А впереди по пешеходной части моста шел гражданин в макинтоше и широкополой шляпе. Когда Шмерк, виляя, обогнал пешехода, тот окликнул его:
— Постойте!
Шмерк, недоумевая, с чего бы это незнакомец, да еще и явный чужак, окликал его, остановился, спешился и хмуро обернулся. Высокий, смуглый пожилой человек в это время сошел с пешеходной части моста и нагнулся зачемто на проезжую часть.
— Вот! — весело объявил он, махая конвертом. — Вы обронили письмо.
Шмерк так же хмуро проверил сумку и обнаружил, что забыл ее застегнуть.
На пожелтевшем конверте было написано «Польша, город Леско, аллея Любви, 3. Беате Красицкой».
«Ах ты Господи, — защемило чтото у почтальона в груди, когда он принял конверт, — это же письмо ее бабке! И не какоенибудь выпало, а именно это», — посетовал он, тяжело вздохнул и поблагодарил прохожего, приподняв за козырек угловатую польскую фуражку.
Еще пыхтя после подъема, Шмерк провел платком по взмокшему лбу, вернул на место головной убор и покатил вниз по мосту, а там дальше вырулил на дорогу, широкой дугой сворачивавшую в небольшой европейский город с романским костелом и приземистым замком Кмитув. Он съехал на ухабистую тропу под буками и устремился к особняку Кисельских.
А незнакомец, поднявший письмо, пройдя мост, тут же сошел с дороги, спустился крутой тропкой на берег реки и пробрался под бурые стальные балки моста. Там в густой тени и зарослях ивняка он снял шляпу, пригнулся, осмотрелся по сторонам и словно по волшебству исчез.
И больше того человека в городе Леско никто никогда не видел. Разве что вечером того же дня одна маленькая речная нимфа весело плеснулась под мостом, поймав хитрый, невидимый для смертных взгляд фавна, колдовавшего у реки.
Автор приносит особую благодарность своим друзьям, оказавшим неоценимую поддержку в создании этой книги. В том числе:
— Петру Румянцеву за исторические консультации (прежде всего по истории нашего любимого Томска);
— Антону Костереву за вдохновение, совместное создание некоторых образов (прежде всего самого Дмитрия Борисовича Бакчарова) и гениальный стих о богине любви;
— Игорю Новикову за веселое совместное прочтение;
— Вике Дудко за дружескую помощь в первоначальной чистке;
— Дарье Сараевой за помощь в античных эпизодах, написанных еще три года назад, в 2004 году;
— священнику Александру Печуркину за духовную поддержку и язык старца Николая;
— panu Pawiowi Kusalowi za udostępnienie widokуwki miasta Leska z lat 30tych XX wieku z jego kolekcji. [10]
