– Гадость... – прошептала она, потирая руками плечи. – Я не хочу...
Осуществить все как положено не представлялось возможным, потому что Глория не захватила из дома ни вина, ни уксуса, ни тем более золотого порошка. Где его берут вообще? У ювелиров?
Ей стало зябко. Холод проникал под одежду, вызывая мелкую дрожь.
Она повторила те же самые слова вслух: «О, царица Савская...» Звуки разнеслись по дому слабым эхом, от которого ей стало не по себе. Призрак Паши Нефедова возник в одном из темных углов комнаты и укоризненно уставился на нее...
– Ничего не выходит, – пожаловалась она Паше. – У меня не получается!
Тот молча отвернулся и исчез, уступив место Толику. Бывший муж тоже не одобрил ее появления в доме соперника. Кроме этих двоих в горнице присутствовал и вечный третий. Он подпрыгивал, потирал руки и хихикал.
– Надо искать лопату... – упавшим голосом вымолвила Глория. – Да? Не рыться же руками в земле?
«В земле... в земле...» – эхом откликнулся уродец.
Она хотела было подняться со стула, взять банку со свечой и отправиться на поиски орудия труда, как кто-то словно остановил ее мягким, но решительным жестом. «Все, что мне нужно, – просто сидеть и ждать!» – осенило Глорию.
Она послушалась и осталась на месте. Дом жил своей ночной жизнью, населенный невидимыми обитателями – насекомыми, грызунами и призраками. Прислушиваясь к их приглушенной возне, гостья закрыла глаза в усилии вообразить себе, как здесь разворачивались события пять лет назад...
После того как Толик убедился, что друг ушел под лед и не выберется, он вернулся сюда, на дачу... Зачем? Ясное дело – за фетишем. Только они с Пашей знали, куда его спрятали.
Глория напряглась... Нужная картинка, показывающая местонахождение формулы, не появлялась. Хоть тресни!
«Санта все врет, – почти разочарованно подумала она. – Никакой я не сосуд! Где же в таком случае магическая сила, которая перешла ко мне от карлика?»
То, чего она раньше боялась, теперь казалось желанным и необходимым. Увы! Ничего сверхъестественного не происходило. Глория продолжала сидеть на стуле при чадящей свече, которая вот-вот потухнет, и ждала невесть чего, вздрагивая от холода. Она мерзла и все сильнее стучала зубами.
«Скрип-скрип» – донеслось до нее с веранды. О боже! Призраки ходят бесшумно, значит...
Она увидела того, кого ожидала и страшилась увидеть. Человека из плоти и крови, мужчину.
– Вуаля! – дурашливо воскликнул он, наводя на нее пистолет. Черный глазок глушителя маячил прямо напротив ее лба. – Узнаешь меня, крошка? Я – Гном! Тот самый, которого ищет твой недотепа Лавров. Тот самый, который приказал одному недоумку похитить тебя. А тот дружка к делу привлек, такого же тупицу. Они сами виноваты, что поймали пулю. Вздумали дурачить меня за мои же деньги! Такого я не прощаю. Разумеется, я нанял ребят, и они избавили этих бандитов от тяжкого бремени жизни. Теперь твои мучители в аду, вместе с твоим муженьком! Ах-ха-ха! Ты думала, что вышла замуж за порядочного человека? Образованного, умного, преуспевающего... с которым не стыдно показаться в обществе? Черта с два! Он был самым презренным, подлым мерзавцем... потому что убил собственного друга. Да-да, убил! Он стоял и смотрел, как тот тонет... слышал его крики о помощи, но даже с места не сдвинулся, чтобы вытащить парня из полыньи. Ему стоило только выломать длинный шест, каких полно было на берегу, и протянуть утопающему. Но твой супруг не сделал этого. Он хуже врага! Потому что врага опасаются, а на друга рассчитывают. Так что тебе нечем гордиться, крошка...
Глория ощутила, как выступает на коже ледяной пот. Этот человек пришел сюда, чтобы расправиться с ней... но не сразу. Она осмелилась задать ему вопрос:
– Откуда вы знаете, что Толик был тогда на берегу?
– Мне посчастливилось присутствовать на последнем акте драмы. Я наблюдал за этой отвратительной и жестокой сценой из зарослей орешника.
– Но как вы...
– Откуда я узнал, что Зебрович окажется в Прокудинке? Я понятия не имел, что встречу его там. Я приехал по своему делу... к Нефедову. Он обещал продать мне редкостную вещицу за весьма скромную цену. В тот раз выгодная сделка не состоялась. Не суждено было, видать! Я решил явиться пораньше, оглядеться на месте. Один прорицатель предсказал мне, что вещица уплывет у меня из-под носа. И что продавцу грозит смерть.
– Какой... прорицатель?
– Есть такой странный тип... живет отшельником в Черном Логе. Приходилось слышать?
– Нет... – хрипло выдавила Глория.
– Он еще предупредил, что смерть мне принесет царица Савская. Ну не вздор ли? Я ведь ищу эту «царицу» не первый год. С ног сбился. Ее лицо, говорят, отлито на координатах страны Офир. Существует такая золотая штуковина: на одной стороне – царица Савская, на другой – закорючки. Эти закорючки якобы и есть зашифрованные координаты. А Нефедов как раз предложил мне нечто подобное. Он отыскал меня на сайте торговли редкостями. Я согласился купить у него раритет не глядя. Даже если вещь оказалась бы поддельной, рискнуть стоило.
– Вы ведь не собирались платить Паше... – догадалась Глория. – Вы решили убить его!
Мысли вихрем крутились у нее в голове. Вот почему Нефедов вдруг поехал на зимнюю рыбалку. У него была назначена встреча с покупателем на том самом месте, где хранился фетиш: в прокудинском доме, чтобы далеко не ходить. Он знал, что Зебрович встанет на дыбы, и скрыл от него факт продажи. Паша вознамерился во что бы то ни стало избавиться от опасной вещи. И надеялся, что деньги каким-то образом компенсируют Толику потерю. Наивный весельчак Пашка!
А Толика, видимо, томили недобрые предчувствия, и он решил проверить, чем занимается в Прокудинке заклятый дружок. Нагрянул внезапно и не застал Нефедова в доме. Тогда он отправился на речку, предполагая найти рыбака с удочкой у лунки. Он еще не знал, что лед проломился и рыбак отчаянно борется за жизнь. Подоспел Толик к началу драмы или в ее разгар... это уже не важно. Фатум поставил свою точку в этой трагической истории. Царица Савская отомстила молодому человеку за то, что он взял на себя смелость распоряжаться судьбой формулы. Бедный Толик стал всего лишь орудием ее мести...
– ...твой муженек отобрал у меня пальму первенства! – донеслось до Глории. – Он сам загубил свою душу. Думаю, та картина – тонущий человек, который взывает о помощи, – постоянно стояла у него перед глазами. Собственно, Нефедова убил рок. А вина Зебровича только в бездействии.
– И ваша тоже!
– Я не вмешался в ситуацию и не раз потом сожалел об этом. Вместе с рыбаком под лед ушла и его тайна. Сделка, как ты понимаешь, не состоялась.
– Как вы оказались на берегу реки? – спросила она.
Если ей суждено умереть здесь, в полутемной горнице деревенского дома, она хотя бы выяснит до конца, что привело ее к столь жалкому финалу.
– Я решил приехать раньше назначенного времени. Присмотреться к обстановке, проверить, не собираются ли меня кинуть. Уж больно невероятным показалось мне предложение Нефедова. Я не смог сразу попасть в дом – он был заперт. Уходя на речку, Нефедов закрыл его на ключ. Я занял наблюдательную позицию неподалеку и видел, как пришел молодой мужчина с рюкзаком, одетый для рыбалки. Он подергал дверь, достал ключ и открыл. Тогда я еще не знал, что это Зебрович...
– Тогда он еще не был моим мужем.
– Но потом ты вышла за него. Итак... у незнакомого рыбака оказался свой ключ от дома. Это меняло дело. Я предположил, что приехал сообщник Нефедова, и жутко разозлился. Была зима, если ты помнишь. Я замерз, руки спрятал в карманы, размышляя, как теперь быть. И тут приезжий вышел и направился к реке – без рыболовных принадлежностей, налегке. Я крался следом за ним... и сделался невольным свидетелем его предательства! Потом, узнав об отношениях между Зебровичем и Нефедовым, я догадался, что послужило мотивом для этой трагедии. Ревность! Да-да, моя крошка! Именно тебя не поделили два неразлучных врага...
«У Толика были ключи от этого дома! – подумала Глория. – Куда он их дел? Вероятно, выбросил после смерти Павла. Они больше не могли ему понадобиться... потому что фетиш он забрал с собой...»
– Когда все закончилось, твой будущий муж вернулся в дом, – продолжал между тем ее возбужденный собеседник. Оружие ходуном ходило в его руке, и он периодически опускал пистолет, понимая, что успеет выстрелить, если Глория двинется с места. – Через несколько минут Зебрович вышел уже с рюкзаком, запер дверь и зашагал прочь. Повалил снег, заметая все следы. Я находился в растерянности. Однако не пустился за ним вдогонку. Мне нужно было осмотреть дом и вещи погибшего Нефедова – вдруг то, за чем я приехал, осталось в его рюкзаке или где-нибудь поблизости? Ничего не обнаружив, я ужасно расстроился. Неужели меня обвели вокруг пальца? Либо Нефедов не захватил с собой обещанное, опасаясь подвоха с моей стороны или надеясь выжать из меня сумму побольше... либо редкостную вещицу стащил второй рыбак. Вспоминая, как Нефедов требовал полной конфиденциальности и опасался малейшей огласки, я засомневался, что о нашем уговоре знал еще кто-нибудь. Приезд твоего будущего мужа выглядел неожиданным, спонтанным... так, по крайней мере, подсказывало мне чутье. В доме, куда я проник через окно, не было следов поспешных поисков...
