98
Вечером на Пречистенке в Доме-музее Пушкина состоялось знаменательное торжество. Взятый недавней реконструкцией под оригинальный стеклянный колпак, этот музей вместе с частью соседнего переулка является теперь местом элитарных презентаций и банкетов. И не зря — на первом, полуподвальном этаже дома находятся уютный зал-ротонда с колоннами и фонтан, здесь располагаются музыканты во фраках и официанты с шампанским на подносах. А на втором — часть старинной улочки под стеклянной крышей, а-ля променад пушкинских времен, сцена, бар и столы с закусками.
К девяти вечера оба этажа уже были заполнены хорошо одетой публикой, среди них было много известных лиц. На сцене у микрофона председатель правительственной комиссии, одетый демократично, без галстука, говорил:
— Дорогие друзья! Дамы и господа! Сегодня мы отмечаем успех первого приватизационного аукциона. Благодаря ему правительство получило возможность немедленно погасить свои задолженности по зарплатам и пенсиям. Вот только что мы получили телеграмму из штаба шахтерской забастовки: шахтеры забастовку сворачивают. Я уверен, что их примеру последуют и другие. Поздравить нас с этим успехом пришли сюда ведущие политики, депутаты Думы, губернаторы, звезды эстрады и искусства. А украшать наше общество согласились самые восхитительные девушки Москвы. Пожалуйста, девушки!
Тут из разных концов зала под старинную музыку вышли девушки модельного агентства «Элита-Люкс» в фантастических и космических нарядах — с какими-то фрегатами-шляпами на головах, в кринолинах пушкинских времен и в нарядах марсианки Аэлиты. Их гибкие фигуры дышали юностью, на лицах сияли очаровательные улыбки.
Публика принялась аплодировать.
А они вошли в толпу, стали заговаривать с гостями банкета, пытаясь развеселить их, поднять настроение у государственных мужей, уставших после праведной службы на благо родине.
Хозяйка агентства зорко следила за своими девушками и шепотом, сквозь зубы дирижировала их поведением:
— Королева, налево, видишь лысого? Это министр по налогам, живо к нему!.. Долинюк, веселей, ты не на похоронах! Бочкарева, заколку потеряла… Гаврилова, возьми этого рыжего, это знаешь кто?
Неожиданный шепот, как шелест, прошел по толпе гостей:
— Гжельский приехал… Гжельский…
Все оглянулись на лестницу, ведущую на первый этаж.
По лестнице стремительно восходил Гжельский в кольце охранников и телохранителей, на ходу здоровался-кивал знакомым в расступающейся толпе и по этому живому коридору направился к сцене.
Алена вспыхнула, непроизвольно шагнула ему навстречу.
— Олег!
Но охранники умело отсекли ее, Гжельский стремительно прошел мимо.
Алена потянулась догнать его, однако два его охранника тут же преградили ей путь.
— Не надо, — внушительно сказал ей один из них.
— Но вы же меня знаете…
— Знаем. Не надо.
Алена, разом обмякнув, стояла со слезами обиды на глазах. Рядом с ней возникла хозяйка агентства, сказала сквозь зубы:
— В чем дело? Ты с ума сошла? Улыбайся! Улыбайся, блин!..
Алена, натянув на лицо улыбку, пошла сквозь толпу. С глазами, полными слез…
Между тем Гжельский, подойдя к сцене, пожал там руки председателю правительственной комиссии, министрам и другим известным лицам, перекинулся с ними какой-то шуткой, чокнулся с кем-то шампанским, что-то сказал двум губернаторам и — снова в каре охранников и телохранителей — двинулся к выходу.
Он прошел буквально в шаге от Алены, один из охранников жесткой, как полено, рукой даже отодвинул ее с его пути.
Алена посмотрела ему вслед, затем повернулась и пошла к бару.
— Что прикажете? — спросил у нее бармен.
— Водку с димедролом.
Он выпучил глаза:
— Что?!
Алена усмехнулась:
— А что есть?
— Есть вино, шампанское, джин. Водку всю выпили.
— Тогда джин и тоник.
— Тоник тоже кончился.
— Черт с ним! Наливай так, без тоника!
Бармен налил ей на дно фужера.
— Полный! — приказала Алена. — Полный наливай!
Бармен послушно налил полный фужер.
Алена залпом выпила, поставила фужер на стойку.
— Еще!
— А не много ли будет? — заботливо поинтересовался бармен.
— А тебе что? — ответила она с вызовом. — Я плачу!
И, достав из сумочки деньги, бросила их на стойку.
Бармен стал наливать ей еще. Алена, следя за его рукой, сказала:
— Песню знаешь? «Как над нашим над селом аура зеленая! Карма ехать в магазин, покупать крепленое»! — И подняла свой фужер с джином. — Будь здоров, москвич!
…Чуть позже, с пьяной сосредоточенностью ступая со ступеньки на ступеньку, Алена спустилась вниз, к фонтану на первом этаже. Здесь было не так многолюдно, и Алена, расслабившись, плюхнулась в кресло у самой воды. Зачерпнув воду ладонью, собиралась остудить лицо, но заметила напротив себя председателя правительственной комиссии. Тот сидел в кресле, курил и, усмехаясь, в упор разглядывал ее. Алена ответила ему таким же вызывающим взглядом и такой же усмешкой.
— А я знаю… кто ты есть… — произнесла она с хмельными цезурами между словами.
Он улыбнулся:
— Ну и кто?
— Большой человек! — ответила она с сарказмом.
— Почему ты так решила?
— Потому что… — В глазах у Алены появилась злость. — Вы все тут собрались большие люди! И думаете, что с остальными людьми можете делать все! Можете нас поднять бастовать и бросить, можете купить и выкинуть. Вы так думаете? Ты так думаешь, когда на меня смотришь? Ты думаешь: а за сколько эту девочку можно снять? Да? А я с тобой знаешь что сейчас сделаю? Я тебя куплю!
Он улыбнулся:
— В каком смысле?
— А так! Я тебя покупаю на ночь!
— Интересно… И сколько же я, по-твоему, стою?
— Сколько? А ну встань! Встань, встань, когда с тобой дама разговаривает!
Председатель с улыбкой встал.
— Так… — сказала Алена, оглядывая его. — В профиль повернись… А теперь живот убери, убери живот! А грудь подними! Выше!.. Восемьдесят долларов.
Председатель оскорбился:
— Сколько?!
— Восемьдесят, — твердо сказала Алена. — Больше не дам! Ну что? Идешь со мной?
— И что будет?
— А это я тебе скажу, что будет! — Алена достала из сумочки деньги и сунула их председателю. — Держи!
Он озадаченно посмотрел на деньги:
— Так я еще не зарабатывал…
И по-мужски окинул Алену взглядом — с головы до ног.
— Пошли, пошли, пан! — насмешливо приказала Алена. — Где твой самоход?
Через десять минут «ауди» председателя правительственной комиссии остановилась у гостиницы «Ленинградская». Председатель хотел заплатить за номер, но Алена ему запретила:
— Нет! Я тебя сняла! Я плачу, я хозяйка!
Лифт поднял их на последний этаж. Председатель уже нетерпеливо ел глазами Алену и, едва они вошли в номер, попытался обнять ее.
— Стоп! — приказала она. — Сначала в душ! Быстро!
Председатель послушно разделся и, сверкая голыми ягодицами, исчез в ванной. Алена села в кресло и остановившимся взглядом уперлась в одну точку перед собой. Через минуту председатель выскочил из душа, завернувшись до пояса махровым полотенцем.
— Дорогая, как? Ты еще не в постели?
— Одевайся и вон отсюда!
Но он еще не врубился:
— Что? Ты же мне заплатила!
— Оставь себе эти деньги и пшел вон!
— Ну уж нет! — Он рассвирепел и набросился на нее с поцелуями.
Алена оттолкнула его и вдруг заорала:
— А-а-а! Насилуют!!!
Председатель испуганно отскочил.
— Вали отсюда! — холодно сказала Алена и взяла в руки бутылку с боржоми. — А то опять заору!
— Идиотка! — Он поспешно влез в штаны. — Дура ненормальная! — И полуодетый выскочил из номера.
Алена направилась к балкону.
А председатель даже в лифте не мог успокоиться, звонил по мобильнику:
— Алло! Кащенко? Больница? Запишите адрес…
Алена между тем открыла балконную дверь и вышла на балкон. С балкона открывался широкий вид на предрассветную Москву, на площадь трех вокзалов и железнодорожные пути, расходящиеся в разные стороны.
Алена подошла к перилам, перелезла через них и встала на карнизе, хмельно покачиваясь и собираясь броситься вниз.
Том второй
Бомба для Бен Ладена,
или Последний танец
Часть девятая
Бомба для Бен Ладена
1997–1998 годы, закат популярности генерала Александра Лебедя и его отставка с поста председателя Совета безопасности России.
На одной из своих парижских пресс-конференций генерал делает сенсационное заявление о том, что в арсенале российских Вооруженных Сил имеется двадцать ядерных чемоданчиков, то есть миниатюрных ядерных бомб, которые можно спрятать в обыкновенном атташе-кейсе. Но они обладают такой разрушительной силой, что с помощью одного чемоданчика можно запросто уничтожить Париж, Лондон или Нью-Йорк. Это оружие, говорит генерал, являлось абсолютным секретом Советского Союза, его никогда не упоминали ни в каких переговорах по сокращению ядерного вооружения, и эти миниатюрные бомбы никто не сокращал, они по сей день находятся в распоряжении Кремля.
