– Терпеть не могу, – рассмеялся Николя, – но тебе отвечу. Считается, что я пишу новую книгу.
– Ну и?..
– Моя издательница уверена, что я скоро закончу, а я еще и не начинал. К тому же она увидела одно идиотское фото на «Фейсбуке» и решила, что я переметнулся от нее к другому издателю. Теперь она сердита и обижена.
– И что ты собираешься делать?
– Написать эту чертову книгу и послать ей, когда будет готова.
– А про что она будет? Или ты не хочешь сказать?
Он улыбнулся:
– Сама увидишь.
Они разглядывали неподвижно стоящий «Сагамор».
– Ну и чудище, прямо плавучая автостоянка, – протянула Лили. – Он мне загораживает вид. Интересно, кто станет платить деньги, чтобы прокатиться на этом корыте?
– Круизные лайнеры очень нравятся пожилым людям, – разъяснил Джанкарло.
– Лучше сдохнуть, – простонала Лили.
– Моя сестра на нем плавала. Роскошный корабль, синьорина. К примеру, на «Сагаморе» четыре бассейна, театр, многоканальный кинозал, салон талассотерапии, шесть ресторанов, с десяток баров и дискотека. Моей сестре очень понравилось.
– Кошмар! – буркнула Лили. – Посадите меня на такую махину – и я сразу же повешусь. Presto subito.
Николя и Джанкарло не удержались и прыснули со смеху.
– О! Глядите, зашевелился! – оживилась Лили. – Отчаливает!
Ярко освещенный корабль стал медленно поворачиваться, словно собираясь развернуться.
– Интересно, почему он так долго тут стоял? – задумчиво спросил Джанкарло. – Может, какие-то технические неполадки?
Музыка ревела на полную мощность, свадьба безмятежно веселилась, размахивая руками под звуки «Y. M. C. A» группы «Village People». На лицах гостей сияли восторженные улыбки. Доктор Геза и мать Лили пустились в какой-то странный танец, этакий менуэт в стиле диско.
– Чао, «Сагамор»! – скандировала Лили в ритме песни. – Чао, «Сагамор»!
– Да нет, он не собирается разворачиваться, – с тревогой произнес Джанкарло. – Он… О господи!
– Что? – всполошилась Лили. – Что случилось?
Джанкарло выронил лимон, который держал в руке, и бросился к парапету пристани, за ним Николя и Лили, еле ковылявшая на высоких каблуках.
Отсюда «Сагамор» был хорошо виден. Он не отчаливал, он медленно и опасно заваливался на бок возле рифа. На нем, как маяки, мигали оранжевые огни, освещая силуэты пассажиров, которые в панике беспорядочно метались по палубам. На воде покачивалось множество лодок. Рядом с огромной массой накренившегося морского гиганта они казались до смешного маленькими.
– Святая мадонна! – не веря своим глазам, выдохнул Джанкарло.
– Да что за хрень происходит? – крикнула Лили, вцепившись в руку Николя.
Диско надрывалось на всю катушку, но все трое расслышали, как на корабле взвыли сирены тревоги.
– Что там случилось? – спросил Николя, завороженно глядя, как огромный корабль валится набок, словно смертельно раненный титан.
– Они подошли слишком близко к скалам и, видимо, повредили корпус, – сказал Джанкарло. – Такому крупному кораблю требуется постоянно соблюдать большую дистанцию.
– А салют? – удивилась Лили. – Вы же сами думали, что это в честь Корделии и Джорджо.
– Я сомневаюсь, чтобы команда была в курсе вечеринки на берегу, синьорина. Доктор Геза держал все в строжайшем секрете.
– То есть вы полагаете, что выстрелы были сигналом бедствия?
– Да. Просто их никто не понял. Все были заняты свадьбой и вовремя не отреагировали.
– Как по-вашему, сколько людей на борту? – спросил Николя.
– Около четырех тысяч, – отозвался Джанкарло.
– Почему же они не эвакуируют пассажиров? Чего они ждут?
В это время на террасе внезапно появились вооруженные люди в сине-красной форме.
– О! Полиция! – обрадовалась Лили. – Mamma mia! Мои молитвы услышаны! Ну, теперь праздник Корделии испорчен окончательно!
Донна Саммер и «Love to Love You Baby» воспламенили население отеля «Галло Неро». Корделия и Джорджо, которых вовсе не смущало присутствие родителей, с неподражаемой разнузданностью демонстрировали столпившимся вокруг гостям пластическую имитацию соития. Причем у них получалось гораздо более выразительно, чем в реальности. Гости подбадривали их аплодисментами, свистом и улюлюканьем.
Когда полиция приказала выключить музыку и без всякого предупреждения прервала это шоу, Николя испытал злорадное удовлетворение. Донна Саммер поперхнулась и затихла. Танцоры в роскошных туалетах застыли на месте. Лицо доктора Геза потемнело, как грозовая туча. На этот раз Николя даже не просил Лили переводить.
– Какого дьявола суются сюда карабинеры, что они вообще себе позволяют?! – бушевал Геза, размахивая руками перед носом полицейских. – Это частный праздник на частной территории, это эксклюзивная свадьба, с высокопоставленными гостями, и как они смеют врываться сюда подобным образом?
Не говоря ни слова, полицейские указали на накренившийся корабль, темневший вдали. Его лучше было видно с другой стороны террасы. И все повалили туда, где стояли Николя, Лили и Джанкарло. Засветились десятки телефонов: все стремились запечатлеть тонущий «Сагамор».
Геза и человек в черном костюме, которого Николя видел в первый день приезда, о чем-то спорили с полицейскими. Геза все время повторял «нет, нет, нет!» и энергично тряс головой. Николя спросил у Лили, о чем они спорят.
– Полиция хочет, чтобы отель открыли для пассажиров, которых будут эвакуировать. А Геза говорит, что они преувеличивают, что до берега всего пятьсот метров, море теплое, можно и доплыть.
– Вот мерзавец!
– А я что тебе говорила? – ответила гордая собой Лили.
«Сагамор» тем временем совсем завалился на правый бок, и правый борт почти ушел под воду. Теперь с берега можно было разглядеть внутренность его громадной единственной трубы. Сирены умолкли, и наступила тревожная тишина. Николя пытался понять, сколько людей еще остается на теплоходе, успели ли они перейти на левый борт и куда их вообще дели?
Спор не утихал. Лили на ухо все переводила Николя. Неужели полиция не понимает, какие важные персоны приглашены на сегодняшний вечер? Геза кипятился, метал громы и молнии и топал ногой. Он был бы очень признателен, если бы к престижу его роскошного заведения проявили больше уважения. Полицейские сами видят: здесь присутствуют члены богатейшей в мире семьи, всемирно известный писатель, знаменитый актер, политик с блестящей репутацией, влиятельные бизнесмены. Его отель – прибежище для мирного отдыха людей богатых и влиятельных, и он обязан оберегать их покой. Это эксклюзивное заведение не может принимать никому не известных людей. К тому же садящиеся вертолеты попортят цветочные клумбы и лужайки. Они что, все с ума посходили? «Сагамор» не затонул и не собирается: он опирается на прибрежный риф. Люди находятся близко от берега и могут быть эвакуированы в другие места. И точка.
Официанты снова принялись разносить шампанское, гости указывали на корабль и обменивались возбужденными репликами. Корделия и ее новоиспеченный супруг позировали на фоне кораблекрушения.
– Мама боится, что, если отель откроют для пассажиров, у нее украдут драгоценности, а папа – что папарацци воспользуются случаем и проникнут на праздник, – пояснила Лили. – Ага! А теперь полиция сказала баста! Им надоели все эти разговоры, и «Галло Неро» будет предоставлен пассажирам с «Сагамора». Поглядите-ка на моих родителей! И на Корделию!
Она торжествовала.
Ну просто актеры на сцене! С них можно написать современную пьесу в духе Оскара Уайльда. Геза охраняет свои клумбы от нашествия вертолетов, мамаша новобрачной как наседка квохчет над своими бриллиантами, а там, внизу, тонут люди, может быть, кто-то уже погиб. Николя мог бы просто наблюдать за происходящим, выбрав спокойную и безопасную позицию. Мог бы все отложить в памяти, а потом воспользоваться отложенным в будущей книге. А он воспользуется, он это знал точно. Вот только сторонним наблюдателем не останется.
Он достал из кармана карточку Давиде и набрал номер. Давиде ответил после первого же гудка.
– Давиде! Вы меня помните? Это Николя Кольт. Вы возили меня вчера вечером в ресторан «Вилла Стелла».
Видимо, Давиде его не забыл. Что он может сделать для синьора Кольта? Прибыть прямо сейчас на пристань? Конечно может.
– Ты куда? – выдохнула Лили, когда он отвернулся, собираясь уйти.
– Туда.
Она ухмыльнулась:
– О, сдается мне, ты хочешь поиграть в супермена?
Он посмотрел на нее с жалостью:
– А тебе идти некуда.
– Мне?
– Ну да, ты же у нас несгибаемая.
– У меня обувь неподходящая, – пробормотала она, отводя глаза.
– Пока, Лили.
Николя сбежал по каменной лестнице и оказался перед Давиде, который ждал его в моторке. Среди тех, кто толпился на берегу, наблюдая за агонией «Сагамора», он заметил швейцарскую пару.
