— Откуда происходят все вещи?
— Из одной и единой Природы.
— Сколько в ней областей?
— Четыре главнейших: сухость, влажность, жар и холод, четыре простейших качества, от коих происходят все вещи.
— Дай мне идею Природы!
— Она невидима, хотя действует видимо, ибо она лишь дух летучий, присутствующий в телах и их одушевляющий духом вселенским, который в масонстве учебном олицетворён почтённой эмблемой Пламенеющей звёзды.
— Что же такое Природа?
— Божественное дыхание, центральный и вселенский огонь, оживляющий все, что существует.
Над колбой зелёного стекла склонился Великий Алхимик с загрубевшими от огня пальцами, в одежде, прожжённой кислотами, обросший мохом и сединой. Рушились без видимой пользы девять тысяч опытов, и стольким же предстоит обмануть мудреца, владеющего тайной слова Vitriolum.
«Посети недра земли — и путём очистки ты откроешь Тайный Камень истинной Медицины».
Обомшалый Алхимик нагнулся и подбросил топлива в пламя печи. Ни единый мускул не дрогнул на его морщинистом лице, когда с треском лопнула колба. Потревоженный Егор Егорович перевернулся было на другой бок, но, услышав клохтанье кур, учуявших утро, открыл глаза и принудил себя встать.
Жизнью в природе, на дешёвом маленьком участке земли (А мир так велик! А чудес в нем так много!) — заканчивается без всяких дальнейших событий лежащая перед нами повесть о вольном каменщике. Со старым профессором он живет в полном мире, хоть и разные характеры. Сказать по правде — считаны дни Лоллия Романовича, но ведь не описывать же, как это произойдет; от описания печального автора воздерживается. Первым овощем созрела редиска (Raphamis sativus minor, семейство крестоцветных). Сочная, в меру горька, без единой червоточины, она принесла Егору Егоровичу немалую радость.
— Кушайте редиску, Лоллий Романович, она освежает и возбуждает аппетит, а вам надо поправляться.
За завтраком говорили о новом способе засевания пустынь при помощи аэропланов, а также о кофейных плантациях, ещё о борьбе с налётами саранчи. Лоллий Романович — теоретик, а Егор Егорович норовит заниматься практическим хозяйством: копает, сажает, пропалывает и прочее. Саранчи, впрочем, под Парижем нет. Кроме того, профессор дал следующее полезное указание:
— Имейте в виду, дорогой Тетёхин, что применение трактора в сельском хозяйстве дает значительную экономию рабочих рук.
— Да ведь что же, Лоллий Романович, у нас особой потребности в этом нет. Хотя, конечно, очень интересно.
Первой из роз расцвела «мисс Эллен Вильмо», розовая красавица. Красногрудка вывела троих птенцов и принялась учить их лётному делу. Сначала, жулики, сидели хохлатыми орлами, затем попривыкли, а к концу и не угонишься за ними. Даже профессор смотрел часами и улыбался. Потом цвели цветы летние. Потом зацвели осенние. Был сбор семян. Копали картошку (копал Егор Егорович, а профессор изложил краткую историю проникновения картофеля в Европу и почему нельзя её называть корнеплодом). К сожалению, потом пошли дожди, это уже в сентябре. Домик в общем оказался обитаемым и в дурную погоду.
И вот однажды во вторник месяца октября Егор Егорович особенно тщательно умылся, руки оттер пемзой, побрился и оделся. Кожа от сельских занятий очень грубеет, а вот сердце Егора Егоровича никаким мозолям не подвластно. Перед маленьким зеркалом галстук повязан бабочкой. Заглянем в щёлочку: что это он там такое вынимает из тайного ящика, какой такой запон мягкой замши, что за ленту струящегося шёлка, зачем огороднику белые перчатки? Весь в тайной радости и явном смущении прощается — Егор Егорович с профессором и едет в Париж:
— Я нынче вернусь поздно, с ночным поездом, Лоллий Романович, вы уж без меня поужинайте и ложитесь!
И выходит женихом, помахивая тросточкой.
Третьеклассный вагон постукивает торопливо и бодро, все спутники люди и человеки, всякий думает своё про себя, улицы Парижа нынче веселы и приветливы, хотя после деревни несколько нечистый воздух, и в час условный Егор Егорович становится как бы генералом, и рядом с ним другие генералы, и все так красиво, и все так рады взаимной встрече после долго-го летнего перерыва, брат Русель трясет руку своей оглоблей, брат Дюверже оклеивает обоями приветливости, страховой агент весь в масляном сиянии и нарасхват — до чего милый и приятный человек! И все такие прокопчённые летом и заново отчищенные, так что естественно начинается новая жизнь, дверь закрыта, возжены свечной сладким откликом в сердце Егора Егоровича отзывается стук знакомого молотка:
— Подлинно ли ты — вольный каменщик?
— Таковым признают меня братья!
Мир профанный отрезан тяжёлой дверью, бодрствует у входа привратник с мячом, никого не убивавшим, и нам, не посвящённым в тайны царственного искусства, нет и не будет никакой возможности узнать, что творится в стенах строительной мастерской.
Этим кратким описанием заканчивается лежащая перед нами повесть о вольном каменщике.
Московский рабочий, 1992
Повесть, рассказы
ББК 84Р1–4
О-75
QSO 4 Художник В. НИКИТИН
Осоргин Мих.
О — 75 Вольный каменщик: Повесть. Рассказы/Предисл. О. Ю. Авдеевой и А. И. Серкова. Подготовка текста О. Ю. Авдеевой. Комм. А. И. Серкова. — М.: Моск. рабочий, 1992. — 336 с.
О 4702010201–39
27–92
М 172 (03) — 92
ISBN 5–239–00627–X
© О. Ю. Авдеева., А. И. Серков. Предисловие, 1992
О. Ю. Авдеева, Подготовка текста, 1992
А. И. Серков, Комментарий, 1992
См. письмо М. А. Осоргина к А. С. Буткевичу от 24 апреля 1936 г. — ОР ГБЛ. Ф. 599. Оп. 2. Ед. хр. 24. Л. 17–17 об.
Осоргин Мих. В тихом местечке Франции. Париж, 1946. С. 148.
Осоргин Мих. Москва/Последние новости. Париж, 1937. № 5785. 25 января.
Осоргин Мих. Старый Париж. Из воспоминаний/Последние новости. 1937. № 5945. 5 июля.
Осоргин Мих. Девятьсот пятый год/Современные записки. 1930. № 44.
Там же.
Осоргин Мих. Николай Иванович/На чужой стороне. 1923. № 3.
Осоргин Мих. Из маленького домика. Москва 1917–1919. <Рига>, 1921.
Власть народа. 1917. № 152. 26 октября.
Осоргин Мих, Из маленького домика. Москва, 1917–1919. <Рига>, 1921.
Осоргин Мих, Задерживано/Наша Родина. 1918. № 15. 23 мая — 5 нюня.
Осоргин Мих, Тем же морем/Современные записки. 1922. № 13.
Осоргин Мих. времена. Париж, 1955. С 185.
Осоргин Мих. Требуется ланцет/Последние новости. 1925. № 1691. 28 октября.
Последние новости. 1935. № 5418. 23 января.
Минувшее. Исторический альманах. Вып. 6. Париж, 1988.
Cahiers du Monde Russe Sovietique. Vol. XXV (2–3). April — Septembre. 1984. Paris.
Яновский B. C. Поля Елисейские. Книга памяти. Нью-Йорк, 1983.
Письма Осоргина от 18 января 1929 г. и 26 октября 1924 г. — Архив М. Горького, Москва.
Cahiers du Monde Russe Sovietique. Vol. XXV (2–3). April — Septembre. 1984. Paris.
Осоргин Мих. времена. Париж, 1955. С. 137.
Бурышкин Я. А. История Досточтимой Ложи Северной звёзды. Машинопись, Париж.
АГАЛИТ Ф; 1464. Оп. Т. Ед. хр. 60. Л. 1–2.
Гурвич Г. Д. Памяти друга/Новый журнал. Нью-Йорк, 1943, № 4.
Бурышкин П. А. Указ. соч.
АГАЛИТ Ф. 1464. Оп. 1. Ед. хр. 60. Л. 2.
Бурышкин П. А. Указ. соч.
Бурышкин Я. Л. Указ. соч.
Там же.
Бурышкин П. А. Указ. соч.
Там же.
Там же.
ЦГАЛИ. Ф. 1464. Оп. 1. Ед. хр. 60. Л. 2 об.
Там же. Л. 13.
Бурышкин П. А. Указ. соч.
Бурышкин П. А. Указ. соч.
Cahiers du Monde Russe Sovietique. Vol. XXV (2–3). April — Septembre. 1984. Paris.
Бакунина-Осоргина Т. А. M. А. Осоргин. Биографический очерка ЦГАЛИ. Ф. 1464. Оп. 2 с. Л. 92.
