Священник снова захихикал. Тристан Маньяр вежливо улыбнулся. Чтобы рассмешить его, требовалось нечто большее.
— Благодарю вас, отец Лабревуа. Как, вы сказали, зовут церковного сторожа?
Высокий, толстый и лысый Паскаль Дельгадо был каким-то нескладным, его длинные руки болтались как на шарнирах. После нескольких кружек медовухи церковный сторож рассказал, что ему сорок пять лет, но он не женат и только страстное увлечение анекдотами наполняет его жизнь смыслом.
Тристан Маньяр снова и снова задавал ему вопросы, и в конце концов он признался шепотом, что вот уже тридцать лет каждую субботу находит потрясающие анекдоты в металлической коробке под одним из менгиров Карнака. Паскаль Дельгадо не заставил себя упрашивать и сразу согласился отвести Тристана туда.
Они шли по песчаной равнине, которую насквозь продувал ветер, крепко пахший йодом. Вдалеке шумели деревья. Путаясь в полах плаща, который казался на несколько размеров больше, чем нужно, церковный сторож шагал, наклонив голову вперед. Он считал крупные гранитные глыбы, стоящие вертикально.
Отсчитав тринадцать менгиров, Паскаль указал на дольмен — три гигантских куска скалы, поставленных под углом друг к другу так, чтобы образовать некое подобие стола. Дельгадо ощупал камень и нашел небольшой выступ, напоминающий полочку, обнаружить который было совершенно невозможно, если не знать точно, где искать.
В этом маленьком тайнике стояла металлическая коробка из-под печенья, на крышке которой был изображен корабль, застигнутый бурей.
— В субботу утром в этой коробке окажется листок с анекдотом, — сказал церковный сторож.
— Кто его туда кладет?
— Понятия не имею. Мне было пятнадцать лет, когда отец сказал мне: «Каждое субботнее утро под этим дольменом появляется анекдот. Ты должен забирать его и передавать священнику». Вот и все. Я делаю, как велел мне отец. И каждый раз хохочу до упаду.
Тристан Маньяр окинул взглядом окрестности. Ни одного дома, водонапорной башни или какого-либо строения поблизости. Даже ближайшая к этому месту тропинка казалась заброшенной. Золотые лучи заходящего солнца пронзали фиолетовые и черные тучи, создавая освещение, как на картинах Тернера.
— И вам никогда не хотелось узнать, кто приносит сюда анекдоты?
— Нет. Для этого пришлось бы проторчать здесь всю ночь, а к вечеру тут сильно холодает. Делать мне больше нечего. Знаете анекдот про бар для летучих мышей?
— Да-да, священник мне уже рассказал.
Паскаль Дельгадо смотрел на него с явным недоверием, и Тристану пришлось повторить конец анекдота: «Видите вон то дерево? А вот я его не заметила!»
Церковный сторож расхохотался:
— Гениально, а?
Тристан равнодушно ответил: Совершенно верно.
Уже целых шесть часов Тристан Маньяр, завернувшись в одеяло, с термосом горячего кофе и биноклем ночного видения, сидел в засаде у менгиров, которые в давние времена были, вероятно, священным местом друидов. Тристан сидел в пятидесяти метрах от дольмена, который показал ему Дельгадо. Компанию Тристану составляла сова, которая издевательски ухала где-то неподалеку. Клочья облаков то и дело скрывали лик луны. Менгиры казались неподвижной армией грозных солдат, явившихся из глубины веков, чтобы встать на страже какого-то сокровища. Парижский комик стучал зубами от холода. Когда кофе закончился, он переключился на местную артишоковую настойку, которую церковный сторож подарил ему на прощание.
Вдруг Тристан заметил какую-то тень. Кто-то ехал на велосипеде, освещая дорогу фарой, работавшей на энергии крутившихся колес. Неизвестный приближался к месту, указанному Паскалем Дельгадо.
Тристан Маньяр спрятался. «Значит, кто-то действительно оставляет анекдоты в металлической коробке под дольменом. И этот кто-то не хочет, чтобы его видели, иначе он не приезжал бы сюда так поздно».
Черная шляпа с широкими полями скрывала лицо незнакомца от тусклого света луны. На мгновение у Тристана возникло желание наброситься на незнакомца и силой заставить его сознаться, где он берет свои анекдоты. Но артист предпочел следить за ним на расстоянии. К счастью, велосипедист ехал не слишком быстро. Облака время от времени закрывали луну, и тогда незнакомец на велосипеде исчезал, но потом снова возникал из мрака. Тристану удавалось следовать за ним, ничем не обнаруживая своего присутствия. Наконец они оказались на морском пляже Карнака.
Человек в черной шляпе пристегнул велосипед к толстой цепи, обмотанной вокруг дерева, и направился к карнакской школе парусного спорта. Тристан следовал за ним по пятам, и шум прибоя заглушал его шаги. Незнакомец спустил на воду катамаран, сел в него и помчался в открытое море.
Этого Тристан не предусмотрел, но, подумав, что если упустит незнакомца, то придется ждать еще неделю, решил поступить так же, как тот, кого он преследовал. Он спустил катамаран на воду, надеясь на то, что не забыл навыков управления парусным судном.
Чтобы не быть замеченным, Тристан держался на некотором удалении от первого катамарана, но благодаря биноклю ночного видения не терял из виду человека в черной шляпе.
Эта странное ночное путешествие лишь укрепило решимость Тристана идти до конца. Здесь была какая-то тайна, и ее следовало раскрыть.
Волны становились все выше и, казалось, хотели помешать ему плыть вперед, но Тристан знал — если он сдастся, то никогда не узнает ответ на вопрос, который теперь один только занимал его: «Откуда берутся анекдоты?»
Луна исчезла, ветер усилился. Волны вздымались на несколько метров. Это означало, что Тристан останется незамеченным, но в то же время вызвало у него приступ морской болезни. Волны швыряли катамаран из стороны в сторону и с оглушительным грохотом разбивались о корпус. Тристан управлял парусами, и его руки покрылись ссадинами и волдырями. От пота и соленой воды он промок до нитки.
Но вот впереди появился еле заметный мерцающий огонек, который Тристан сначала принял за низко висевшую на небе звезду. Судя по всему, катамаран незнакомца в черной шляпе мчался именно в этом направлении. Приблизившись к скалистому острову, Тристан увидел высокую, ярко освещенную башню, нависшую над разбушевавшимся океаном.
Человек в черной шляпе вошел в небольшую бухту, защищенную от волн, пришвартовался и направился к тропинке, круто уходившей наверх. Тристан укрыл свой катамаран в тени, не спуская глаз с незнакомца, который быстро поднимался к маяку. Вот он уже у самого подножия башни. Следуя за ним по пятам, Тристан Маньяр оказался всего в нескольких метрах от маяка. К его изумлению, дверь, которую он уже различал впереди, была не только плотно заперта, но на ней нигде не было видно ни ручки, ни замочной скважины или петель. Просто огромная металлическая плита.
Тристан подумал, что дверь, видимо, снабжена системой безопасности, распознающей радужную оболочку глаза или отпечаток пальца. Становилось светлее. Восход стремительно уменьшал шансы остаться незамеченным на этом пустынном острове. И вдруг человек в черной шляпе исчез. На мгновение Тристану показалось, что все это сон, но перед ним были мокрые следы незнакомца. С того места, где Тристан стоял, он видел оба пришвартованных внизу катамарана.
Тогда Тристан Маньяр вспомнил о совете, который когда-то получил от отца: «Если не можешь обойти что-то спереди, обойди сзади. Если у тебя: не получается пролезть под чем-то снизу, перелезь сверху».
Он обошел маяк, ничего не обнаружил и решил вскарабкаться по стене до первого окна. К счастью, каменная кладка была старой, в ней оказалось много уступов и трещин, куда можно было поставить ногу.
Поднявшись на несколько метров, Тристан посмотрел вниз и увидел волны, которые бились о крутой скалистый берег, словно драконы, одержимые желанием разрушить его. Он продолжил подъем. Его руки были в крови, но он вспоминал об усилиях, затраченных, чтобы попасть сюда, и не сбавлял темпа. Лезть пришлось гораздо выше, чем он ожидал, но вот и первое окно. Тристан хотел разбить стекло, но оно оказалось вдвое толще обычного — видимо, в целях безопасности. Пришлось карабкаться дальше, надеясь найти незащищенный вход в башню. К счастью, третье окно было приоткрыто. Тристан толкнул створку и залез внутрь.
Отдышавшись, он стал подниматься по винтовой лестнице. Всю середину комнаты на вершине маяка занимал прожектор. Рядом был устроен небольшой наблюдательный пункт — стол, географические карты, компасы, секстант. Должно быть, этими инструментами пользовались во время инспекций пограничники и служащие береговой охраны.
Тристан обнаружил шкаф, в котором хранились печенье и ром. Некоторое время он как завороженный смотрел на удивительную картину, которую представляло собой море, бушующее вдали от бретонских берегов, а потом решил спуститься вниз.
