По забетонированной дорожке Юля обошла вокруг летней кухни, ее вполне можно было назвать флигелем, и подумала, может, стоит переселиться сюда? Не такой уж маленький домик. А чердак, если привести его в порядок, станет уютной спальней.
Но для начала нужно посмотреть, что там внутри. Приедет Игорь, собьет замок…
Любопытство распирало Юлю, однако она пересилила себя и вернулась обратно к дому.
Шум автомобильного двигателя, даже не одного, Юля услышала, когда сидела на уютном пятачке возле веранды, где вчера они праздновали с Игорем новоселье. Затем шум умолк и раздался призывной звук клаксона.
Сердце встрепенулось от радости. Она бросила все и побежала за угол дома к калитке. Отворила ее, выскочила на улицу и глазам своим не поверила.
— Папа! Папа! — не смогла удержать радости, бросилась отцу на шею, повисла, едва не свалив его с ног, расцеловала. — Как хорошо, что ты приехал!
— Куда бы я делся, — смущенно пробормотал, явно не ожидавший столь бурного восторга, Василий Петрович. — Нужно же посмотреть, как вы здесь устроились. Партизаны… — добавил немного спустя и, вслед за дочерью и зятем, переступил порог их новых владений.
— Хоромы, конечно, не царские, но жить можно. Рад за вас, — огласил свой вердикт Василий Петрович, обойдя усадьбу и тщательно все осмотрев.
Во время экскурсии он остановился возле трещины на задней стене, рассматривал ее, тыкал в нее пальцем, но оставил замечания при себе. Потом долго что-то прикидывал, делал заметки в блокноте и, опять-таки, делиться своими соображениями не спешил.
— Значит, так, детки, — сказал, когда сели за стол, и Юля налила всем кофе, — есть два варианта развития дальнейших событий. Первый — вы бросаете гиблое дело, я вам покупаю квартиру в городе, и вы живете в радости и согласии, как все нормальные люди.
Игорь приуныл, Юля тоже…
— Мне здесь нравится, — сказала голосом капризного ребенка и хоть пыталась при этом изобразить улыбку, получилась она кислая, больше похожая на гримасу. Казалось, она вот-вот расплачется, не понарошку, всерьез.
— Ну, зачем, так трагически, — увидев состояние дочери, поспешил добавить Василий Петрович. — Никто у вас эту хибару отнимать не собирается. Пусть остается, будете приезжать отдыхать летом, как на дачу, в выходные…
— И совсем забудем о любимых тесте с тещей, — заметил Игорь, — так, как их навещать нам станет некогда…
— Хм… — ухмыльнулся тесть. — Об этом я и не подумал. Он весело подмигнул совсем пригорюнившейся дочери. — Ладно, хитрецы, убедили. Забудем о первом варианте и перейдем к обсуждению второго. В конце то концов, я обязан уважать ваш выбор и свою волю навязывать не собираюсь.
Он отхлебнул кофе, скривился.
— Фу, ну и гадость! Как вы эту бурду пьете. Юлечка, а чего-то более существенного для папы не найдется?
— Но ведь ты — за рулем.
— А… — махнул рукой Василий Петрович, сколько тут той дороги.
— Сорок километров, из них тридцать по трассе, а там пост ГАИ, — информировал Игорь.
— Настоящие герои всегда идут в обход… — процитировал слова детской песенки тесть. — Игорь, можно, конечно и через Сибирь добираться, тогда еще дольше будет. Тут если проселками, и двадцати километров не наберется.
Игорь удивился, но прикинув, сообразил, что тесть не далек от истины.
— Есть «Кагор», — сказала Юля…
— Ну, у вас и вкусы, — возмутился Василий Петрович. — Тогда уж лучше чайку мне завари.
— Я могу в магазин сгонять, здесь — рядом.
— Сиди, — тесть придержал Игоря, готового сорваться с места. — Уж как-нибудь сегодня перебьюсь. Значит, так, перво-наперво — поправить стену. Я смотрел, ничего сложного нет. Стена прочная, еще лет сто простоит и пока не протекает. Залатаем рубероидом, набьем сетку, положим штукатурку, будет, как новенька. Второе — забор. В такой глуши самое главное — безопасность. А, учитывая, что речь идет о моей родной и единственной дочери, вопрос приобретает архиважное значение. Штакетник со стороны улицы поправим, он еще свое послужит, а вот по границе участка, нужно подумать. Тем более что близких соседей у вас, как я понял, нет.
— Да, только через три дома дед со старухой живут.
— То-то же. Лучший и самый быстрый вариант — железные уголки и сетка рабица.
— Не потянем. Я подсчитывал, чтобы огородить весь периметр только на материал больше тысячи долларов нужно.
— Не нужно. Все у меня есть. Я собирался новый свинарник строить, но пока обойдусь. Дальше — отопление. Юля намекала что-то насчет электрической автономки. Сразу говорю — не советую. В таких местах, если пропадет свет, его неделями чинят. Околеете зимой сразу.
— Что же делать? У нас даже плита не работает. Игорь вчера пробовал зажечь, мы чуть от дыма не задохнулись.
— Не волнуйся, — успокоил дочь Василий Петрович. — Есть вариант. Сделаем нормальное паровое отопление. Будете углем топить и жить, как в Африке. Тоже для свинарника приобрел, но придется вам отдать.
— И будем мы жить почти, как свиньи… — улыбнулась Юля. Ее недавнее плохое настроение, как водой смыло.
— Помолчи, — притворно рассердился отец.
— Папа, а можно воду провести и удобства кое-какие…
— И об этом подумал. Вот здесь, — он показал рукой на пятачок, где они праздновали новоселье, — сделаем пристройку. Из шлакоблока, внутри обделаем вагонкой, поставим ванную, унитаз, рукомойник. Словом, как у людей… — парировал выпад дочери насчет свиней. — Бойлер лучше, конечно, электрический. Тут, уж если электричество пропадет, потерпеть можно. Тебе, Игорь, сразу задачу поставлю. Здесь, по периметру, яму для фундамента. Неглубоко, сантиметров тридцать-сорок… Дальше, — он поднялся, взял зятя под руку и повел к забору. Тут работы больше: в глубину метра два и где-то по полтора в ширину и длину. Справишься?
— Наверное, — неуверенно пробормотал Игорь.
— В общем, сколько успеешь. — Шанцевый инструмент имеется?
Игорь сдвинул плечами.
— Ладно, что-то придумаем. Тогда, вот что, — он достал из кармана бумажник, вытащил из него толстую пачку купюр. — Позаботься о сантехнике. Здесь должно хватить. Только не оттягивай надолго. Ковать железо, нужно не отходя от кассы.
— Завтра займусь, — пообещал Игорь. У него и мысли не было отказываться от денег. Ведь все делалось от чистого сердца. К тому же, Василий Петрович беспокоился о собственной дочери и его, Игоря, мнение никого не интересовало.
Василий Петрович не поленился, по приставной лестнице взобрался на чердак.
— Крыша еще нормальная, — сказал, — годик продержится. Потом, если доживем, конечно, обложим стены кирпичом и подновим. А пока и так сойдет.
Отряхнулся от пыли, смахнул прицепившуюся к волосам паутину. Подошел к флигелю, подергал замок. Зачем-то осмотрел закрытые ставнями окна.
— Что там, еще не смотрели?
— Не успели.
— Плохо строили. Полтора кирпича, если зима — промерзнет в два счета. Там — теплее, — показал на дом. Да, — словно вспомнил о чем-то, — а как насчет грызунов?
Игорь сдвинул плечами.
— Если и нет, будут, — заверил Василий Петрович, — Парочку котов завести не помешает.
— Юля будет рада, она любит животных.
— Ну, и собаку в обязательном порядке. В сельской местности собака — главный сторож.
От обилия информации в Игоря голова пошла кругом. Тесть еще походил по усадьбе, но больше никаких заданий не давал. Затем попрощался, пожелал им счастья на новом месте и укатил. В другую сторону, противоположную той, откуда они приехали. Искать более короткий путь, как понял Игорь.
Энтузиазм тестя передался Игорю в полной мере. Им овладела жажда действовать и действовать незамедлительно.
В город за сантехникой ехать было поздно, это он сделает завтра. Но вот траншеи вырыть — с удовольствием.
Если бы раньше кто-то сказал, что у него вдруг проснется острое желание заняться земляными работами, никогда бы не поверил. Но так устроен человек. Если без принуждения и для себя, даже самая грязная работа может доставить удовольствие.
В поисках лопаты, он облазил весь участок, взобрался на чердак во флигеле, наглотался пыли, перерывая всякий хлам. Как и тесть, раньше, подергал замок флигеля. Даже постучал по нему найденным обломком кирпича. Отсыревший кирпич раскрошился, а замок так и остался на своем месте.
Рыская в густых зарослях сорняка, Игорь неожиданно наткнулся еще на одно строение, раньше незамеченное. Погреб, выложенный из красного кирпича, невысокое строение, под углом уходящее в землю. На двери тоже висел замок, не такой массивный, как во флигеле, но, все равно, не открывающийся.
«Нужно будет ключи поискать, вдруг висят где-то на гвоздике, а я мучаюсь», — мелькнула здравая мысль.
