Крис Клив - Однажды на берегу океана

Я перехватила Чарли на участке пляжа как раз посередине между скалой и солдатами. Я упала на колени и протянула к нему руки. Его глаза были полны страха. Я обняла его, взяла на руки и встала. Он прижался к моей груди и расплакался. Я ждала, что солдаты подойдут и уведут меня, но они не подходили. Командир стоял на месте и смотрел на нас с Чарли, и я увидела, как он забросил винтовку за плечо и снова почесал макушку. Я видела, как Сара стоит, закинув руки за голову. Она кричала и просила, чтобы ее отпустили, а один из солдат связывал ей руки.

Прошло некоторое время, и Чарли перестал плакать и поднял голову. Я немного приподняла его бэтменскую маску, чтобы увидеть его лицо, и он мне улыбнулся. А я улыбнулась ему в это мгновение, подаренное мне командиром солдат. Он дал мне на миг испытать чувство собственного достоинства, он подарил мне этот миг, как может сделать один человек для другого человека, и только потом он послал за мной своих людей. Вот она и наступила наконец — самая тихая часть вечера. Я улыбнулась Чарли и поняла, что теперь он будет свободен, хотя не буду свободна я. Вот так жизнь, теплившаяся во мне, теперь перейдет к нему и найдет в нем свой дом. Это было не грустное чувство. Я почувствовала, как мое сердце взлетает легко-легко, будто бабочка, и я подумала: да, так и есть, что-то сумело выжить во мне, что-то такое, чему больше не нужно убегать, потому что это дороже всех денег на свете, потому что его истинный дом, валюта мира — это жизнь. И не просто жизнь в этой стране или в той, а потаенное, непокорное сердце жизни. Я улыбалась Чарли и понимала, что надежды всего человеческого мира могут уместиться в одной душе. Это хороший прием. Он называется глобализация.

— Для тебя все будет хорошо, Чарли, — сказала я.

Но Чарли меня не слушал. Он хихикал, брыкался и пытался высвободиться из моих рук. Я обернулась и посмотрела на местных детей. Они все еще играли на мелководье у скалы.

— Отпусти меня! Отпусти!

Я покачала головой:

— Нет, Чарли. День очень жаркий. Ты не можешь бегать по берегу в своем костюме, иначе ты сваришься, поверь мне, — а кто же тогда будет сражаться со злюками? Сними свой костюм Бэтмена скорее, и тогда ты станешь самим собой и сможешь охладиться в море.

— Нет!

— Пожалуйста, Чарли, ты должен это сделать. Это важно для твоего здоровья.

Чарли упрямо покачал головой. Я поставила его на песок, опустилась рядом с ним на колени и зашептала ему на ухо:

— Чарли, ты помнишь, я тебе обещала, что если ты снимешь свой костюм, я назову тебе свое настоящее имя?

Чарли кивнул.

— Так ты хочешь узнать мое настоящее имя?

Чарли склонил голову к плечу, и ушки на его маске легли набок. Потом он склонил голову в другую сторону, а потом посмотрел мне прямо в глаза.

— Какое твое настоящее имя? — прошептал он.

Я улыбнулась:

— Меня зовут Удо.

— У-у-у-доо?

— Да. Удо означает мир. Ты знаешь, что такое мир, Чарли? Мир — это такое время, когда люди могут называть друг другу свои настоящие имена.

Чарли улыбнулся. Я посмотрела поверх его плеча. Солдаты шли к нам по берегу. Они шли медленно, опустив винтовки дулом вниз, а волны накатывали на берег и разливались по песку одна за другой в своем последнем странствии. Волны катились к берегу, и их сила не иссякала. Эта сила была достаточно холодной, чтобы пробудить девушку от снов, и достаточно громкой, чтобы предсказать будущее. Я склонила голову и поцеловала Чарли в лоб. Он посмотрел на меня.

— Удо? — произнес он.

— Да, Чарли?

— Я сейчас сниму мой костюм Бэтмена.

Солдаты были уже совсем близко.

— Поспеши, Чарли, — прошептала я.

Сначала Чарли снял маску, и местные дети ахнули, увидев его светлые волосы. Любопытство оказалось сильнее, чем страх перед солдатами, и дети побежали к нам, и когда Чарли снял плащ и трико и дети увидели его худенькую белую фигурку, они все снова ахнули, потому что в этих краях никто никогда раньше не видел такого ребенка. Чарли рассмеялся, выскользнул из моих рук, а я встала и замерла. Я чувствовала, как приближаются солдаты в тяжелых ботинках. Все местные дети побежали вместе с Чарли к морю, пенящемуся у края скалы. Я ощутила тяжелую руку солдата на своем плече, но не обернулась. Я улыбалась и смотрела, как Чарли бежит к морю с детьми, опустив голову и размахивая руками, как пропеллером, и я заплакала от радости, когда все дети стали резвиться вместе в искрящейся пене волн, разбивающихся на границе миров. Это было красиво, и это слово мне не пришлось бы объяснять девушкам из моей родной деревни, да и вам объяснять не надо, потому что теперь мы все говорим на одном языке. Волны бились о скалу, разливались по берегу, яростные и нетерпеливые. А я смотрела на всех детей, улыбающихся, танцующих, обрызгивающих друг друга соленой водой под ярким солнцем, и я смеялась и смеялась до тех пор, пока не стих шум моря.

Поговорка «Как бы надолго ни исчезала луна, однажды она засияет вновь» взята с веб-сайта www.motherlsndnigeria.com.

Молитва «Ave Maria» на языке ибо взята из статьи «Christus Rex et Redemptor Mundi», веб-сайт www.christusrex.org.

Некоторые нигерийские идиомы взяты из словаря «А Dictionary of Nigerian English (Draft)» Роджера Бленча и словаря «А Dictionary of Nigerian English Usage» Герберта Игбоунаси, Enicrownfit Publishers, 1 Jan 2001.

Некоторые ямайские идиомы взяты из словаря «А Dictionary of Jamaican English» Ф. Дж. Кэссиди и Р. Б. Ле Пажа, University of the West Indies Press, 31 Jan 2002.

Некоторые английские идиомы заимствованы у моего четырехлетнего сына, Бэтмена.

Поистине блестящая фраза «Мы не понимаем, как кто-то может перерасходовать гигиенические прокладки» взята дословно из специального отчета, представленного в Совет графства Бедфордшир 18 июля 2002 года, после инспектирования деятельности центра временного содержания иммигрантов в Ярлсвуде. Отчет подписан Лорейн Бейли, возглавлявшей кампанию по прекращению деятельности центра временного содержания иммигрантов в Ярлсвуде.

Подробности действия иммиграционной системы в Соединенном Королевстве были сообщены Кристиной Бейкон. Она режиссировала проект «Монологи из приюта» с группой «Актеры — для беженцев» в Соединенном Королевстве и Австралии и в немалой степени стала вдохновительницей этой книги. Кристина также милостиво прочла мою рукопись и указала на ряд моих заблуждений. Тем, кого это может заинтересовать, я рекомендую ее потрясающую, на многое открывающую глаза работу «Эволюция временного содержания иммигрантов в Соединенном Королевстве: участие частных тюремных компаний» на веб-сайте www.rsc.ox.ac.uk

Некоторые подробности медицинских и социальных аспектов иммиграции и деятельности приютов были сообщены доктором Миной Фазель, Бобом Хьюджесом и Терезой Хэйтер. Бобу и Терезе хочу выразить огромную благодарность также за их гостеприимство, за то, что они поощряли мои усилия, читали рукопись романа и высказывали кое-какие предложения. Точность деталей в романе — это их заслуга, а неизбежные ошибки — моя.

Благодарю Энди Паттерсона и Оливию Паттерсон за прекрасную правку моего раннего черновика.

Благодарю Шэрон Магуайер и Ананда Такера за тепло и поддержку.

Я многим обязан Сьюзи Дооре, Дженниферр Джоэл, Майе Мэвджи, Мэрисью Руччи и Питеру Штраусу, чьи поправки в моих черновиках оказались поистине бесценными. Спасибо вам.

Спасите детей (англ.). — Здесь и далее примечания переводчика.

Ибо — язык народа ибо, живущего в Восточной Нигерии.

Плантайн — особый сорт бананов, предназначенный для жарки.

Такого персонажа в комиксах и фильмах о Бэтмене нет. Паффин (англ. puffin), он же тупик — небольшая морская птица с ярко окрашенным плоским треугольным клювом. Скорее всего, у мальчика есть такая плюшевая игрушка.

Другое я (лат.).

Довольный (англ.).

Пожалуйста (англ.).

Экстаз (англ.).

Застой (англ.).

«Боюсь чувствительных молодых людей» (англ.).