сверху мокрые комья снега, дразнит Малыша сладкими запахами и тревожит, наверное, мятежную душу зверя. Но без нужного с раннего возраста воспитанья и навыков дикого бытия существовать в лесу невозможно. Вот и вернулся уже матерый волк на кордон. Тут сытно. Можно с собаками поиграть, понаблюдать за сороками, прилетающими во двор, и, как бы охотясь, пытаться сорвать с человека-покровителя пушистую его шапку.
Фото автора. 15 февраля 2002 г.
(Окно в природу)
Поза угрозы.
У природы нет пасынков, все для нее — любимые чада: и слон, и крошечная полупрозрачная тля, пьющая сок из растений, и человек. Но с точки зрения человека, сообразно его интересам, есть животные «хорошие» и «плохие», «вредные» и «полезные». Есть еще животные незаметные, известные лишь ученым, и есть легендарные. К их числу принадлежит змея с названьем кобра.
В прохладных зонах земли знают ее по картинкам, по описанию в книгах, но жителям Индии и других тропических зон она известна каждому человеку, ибо босоногие обитатели этих мест платят кобре огромную дань — только в Индии от укусов кобры ежегодно гибнут десять тысяч людей. Но любопытно, почти везде на земле при виде змеи (любой) человек берется за палку, в Индии же никто змею не убьет, она внушает мистическое уваженье, есть даже храмы, где люди поклоняются кобрам. Такова уходящая в дали веков традиция. Кобру могут поймать (часто с риском для жизни), чтобы продать заклинателю змей, но никогда не убьют.
На земле обитает около трех тысяч различных змей — от огромных десятиметровых питонов и анаконд до крошечных змеек величиной в палец. Живут они всюду — на земле, под землей, в горах, болотах, в степях и пустынях, в лесах, у воды и в воде. Триста из них ядовиты.
Больше других убийственно страшным оружием прославилась кобра.
Этих змей несколько видов. Особо известны три — «плюющаяся» кобра (брызгает ядом, стараясь противника ослепить), очковая змея с устрашающим рисунком на капюшоне, и королевская кобра — самая большая из всех ядовитых змей.
Важно заметить, змея расходует яд не только во время охоты, яд — это и средство защиты, потому кобра весьма экономно расходует дорогой для ее организма продукт. Для змеи важней при опасности противника предупредить, запугать, чем ужалить. Оленя или же человека ей незачем убивать, и змея предупреждает: я здесь и опасна! На треть она поднимает вверх свое тело, громко шипит и раскрывает легендарный, выразительный капюшон. Голова у кобры яйцеобразная, небольшая, а капюшон образуется раздвижением ребер, расположенных ниже.
«Очковый» рисунок на капюшоне — сзади. Маленькие глаза змеи устремлены на объект угрозы, а «рисованные» пугают всех, кто хотел бы покуситься на кобру с тыла. Если опасность не исчезает, она решительно атакует. Но бывает немало случаев, когда змее, что называется, на хвост наступают. Тут нападение неизбежно.
Маленькие животные погибают от яда за пять-шесть минут, человек мучается минут двадцать.
В Узбекистане, помню, познакомился я с ловцом змей Борисом Тишкиным и напросился посмотреть, как проходит охота. Поймали некрупную кобру. А когда сидели у палатки за чаем, я обратил внимание: у Бориса на правой руке не было одного пальца. «Это память о первой змее. Рос я в пустыне. Змеи всюду, куда ни шагни. Сестра погибла от укуса кобры. А через год я тоже прибежал домой в ужасе.
Полез за птичьими яйцами в щель глиняного дувала, и змея ужалила в палец. Мать закричала: «Топор! Скорей топор!» На пенечке палец и отрубила. Сама — в обморок, а я вот без пальца, но жив. И надо же, стал профессиональным ловцом ядовитых созданий».
Ловят змей для террариумов зоопарков (кобры наиболее впечатляющий экспонат), а также для получения яда. В больших дозах яды смертельны, а в малых — часто целебны. Для получения ядов создаются питомники (серпентарии), где змей «доят» — заставляют укусить край стаканчика, в который стекает из зуба струйка опасного и драгоценного вещества — продукта слюнных желез змеи.
Этот снимок я сделал в Туркмении. Ловец змей Юрий Попов (жив ли? — век змеелова недлинный), выпустив на прокаленную солнцем площадку четыре змеи, отвлекал их внимание на себя, а я с расстоянья в два метра снимал этот возбужденный «букет».
Очковая змея невелика, рекордная длина — чуть больше двух метров. Питается мелкой живностью: мышами, крысами, птицами, лягушками, ящерицами. Охотясь, жертву кобра, конечно, не предупреждает, а настигает резким броском, пуская яд в ее тело по полому зубу.
Селится кобра всюду, где ей удобно, — среди камней, в развалах строений, во всяких нормах и щелях, не избегая близости человека, но немедля пытается скрыться, увидев его.
Облик змеи чаще всего связан с пустыней. Однако кобра селится и возле воды, не боится в ней оказаться и хорошо плавает. Она часто и много пьет, но может (проверено в зоопарках) обходиться без воды недели и даже месяцы.
Как все рептилии, постоянной температуры змея не имеет, активность ее зависит о того, в какой среде обретается. Предпочитает тепло, но не чрезмерное — в дневную жару укрывается в норах и щелях.
В Туркмении во время съемок в пустыне сюжета для «Мира животных» оператор Володя Ахметов выпустил на горячую землю кобру. Змея немедленно ожила, а потом завертелась, как будто попала на сковородку. Увидев глазок объектива Володиной камеры, она в него поползла, полагая, что это спасительная нора. Оператор вскочил и отпрянул. Пока мы возились, телегерой наш вдруг как-то обмяк и превратился в неподвижную плеть — жара убила змея.
У кобры есть естественные враги: орлы, змеееды, кабаны и отважные маленькие мангусты, приходящие от вида змеи в охотничье возбужденье, и непременно на змею нападают, почти всегда побеждая. Некоторая медлительность кобры хорошо мангусту известна, и его тактика — отпрыгнуть и опять наступать — срабатывает.
Но самый грозный противник кобры все-таки человек. В отличие от индийцев во многих местах змею не щадят. Но и, конечно, кобр донимают ловцы. В Индии кобр вы увидите в корзинах у заклинателей змей. Экзотическое зрелище существует тут издревле, а ныне привлекает толпы туристов.
С молодым заклинателем я познакомился в Дели.
— В корзинке змея? — спросил молодого красивого парня, меланхолично жевавшего травинку на обочине тротуара.
— Змея. Но я, проснувшись, подумал: сегодня судьба вряд ли мне улыбнется. И решил просто так побродить.
— Отчего же не улыбнется? Десять рупий прямо вот тут заработаешь.
— Я даже флейту не взял…
— Мы найдем хороший ей заменитель…
С куста акации я отломил сучок и протянул заклинателю. Он, немного поколебавшись, палочку взял. И «заклинание» удалось. Змея пружиной поднялась и выползла из корзины, но, остановленная движеньем руки, уставилась на палочку-«флейту» и, покачиваясь, как бы завороженная звуками, стала следить за движениями «музыканта».
