Александра Стрельникова - ТАСС не уполномочен заявить…

— Но, не взирая на это, «контора» всё равно пишет, — сказал Аристарх и машинально включил местный музыкальный радиоканал.

И полилась прекрасная мелодия. Мужчина и женщина дуэтом пели песню «Бесамо мучо» на испанском языке.

— Какая удивительная музыка, — сказала Лариса, откидываясь на спинку дивана и прикрывая глаза.

— Еще бы! Вечная мелодия любви! — мужчина подкинул на руках девчушку в розовом платьице. Не было бы мелодии любви в нашей жизни, не было и нашей Катаржинки…

Аристарх осторожно посадил в детскую кроватку дочку и дал ей игрушку.

Он приблизился к Ларисе и опустился на колени.

— Ты сейчас мне напомнил тот момент… Ну, тогда, когда ты просил дать тебе время меня завоевать. Помнишь? И у меня еще так сильно разболелась голова…

Лариса чуть наклонилась и поцеловала мужа в волосы на макушке.

— Я так благодарна тебе за всё…

— А я так испугался тогда, что ты уйдешь, если я побегу искать таблетку от головной боли. И от отчаянья солгал, что могу тебе помочь, абсолютно в тот момент не представляя даже, как это можно сделать.

— Неужели, Арис? — удивилась женщина. — И я только сейчас узнаю об этом? Но, помнится, ты действительно помог мне тогда. Я даже уснула, сидя в кресле. И, вообще, сколько раз ты мне помогал еще потом, у тебя, явно, такие способности есть…

— Ну, это выяснилось чуть позже, — Аристарх усмехнулся. — А тогда я, накладывая тебе компресс, просто мысленно пожелал, чтобы твоя боль перешла ко мне. Невероятно, но у меня получилось! Так, как у меня болела голова в тот день, она никогда не болела ни до того случая, ни после.

Лариса посмотрела на мужа любящими глазами:

— Садись рядышком.

Аристарх глянул на кроватку.

— Наш спокойный ребенок наигрался и уже засыпает, — сказал мужчина.

— У дочки явно твой характер, и мне это нравится, — сказала она умиротворенно.

— Зато личиком она похожа на тебя, и мне это тоже очень нравится, — и он нежно обнял Ларису за плечи.

Они какое-то время помолчали. Лариса вздохнула.

— Что ж так тяжело вздыхаешь, девочка моя?

— Да как-то тревожно, неспокойно на душе. Что нас ждет дома?

— Катаржинку — бабушки, дедушки. Нас — работа. Впрочем, можешь и не работать, заниматься ребенком. Ты теперь — мужняя жена. И, правда, не торопись с выходом на службу, а?

— Я не о том, Арис…

Мужчина помолчал.

— Времена не выбирают, — тихо сказал он. — Но какие бы не были времена, к счастью, любви никто не отменял…

И он нежно обнял жену.

Действительно, времена не выбирают.

У информационного агентства, где познакомились наши герои — славная история. Она началась еще до революции 1917 года. А С 1925 по 1991 годы ТАСС — Телеграфное Агентство Советского Союза было главным информатором большой страны, занимавшей, как принято, тогда было говорить, «одну шестую часть земной суши».

Победа в Великой Отечественной войне, запуск первого спутника, полет Гагарина в космос, запуск баллистических ракет, или испытание советского ядерного оружия — об этих и многих других событиях, как рупор, информировало агентство, предваряя свое очередное значимое сообщение словами: «ТАСС УПОЛНОМОЧЕН ЗАЯВИТЬ»…

После распада СССР на базе ТАСС указом Президента Российской Федерации Б.Н. Ельцина было создано Информационное Телеграфное Агентство России (ИТАР-ТАСС). При этом прежняя аббревиатура была сохранена как всемирно признанный и зарекомендовавший себя бренд.

Один наш замечательный русский поэт — Федор Иванович Тютчев однажды сказал: «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется»…

Многие из нас, людей пишущих, наделены неким, весьма своеобразным слухом к восприятию слова. У каждого он свой.

Мне кажется порою, что слова сыплются с неба, как снежинки, которые надо успеть подхватить, чтобы сплести из них свое ажурное кружево. У слова есть цвет, запах, вкус, своя мелодия. Именно поэтому, подбирая нужное слово, часто проговариваю его вслух: звучит — не звучит? Я выстраиваю синонимический ряд, как некий парад планет, выбирая из разных по звучанию, но близких по значению слов то единственное, которое, на мой взгляд, больше всего подходит. Как говорится, «то же слово, да не так бы молвил». Людям пишущим этот постулат давно известен.

И вот именно по этой причине ничего не могу с собой поделать… Когда я начинаю проговаривать вслух «ИТАР», мне всё время слышится «Икар». И сразу почему-то вспоминается печальная легенда об Икаре, который, воспарив высоко, взмахнул крылами и упал… И, когда я сегодня слышу о том, как без конца взрывается, недолетает и падет то, что было предметом гордости в обороноспособности единой и большой страны, или как всё падает и падает рождаемость, уровень медицины, образования, жизни вообще, мне становится очень грустно. И я невольно вспоминаю, как зычным, красивым голосом диктор центрального телевидения объявлял: «ТАСС УПОЛНОМОЧЕН ЗАЯВИТЬ». И в том словосочетании, и в голосе диктора мне слышалась мелодия силы, уверенности и достоинства. Такая, что иной раз мороз пробирал по коже. Да что там — аббревиатура, подумаешь, может кто-то возразить. И, возможно, по-своему, будет прав.

И я прекрасно понимаю, что «снявши голову, по волосам не плачут». Раз нет СССР, нет и Телеграфного Агентства Советского Союза. Есть другое. Но когда я пытаюсь воспроизвести вслух: «ИТАР-ТАСС уполномочен заявить», то понимаю, что это звучит совсем не так, совсем иначе. То было зычное, во всеуслышание «ого!» одной шестой части земной суши. В сегодняшнем названии, написанном через дефис, я не улавливаю прежней мелодии гордости и мощи. Увы. Как говорится: то же слово, да не так бы молвил…