— Вы играете невероятно хорошо, — сказала она.
— Никому не рассказывайте, но в армии, играя в пул, я зарабатывал себе на жизнь.
— В Европе?
— Нет. На Тихом океане.
— Мой отец был летчиком-истребителем. Он сбил шесть самолётов, пока его самого не сбили и не комиссовали.
— Я понимаю, это значит, что он ас, да?
— А вы принимали участие в этих ужасных десантах против япошек?
— Нет. Я служил военным строителем. Мы прибывали, когда все уже было кончено.
— Вот как?
— Мы строили базы, аэродромы на Гуадалканале и островах по всему Тихому океану. Моя война была легкой — совсем не такой, как у вашего отца. — Подойдя к стойке с киями, он первый раз в жизни пожалел, что служил не в морской пехоте. У неё было такое лицо, когда он произнес «военным строителем», что он почувствовал себя вычеркнутым из числа мужчин. — Нам стоит сходить поискать вашего приятеля. Может, он уже здесь.
— О, да ну его! Он не то чтобы настоящий приятель. Я познакомилась с ним около недели назад, на вечеринке у подруги. Мартин — журналист из «Чайна гардиан». Он мне не любовник.
— А что, все юные английские леди так открыто говорят о своих любовниках?
— Это все «таблетка»[97]. Она навсегда освободила нас от мужского ига. Теперь мы равны.
— И вы равны?
— Да.
— Тогда вам везет.
— Да, я знаю, что мне везет. — Она пристально смотрела на него. — Сколько вам лет, Линк?
— Много. — Он с грохотом поставил кий на стойку. Первый раз в жизни Бартлетт не хотел говорить, сколько ему лет. «Черт побери, — думал он, как-то странно расстроенный. — Что с тобой? Ничего. Ничего не случилось. Разве не так?»
— А мне девятнадцать, — сообщила она.
— А когда у вас день рождения?
— Двадцать седьмого октября, я — Скорпион. А у вас?
— Первого октября.
— Да что вы! Скажите, что это правда!
— Вот те крест и чтоб мне помереть. Она захлопала в ладоши от восторга:
— О, это чудесно! У папы десятого. Это чудесно — хороший знак.
— Почему?
— Увидите. — Довольная, она раскрыла сумочку, вынула мятую пачку сигарет и золотую зажигалку с изношенным кремнем.
Он взял зажигалку, щелкнул ею, чтобы дать прикурить Адрион, но пламя не вспыхнуло. Он щелкнул второй раз, третий — без результата.
— Проклятая штуковина, — ругнулась она. — Никогда не работала как следует, но мне подарил её отец. Я люблю её. Я её, конечно, пару раз роняла.
Он внимательно осмотрел зажигалку, дунул на фитиль и стал что-то делать с ней.
— Все равно курить вам не следует.
— Вот и отец все время так говорит.
— Правильно говорит.
— Да. Но мне нравится покуривать время от времени. Сколько вам лет, Линк?
— Сорок.
— О! — На её лице было написано удивление. — Значит, вам столько же, сколько и отцу. Ну, почти. Ему сорок один.
— Прекрасный возраст, и тот, и другой, — сухо проговорил он, а про себя подумал: «Как ты это себе ни представляй, Адрион, я вообще-то по возрасту гожусь тебе в отцы».
Она снова нахмурила лоб.
— Странное дело, вы совсем не выглядите на столько же. — Потом торопливо добавила: — Через два года мне будет двадцать один, а это практически старость. Что такое двадцать пять, я просто представить не могу. Не говоря уже о тридцати, а уж сорок... Господи, наверное, лучше кости откинуть.
— Двадцать один — это старость. Да, мэм, просто старость, — согласился он. И подумал: «Давно уже ты не проводил время с такой молоденькой. Следи за собой. Она просто динамит». Он щелкнул зажигалкой. — Ну, что скажете?
— Спасибо, — сказала она и раскурила сигарету. — А вы не курите?
— Нет, сейчас не курю. Когда-то курил, но Кейси стала каждый час присылать мне иллюстрированные проспекты о раке и курении, пока до меня не дошло. Даже нисколько не расстроился из-за того, что бросил — раз уж решил. После этого стал точно лучше, черт возьми, играть в гольф, теннис и... — Он улыбнулся. — И другие виды спорта.
— Кейси красавица. Она на самом деле ваш исполнительный вице-президент?
— Да.
— У неё будут... Ей будет здесь очень непросто. Мужчинам вряд ли понравится иметь с ней дело.
— В Штатах такая же история. Но они привыкают. Мы построили «Пар-Кон» за шесть лет. Кейси может работать с лучшими из них. Она — высший класс.
— Она ваша любовница? Он сделал глоток пива.
— А что, все юные английские леди так прямолинейны?
— Нет, — засмеялась она. — Мне просто интересно. Все говорят... все считают, что да.
— На самом деле?
— Да. В гонконгском обществе только о вас и говорят, а сегодня вечером и подавно. Ваш приезд наделал шума: личный самолёт, контрабандное оружие, и потом, как пишут в газетах, Кейси последней из европейцев видела Джона Чэня. Мне понравилось ваше интервью.
— Эх, эти уб... эти журналисты поджидали меня сегодня днем на пороге. Я постарался, чтобы все было коротко и определенно.
— «Пар-Кон» на самом деле стоит полмиллиарда долларов?
— Нет. Около трехсот миллионов. Но скоро это будет компания на миллиард. Да, теперь уже скоро.
Он видел, как она смотрит на него своими искренними серо-зелеными глазами, такая взрослая и все же такая юная.
— Вы очень интересный человек, мистер Линк Бартлетт. Мне нравится говорить с вами. И вы мне нравитесь. Сначала не нравились. Я кричала «караул», когда отец сказал, что я должна сопровождать вас, познакомить с нашими порядками. У меня не очень хорошо получилось, да?
— У вас получилось супер.
— О, да будет вам! — Она тоже ухмыльнулась. — Я вас полностью монополизировала.
— Не совсем. Я познакомился с Кристианом Токсом, редактором, Ричардом Кваном и с этими двумя американцами из консульства. Лэннан, да?
— Лэнган, Эдвард Лэнган. Приятный человек. Я не запомнила, как зовут другого. Я вообще-то с ними и не знакома, просто они были с нами на скачках. Кристиан очень милый, а его жена просто супер. Она китаянка, так что её здесь нет сегодня.
— Потому что она китаянка? — нахмурился Бартлетт.
— О, она была приглашена, но не захотела прийти. Это вопрос репутации. Чтобы сохранить репутацию мужа. Здешние «шишки» не одобряют смешанных браков.
— Когда женятся на туземках?
— Что-то в этом духе. — Она пожала плечами. — Вы поймете. Мне лучше бы представить вас ещё кое-кому из гостей, а не то я получу взбучку!
— Может, представите меня Хэвегиллу, банкиру? Как насчет него?
— Отец считает, что Хэвегилл — болван.
— Тогда, ей-богу, с этого момента он — болван на все сто!
— Хорошо, — согласилась она, и оба рассмеялись.
— Линк?
Оглянувшись, они увидели силуэты двух фигур в потоке света, льющегося из дверного проема. Голос и очертания Кейси он узнал сразу, а вот мужчину нет. Оттуда, где он стоял, против света было не видно.
— Привет, Кейси! Как дела?
Он запросто взял Адрион под руку и подвел к силуэтам.
— Я тут обучал Адрион некоторым тонкостям пула.
— Ну, это можно назвать недосказанием года, Кейси, — засмеялась Адрион. — Линк в этом просто супер, правда?
— Да. О, Линк, Квиллан Горнт хотел поздороваться с тобой перед уходом.
Адрион резко остановилась и побледнела. Линк испуганно остановился.
— Что случилось? — спросил он.
— Добрый вечер, мистер Бартлетт, — сказал Горнт, шагнув к ним в поток света. — Привет, Адрион.
— Что вы здесь делаете? — еле слышно спросила она.
— Просто зашел на пару минут, — пояснил Горнт.
— Вы видели отца?
— Да.
— Тогда убирайтесь! Убирайтесь и оставьте этот дом в покое, — проговорила Адрион тем же еле слышным голосом.
Бартлетт удивленно уставился на неё.
— В чем дело, черт возьми?
— Это долгая история, — спокойно произнес Горнт. — Об этом можно поговорить завтра — или на следующей неделе. Я лишь хотел подтвердить, что мы ужинаем во вторник. Или, если вы будете свободны на выходных, можно выйти на целый день на моей яхте. В воскресенье, если погода будет хорошая.
— Спасибо, думаю, да, но можно мы подтвердим это завтра? — Бартлетт все ещё пребывал в замешательстве из-за Адрион.
— Адрион, — мягко обратился в ней Горнт. — Аннагрей уезжает на будущей неделе. Она просила передать, что ждет твоего звонка. — Адрион не ответила, не сводя с него глаз, и Горнт добавил, обращаясь к остальным: — Аннагрей — моя дочь. Они добрые подруги, ходили всю жизнь в одни и те же школы. Аннагрей уезжает учиться в Калифорнийский университет.
— О, если мы можем чем-то быть полезными для неё... — начала Кейси.
— Очень любезно с вашей стороны. Вы познакомитесь с ней во вторник. Видимо, тогда мы и сможем поговорить об этом. Я сказал бы...
На другом конце бильярдной распахнулась дверь, и появился Данросс. Улыбнувшись, Горнт снова перенес внимание на них.
— До свидания, мистер Бартлетт — Сирануш. Увидимся во вторник. До свидания, Адрион. — Он слегка поклонился им и, пройдя через весь зал, остановился. — До свидания, Иэн, — вежливо проговорил он. — Благодарю за гостеприимство.
