— Ты утопиться решила, что ли? — громкий стук в дверь вывел меня из задумчивого состояния.
Очень вовремя, придурок, только присела на унитаз.
— Пописать можно? Козел… — последнее слово пробормотала себе под нос.
— Давай, — хохотнул грек.
— Перепадами настроения страдаешь? — спросила как можно громче, потому что знала — Кавьяр прямо за дверью стоит и смущает меня своим чрезмерным вниманием.
— Я страдаю от твоего присутствия в своей жизни, — ровный уверенный тон. — Так достала меня, что видеть тебя не могу…
— Взаимно, «дорогой», — скривилась, уже приведя одежду в порядок, и нажала на кнопку слива. — Как будто мечтала о своем похищении.
Этого грек не должен был услышать, но, блядь же, услышал. И в ванную вошел.
Я не заперлась? А хотя, какой от этого смысл? Нужно было бы открыть, он вместе с косяком дверь вынес бы.
Стояла перед ним с влажными волосами, блестящим носом, — в зеркале заметила свое отражение, — и чистой одежде.
— Все, можешь избивать, — съязвила. — Только поесть бы немного.
Кавьяр молча вышел, пальцем за собой поманив. А спустя несколько минут, когда мы оказались в его спальне, я вновь всей душой возненавидела грека.
Какой же урод! Нацепил на меня ошейник черный и на цепь посадил.
— Тебе легче от этого? — голос у меня задребезжал от ярости.
Клио по волосам моим рукой провел, — на полу сидела, — и с серьезным видом ответил:
— Ты не представляешь насколько.
Удивленно подняла на него глаза.
— В таком положении находясь, ты точно никому вреда не принесешь.
— Мразь. Бесчеловечная мразь. Напрасно пожалела тебя тогда и вытащила…
Резкое движение грека напугало, и шарахнулась я в сторону так, что едва саму себя не удавила. Он нахмурился, на корточки присел.
— Я обещал, помнишь? — многозначительно приподнял бровь. — И хотя у меня жутко чешутся руки по губам твоим грязным настучать, чтобы поменьше грубила, этого я не сделаю. У меня есть другой метод.
Не хочу даже знать, о чем ты тут говоришь.
Кавьяр, не дождавшись ответа, выпрямился и направился к двери.
— Так ты поверил этому придурку? — не удержалась.
— Нет. Но для профилактики посиди на цепи, — оглянулся. — Тебе очень идет.
Только привыкаю к нормальному Клио, как тут же выглядывает Клио-ублюдок. Что за жизнь у него с раздвоением личности?
— Ты хотя бы Марио не трогай. Он-то здесь при чем? Подумаешь, неправильный выбор сделал.
Грек оказался рядом чересчур быстро. Зажмурилась, успев заметить, как взлетел в воздух его кулак с побелевшими костяшками. Во время выброса адреналина всегда такую фигню замечаешь, прямо смешно становится. Только на этот раз весело мне не было. Однако глухой удар, раздавшийся где-то справа и дохнувший в лицо запах Клио, заставил распахнуть глаза. Грек тяжело дыша, смотрел на меня гневно, затем с силой дернул за цепь и, вцепившись рукой в ошейник, притянул к себе.
Чувствовала, как несет от него сигаретами и почти выветрившемся парфюмом. Кавьяр так близко находился, что снова заметила родинку над губой и глубокий насыщенный цвет темно-карих глаз. Волосы взъерошены, ноздри подрагивают, а губы кривятся в злобной усмешке.
— Засунь свою доброту в жопу. Я уже предупреждал насчет дружбы. Раз ты не понимаешь…
— Не знала, что у тебя аллергия на нормальных людей, — осмелилась прервать грека.
Он немного отодвинулся и отпустил ошейник. Машинально потерла шею и, скользнув взглядом по Кавьяру, заметила кровь на его правой руке. Наверняка в стену врезал. Осторожно оглянулась.
Да, так и есть. Вон темные пятна на обоях остались.
— Летти, может, хватит? — такой неожиданно спокойный тон.
Клио поднялся с коленей и сжал пальцами переносицу, при этом зажмурившись. Явный признак усталости.
— Ты будешь сидеть здесь, пока не образумишься, — отчеканил холодно и, пистолет не забыв забрать, пошел к выходу.
— Извини, — произнесла четко, потому что поняла, что по собственной несдержанности вывела его из себя. Это было глупо с моей стороны.
— Не верю своим ушам, — рассмеялся Кавьяр уже менее злобно.
— Извини, — повторила, пожав плечами и обхватив руками колени, прижалась спиной к стене. — Мозг не работает совсем.
— Ты знаешь, что мне тяжело контролировать себя. Просто не зли.
— Почему тебя так бесит человеческое отношение к людям?
— Потому что это напоминает мне о Елене. Она была такой.
Ушел, громко хлопнув дверью.
Умеешь ты, Кавьяр, удивить. Как всегда озадачишь и убегаешь.
Фух… В целом, все было не так уж и плохо. Меня не избили, не убили и не бросили на съедение львам. Ну, подумаешь, на привязи оставили — привыкать, что ли? Однако обида брала свое. Вообще, внутри меня шла нешуточная борьба. Вроде и бесил грек невыносимо своими психозами, но с другой стороны — сама виновата. И опять вспоминая о собственном похищении «ястребом», злилась на Кавьяра. Ведь не моя же вина была в том, что Филипп надумал меня утащить из-под носа Клио. В общем, все это так сложно было, что лучше бы и не было вовсе. Путаница, одним словом. Клубок, в котором переплелись все возможные события. Моя память уже не способна была удержать все происшествия в себе, поэтому многое начало потихоньку забываться.
Дверь открылась слишком тихо, а я успела задремать, хотя от голода и обезвоживания жутко подсасывало в желудке и звенело в ушах. Проснулась от того, что рядом что-то звякнуло. Выпрямилась, распахнув глаза, и тут же отвернулась.
— Приказано поесть, — выдала Кассандра с нескрываемым презрением, подтолкнув ногой ко мне поднос с завтраком.
Пахло чем-то знакомым и очень вкусным. Рот мгновенно наполнился слюной. Покосилась на тарелку с едой и удивленно приподняла брови.
— Оладьи с медом? — прохрипела, сонно моргая.
— Да, — скривила губы девушка и уселась в кресло прямо напротив меня. — Не понимаю, почему Клио возится с тобой? Что в тебе такого особенного? Кожа да кости… Ну ладно, глаза яркие… Вроде ничего. И улыбка с ямочками на щеках…
Странно было слушать комплименты, брошенные едким тоном. Даже как будто обвиняющим. А глаза у меня и правда интересные. Жаль только под ними постоянные «мешки висят».
— А так, ну вообще не на что смотреть, — продолжала Касси, буравя меня взглядом полным ненависти.
А я уминала оладьи, — и плевать мне было, что мед ненавижу, — запивая это дело горячим зеленым чаем.
И только тогда, когда на тарелке не осталось ни следа недавнего завтрака, посмотрела на сестру Кавьяра.
— Может, тебе просто обидно, что Клио срать хотел на твои чувства? Не думала об этом? — спросила я у Касси.
Она побледнела и подалась вперед. Злобно шипя, произнесла:
— Сейчас пойду и придумаю какую-нибудь историю о тебе. Например: «Милый братец, Летти призналась, что хотела помочь Филиппу уничтожить тебя». Как такой вариант подходит? Или лучше сказать Клио о том, что ты влюблена в Марио?
Ну, мразь!
Не могла я сдерживаться. Ну, никак не могла.
— Слышишь, сука, — вырвалось совсем без крика, напротив, даже спокойно вышло, — подавись своей завистью и съеби отсюда, пока не поздно.
— А то что? — черные глаза сверкнули совсем рядом.
— А то рожу твою смазливую размажу по стене.
Кассандра, видимо, тоже благоразумием особым не отличалась, поэтому вцепившись мне в волосы, как-то слишком ловко для женщины шарахнула меня головой об пол. Взревела я от боли очень громко, показалось, как будто что-то хрустнуло. Удар был сильным, и носом тут же полилась кровь, попадая и в рот. Я отползла бы от этой суки, если бы она не попыталась повторить свои действия, при этом крепко удерживая меня на месте.
Второго раза хватило для того, чтобы наступила дезориентация. Перед глазами все поплыло. Никак не удавалось сфокусировать взгляд на окружающих предметах. К счастью, третьего удара не последовало. Не поняла, почему. Неужто эта стерва пожалела меня?
Нет, не пожалела. Оказалось, Кассандру оттащили от моего обмякшего тела. Растянулась я возле кровати и не могла сообразить, почему это дышать нормально не могу. Пошевелилась. Это же ошейник. Я почти повисла на нем, сильно натянув. И то, что лежала на полу, мне лишь казалось.
В поле зрения попали ноги Кавьяра. И как я его узнала? По одежде, может? Постепенно в глазах прояснялось.
— Эй, мелкая, ты как? — приподнял меня грек, под затылок руку подсунув и за подбородок голову придерживая. — Кровищи-то сколько…
Отвернулся.
— Марио, давай шевелись уже! Брось Кассандру. Потом с ней разберемся.
И рядом с Клио возник доктор с крайне обеспокоенным видом.
— Ой, док, только не заплачь, — пробормотала я, стараясь не глотать кровь.
Кавьяр широко улыбнулся.
— Да, придурок, самое время изобразить Чеширского кота, — и ему досталась порция сарказма.
