– А почему вы болтаетесь тут в одиночестве, профессор? Вас что, никто не приглашает на свидание?
Снейп заскрипел зубами.
– В отличие от вас, я имею право тут находиться. Можно было бы предположить, что опыт с кровавым пером научил тебя не лгать – но, похоже, это основное хобби нашего золотого мальчика-спасителя, если не считать нарушения правил. Давай, Поттер, забудь об уродливом шраме на руке – полагаю, что ты уже привык к причудливым физическим уродствам, – и отвечай на вопрос! Что за поручение вы выполняли в это время суток? Ну же?
Выслушав эту идиотскую пародию на речь, Гарри с особым удовольствием ответил правду:
– Нам нужно было задать вопрос профессору Бинсу. Сэр.
– В самом деле, – презрительно хмыкнул Снейп. – Это не могло подождать до утра или же, не дай Мерлин, урока истории. И, к слову, что же сподвигло вас вообще задавать вопрос профессору истории? Насколько мне известно, для вашего блошиного ума история оказалась настолько сложным предметом, что вы отказались от его изучения, с треском провалив СОВу!
– Вопрос возник у Гермионы, – выпрямившись в полный рост, парировал Гарри. Пусть он был ниже Снейпа, но он вытянулся за прошедший год и теперь был на голову выше девушки. Он расправил плечи и с достоинством добавил: – Я же сопровождал ее с целью оградить от приставаний каких-нибудь мерзких слизеринцев.
И его интонация не оставляла сомнений, какого именно мерзкого слизеринца он имел в виду.
– А мантия-невидимка? – рявкнул Снейп.
– Меня не особо прельщает драка, – выплюнул Гарри, – если есть возможность ее избежать. Во всяком случае, не после того, что произошло месяц назад, когда Малфоя размазали по стенке. Очень неаккуратно. Удивительно, как мадам Помфри умудрилась выскоблить достаточно, чтобы склеить его обратно, но он так и не вернулся в прежнюю форму. Мне так жаль, что я слегка подпортил вам старосту, сэр.
– Двадцать баллов с Гриффиндора за дерзость, – скрипя зубами, процедил Снейп. – И еще десять за то, что вы шляетесь по замку в такой поздний час, будь вы старостой или нет. В другой раз, Поттер, пригласите девушку к себе в комнату, а не зажимайтесь по коридорам! – И он удалился с развевающейся следом мантией.
Как только он оказался вне досягаемости слуха, Гермиона обернулась к Гарри, пряча улыбку. В ее взгляде сквозило уважение. Неохотное уважение.
– Ты отлично лжешь. Это была очень убедительная история. – Он шлепнула его по руке. – Значит, ты меня сопровождал, да?
Гарри попытался улыбнуться, но вместо улыбки вышла гримаса.
– Жаль баллы, – продолжила Гермиона, неверно толкуя выражение его лица.
– Баллы – это мелочь, – вздохнул Гарри, направляясь к башне. – Через шесть недель они уже не будут иметь значения, в отличие от того... того, что нам рассказал Бинс. И оно необратимо? Ну, значит, постоянно? Тьфу!
– Мы же еще не знаем подробностей, – напомнила Гермиона. – Давай без паники. Возможно, это не то, что ты думаешь.
– Или же это гораздо хуже, – пробормотал Гарри. После этого они шли молча, но когда Гермиона открыла рот, чтобы произнести пароль для Полной Дамы, Гарри схвати ее за руку.
– Ты... ну, ты же знаешь, что то, что я сказал, было... ну... что Снейп все неправильно понял, верно? То есть, я тебя очень люблю, просто не как... ну, ты знаешь.
– М-м, – согласилась девушка, переплетая пальцы их рук. – Конечно, знаю. Ты легко бы сказал это и Рону, если бы он оказался с тобой после того, как ты услышал все эти жуткие, кошмарные вещи.
Гарри рассмеялся и расслабился.
– Не думаю, что поцеловал бы Рона в макушку, – подразнил он.
– А я целую, – жизнерадостно заявила Гермиона. – Это приятно. Он пользуется яблочным шампунем. Ну, пошли же, Гарри. Нужно выспаться. Утро вечера мудренее.
И впервые в жизни Гермиона оказалась неправа: утром все оказалось хуже. Гораздо хуже.
Пятница, 8 мая 1998 года 09:27
Неудивительно, что день покатился по наклонной плоскости на уроке зелий. Ни Гарри, ни Гермиона не выспались за предыдущую ночь, хотя не по причине, предполагаемой профессором Снейпом. Гермиона обычно хорошо переносила недосыпание, но в последнее время она была круглые сутки занята исследованием Cambiare, и на ней сказывалась усталость.
Она добавила нарезанный корень пиретрума в Увеличивающее Зелье, и все бы было хорошо, если бы написанные на доске инструкции не гласили «измельчить». Смесь в котле забурлила, вспенилась и стала переливаться через край, словно бурлящий фонтан. Жидкость растеклась по столу и продолжала пениться, литр за литром, до тех пор, пока не покрыла всю поверхность вязкой оранжевой слизью, начавшей стекать на пол. Но котел продолжал бурлить, а зелье пениться и переливаться – и непонятно было, как оно все умещалось внутри.
Гарри, чувствуя себя глупее обычного, отпрянул от котла, когда тот начал извергать зелье, и уставился на него, приоткрыв рот. Полусонная Гермиона пыталась что-то предпринять, но ее жестам не хватало уверенности, и она замялась, подбирая подходящее заклинание.
– О, ради Мерлина! – проорал Снейп и поспешил к ним от кладовки с грудой флаконов в руках. Сердито взглянув на Гермиону, а затем – на Гарри, он отвернулся и взмахнул палочкой со словами: – Eliminare sumare.
Котел тотчас опустел, хотя от него все еще поднимались редкие струйки оранжевых испарений. Зелье исчезло бесследно, даже успевшие образоваться на полу лужицы.
Снейп обернулся к классу.
– Пусть это послужит уроком для вас всех, – рявкнул он, – не тратить ценное время урока на созерцание влюбленных глаз партнера по приготовлению зелий, а внимательно читать написанные на доске инструкции! Мы здесь – чтобы учиться, леди и джентльмены. Готовиться к ТРИТОНам! – Он снова взглянул на двух гриффиндорцев, которые работали со злосчастным котлом. – Мистер Поттер, мисс Грейнджер! Вы вправе сколько угодно резвиться в окрестностях Равенкло – хотя для меня остается загадкой, почему вы не воспользуетесь нормальной кроватью, – но, несмотря на бушующие гормоны, будьте любезны достаточно высыпаться для нормального функционирования. И никогда больше не устроите цирк из моего урока! Вам ясно?
– Д... да, профессор, – пробормотала Гермиона, густо покраснев от намеков, которые Снейп не постеснялся высказать перед семикурсниками.
– А вы, мистер Поттер? Вам тоже ясно или для вас следует повторить вышесказанное односложными – что означает более-менее короткими – словами?
– Мне ясно, профессор, – процедил Гарри. Пульсирующая жилка на виске выдавала едва сдерживаемый гнев. Впрочем, этим утром сдерживаться было легче; в конце концов, за спиной у него было преимущество почти семи лет опыта притворного уважения на уроках зелий.
Однако и у Снейпа было почти семь лет опыта провоцирования Гарри Поттера.
– Вы уж придержите похоть к мисс Грейнджер до тех пор, пока не подвернется более подходящее время и место. Такое, например, несомненно манящее, как холодный каменный пола после полуночи, на виду у прохожих. Любите демонстрировать свои победы, не так ли? Слишком давно наша местная знаменитость попадала на первые полосы газет?
Гарри не знал, что на все это ответить – в словах Снейпа было полно неправды, инсинуаций и злобной лжи. И он сомневался, что простое «Да пошел ты, Снейп» поможет в будущем – хотя, конечно, произнести это было бы очень приятно. Нет, лучше подобрать ответ, который нейтрализует злобные слова Снейпа. В конце концов, Гарри знал лучше других, как стремительно распространяются сплетни и как ужасно быть их предметом. Гермиона не заслужила того, чтобы все указывали не нее пальцами и обзывали.
«Сейчас мы все проясним, – подумал он. – Ну, или что-то вроде того».
– Я был бы счастливейшим из смертных, если бы Гермиона была моей, – протянул он, окинув девушку томным взглядом и одаряя ослепительной улыбкой, прежде чем перевести взгляд на зельевара. – Хотя, знаете, уверен, что ей не подошла бы ни одна часть описанного вами сценария. – Гарри моргнул, словно задумавшись. – Пока я не найду способ, опустившись на колено, просить ее руки, до тех пор, полагаю, мне придется восхищаться ею на расстоянии, сэр.
Гермиона, приоткрыв от изумления рот, вытаращилась на Гарри. От попыток сдержать смех у нее навернулись слезы.
– Я сказал, без влюбленных переглядываний! – проорал Снейп.
Решив, очевидно, что заострять внимание на личной жизни студентов оказалось делом непродуктивным, профессор вернулся к тому, что происходило в классе. – Поттер, так как я знаю, что Грейнджер умеет читать, полагаю, это вы не сумели измельчить корни пиретрума?
Твердо вознамерившись выручить Гермиону, Гарри пожал плечами, принимая вину. Какая разница? В любом случае Снейп его ненавидит, так что надежды на зачет у него не было. А так, по крайней мере, он поможет Гермионе сохранить хорошую оценку.
