– Я тоже пытался вытащить хоть что-то полезное для нас, но увы, – продолжил Нейл после того, как Сара закончила свой доклад. – Высокая температура при взрыве и последующий огонь сделали останки практически неопознаваемыми, – сказал Нейл с разочарованным выражением лица. – Рак обнаружен, это точно. Обнаружены и остатки анестетика, что может говорить о том, что жертву сначала усыпили, прежде чем взорвать.
– Ну так, значит, это и есть наше доказательство, что взорван был посторонний человек, а не Галинский. Свидетели говорили, что Галинский бодрствовал, когда зашёл в комнату-сейф.
– Это не доказательство, – Нейл отрицательно замотал головой. – Теоретически он сам мог себя накачать препаратами, если следовать версии, что он покончил жизнь самоубийством, пытаясь направить все подозрения на третьи лица.
– Чёрт возьми! Есть ли хоть какая-то зацепка с ДНК? – Люси с надеждой посмотрела на Сару.
– Ключ ко всему, – начала объяснять Сара, – это часть генетического кода, так называемая митохондриальная ДНК, которая передаётся почти неизменной от матерей к их детям. Всё, что нам нужно, это родственник по матери – сестра, брат, мать или бабушка по материнской линии.
– Этого мы не имеем, – Люси ответила уверенно. – Сможем ли мы сравнить образцы ДНК с неопознанных останков с детьми Галинского?
– Тест на отцовство? – спросил Келли.
– Да.
– А что если Галинский не был биологическим отцом своих детей? – Келли сказал с усмешкой. – Он сам гулял, может, и его жёны тоже на сторону бегали?
Келли улыбнулся.
– А что если природа и вовсе не наградила его в этом отделе? – Келли указал большим пальцем вниз, что тут же вызвало хохот среди присутствующих. Люси, единственная, кто не рассмеялась, забарабанила пальцами по столу, терпеливо дожидаясь, пока уляжется веселье.
– Всё? – наконец произнесла она, когда все успокоились. – Ты фото его детей видел? Они все его копия, один в один папаша. Особенно девочки.
– Да я пошутил. В любом случае, можем ли мы организовать такой тест? – Келли посмотрел на Сару и Нейл.
– Результаты будут не стопроцентными, не достаточными для твёрдого однозначного утверждения, – покачал Нейл головой.
– Я соглашусь, – сказала Сара уверенно. – В сложных случаях, как наш, когда мы не можем собрать высококачественные образцы ДНК, используется митохондриальная ДНК, которую я уже упомянула. Её можно извлечь из биологических образцов, попавших даже под очень интенсивное влияние окружающей среды. Но есть фундаментальная проблема. Несмотря на то, что в биологической клетке есть сотни и даже тысячи митохондрий по отношению к одному ядру, дискриминационная сила идентификации с митохондриальным ДНК даже близко не стоит с анализом ядерного ДНК. К тому же, тогда как ядерное ДНК унаследовано от обоих родителей, митохондриальная ДНК унаследована только по матери.
– Иначе говоря, мы не можем получить положительную идентификацию, правильно я понял твой научный жаргон? – сказал Келли, явно подтрунивая над Сарой.
– Да, – ответила Сара. – Извините, я хотела объяснить попроще.
– У тебя это с трудом получилось, – Келли улыбнулся.
– Мы должны попробовать всё же с тестом на отцовство. Может, повезёт, – прервала его Люси. – Я сделаю необходимые распоряжения. Надеюсь, нам удастся собрать генетический материал у детей Галинского. Никто из них не является гражданином Великобритании, насколько я знаю. Россияне и израильтяне.
– Послушай, тут у нас будут проблемы, – сказал Келли, вспомнив что-то важное. – В своё завещание Галинский включил целую главу на тему того, что его родственники могут и не могут делать после его смерти. Он запрещает членам своих множественных семей писать о нём книги, давать о нём интервью в прессе и тестировать ДНК на установление родственной связи с ним. Галинский позаботился о том, чтобы всех держать в узде даже после своей смерти. Я только что сообразил! Каждый из его детей по завещанию будет получать большое ежегодное пособие при условии, что они не нарушат его завещания. Так что они вряд ли согласятся ослушаться папеньку и потерять все свои деньги из-за какого-то теста ДНК, который им к чертям не нужен.
– Никогда не слышала ничего подобного! – сказала Люси удивленно. – С какой целью нужно в завещании запрещать детям тест на ДНК?
– Моя бывшая подруга Светла говорила мне о подобных случаях, с которыми она сталкивалась в своей журналистской практике. Восточноевропейские дядьки с деньгами частенько вписывают этот пункт в своё завещание. По существу, это предотвращает возможность каких-либо расследований после их смерти.
– Что за вздор! Идиотизм, да и только! – сказала Люси, слегка повысив тон. – Нам нужно определить останки, в конце концов мы ведём уголовное расследование. Запросим тест на ДНК, и всё тут.
– На это могут уйти годы, – сказал Том неуверенным голосом. Присутствуя на блиц-совещании в офисе Люси в первый раз, он, не желая нарушать правил субординации, осторожно вытянул вверх руку, прося слова. Он продолжил, только когда Люси кивнула ему одобрительно. – Разница в законах других стран, бюрократия, а главное – основание, на котором вы будете делать запрос. У вас, извиняюсь, его нет. Ведь останки были идентифицированы как Абрам Галинский, всё остальное – это наши предположения и только. У нас нет ни единого доказательства, на основании которого власти Великобритании могли бы ходатайствовать, чтобы получить согласие России и Израиля на проведение этих тестов. И даже если бы эти доказательства существовали, Россия и Израиль в силах отклонить их как несущественные. Так что всё это займёт годы и скорее всего не принесёт никаких результатов.
– Тогда мы подключим наших больших политиков, – произнесла Люси ещё более уверенно. – Ведь если Галинский организовал эту мистификацию и где-то сейчас прячется живой, то будет грандиозный скандал!
– Извините, мисс Грин. – Том нервно закашлял, почесал затылок и продолжил не особенно уверенно: – Ваша идея, боюсь, не увяжется с внешней политикой нашей страны. В масштабах большой политики она очень не выгодна, понимаете? Я не думаю, что вам позволят воскресить Галинского из мёртвых, да ещё и выставить его плохим парнем. Куда полезнее иметь русских плохими!
Келли глянул на Люси и довольно заулыбался. Том выразил ту же точку зрения, что и Келли накануне вечером.
Люси уловила взгляд Келли и строго погрозила ему пальцем.
– Мы обсудим это позже, – сказала она сердито. Повернувшись вновь к другим, она сказала: – Тем не менее, я попытаюсь добиться этих тестов. – Посмотрев на Сару и Нейла, она добавила: – Тем временем вы оба продолжайте работать с образцами, может, что-нибудь удастся найти.
В глубине души Люси не возлагала больших надежд на дальнейшие поиски, но при этом прекрасно знала, что иногда обстоятельность и преданность цели могли приносить плоды.
– Том, у тебя есть ещё что-нибудь интересное из Рубинового имения?
– Да, мисс Грин, – сказал Том немного увереннее. – Вы уже знаете, что Пугало вывез что-то из Рубинового имения незадолго до взрыва. Так вот, теперь мы обнаружили видео того же фургона, управляемого Пугалом, за день до взрыва. На этот раз он привёз что-то аналогичного веса и выгрузил это в подвал, предварительно испортив видеосъёмку.
– Вероятно, он привёз тело того человека, который должен был заменить Галинского. Пугало, должно быть, держал его спящим, напичканным наркотиками, – предположил Келли.
– Очень возможно, – ответил Том, чуть заметно кивнув. – Этот Пугало – очень умный человек, мисс Грин. Судя по всему, он продумал всё досконально.
– Да. Он и Галинский вместе с ним, – Люси кивнула. – Нам надо срочно искать пропавшего без вести человека с диагнозом рак, который по внешним параметрам может быть похож на Галинского. Том, проверь нашу базу данных пропавших без вести, для начала. – Люси мельком взглянула на Тома, а потом замерла на несколько секунд, погрузившись в свои мысли. – Ну хорошо, – сказала она бодро, словно только что выйдя из транса. – Идите, продолжайте работать. А ты, Келли, задержись, пожалуйста.
– Есть новости по Амиру и Пугалу? – спросил Келли Люси, как только все вышли из комнаты.
– Нет, ничего, – Люси покачала головой. – Они оба, кажется, исчезли бесследно. Фоторобот Пугала с описанием возможного шрама или родимого пятна на его левой ноздре вызвал целый ажиотаж. Мы получаем тонны телефонных звонков с якобы возможным местонахождением Пугала. Людям делать нечего, вот они и звонят. Полагаться на то, что кто-то увидит Пугало на улицах, – трата времени. Наш лучший вариант – это поймать их при выезде из страны. Хотя я уверена, что их здесь давно уже нет.
– Лично я думаю, что Галинский вместе с Пугалом выехали из страны в тот же день, когда он якобы умер, наверняка замаскировавшись и с поддельными паспортами. Да, почти забыл… «Революция», – изменил тему Келли. – Я поговорил с моим источником в финансовом мире, и он поделился довольно интересной информацией. В настоящий момент на банковский счёт «Революции» течёт огромное количество денег со всего мира. Банк «Революции» находится в Уругвае. В этой стране один из самых высоких уровней секретности банковских операций в мире. Единственная возможность рассекретить чей-либо счёт в их банках, это если доказать, что владелец счёта сколотил свой капитал криминальным путём, причём криминальным по Уругвайским меркам. То есть деньги Галинского и «Революции» надежно защищены, как ни в одной другой стране. А кстати, Уругвай где находится? – спросил Келли.
