Тяжело дыша, Тирран присел у окна. В окне чуть теплился свет. Створки окна едва заметно покачивалась. Почудилось, что кто-то подкрадывается к нему по скату крыши. Тирран просунулся в окно и неловко сполз на пол. В комнате никого не было. Вдоль стен стояли шкафы с книгами. На столе в беспорядке были разбросаны какие-то бумаги, на полу топорщилась карта звездного неба. Все это подсказало ему, что это кабинет Астролога.
За окном послышался шепот, мелькнуло чье-то бледное лицо, еще одно. Тирран отступил за камин и затаился.
Кто-то осторожно тронул Тиррана за плечо. Вздрогнув всем телом, он медленно обернулся, уже не помышляя ни о каком сопротивлении. Он даже голову закрыл руками. Сквозь пальцы он увидел перед собой не менее испуганное лицо Астролога.
— Кто вы?.. и что вы здесь делаете?.. — Астролог близоруко сощурился, подкрутил лампу и поискал очки.
Тирран промолчал и отступил в тень. Он был слишком взволнован необычным приключением, и он не знал, что сказать.
Астролог все еще искал очки, а Тирран разглядывал его. Выглядел он жалко в ночном колпаке и в халате, весь растрепанный. Да и у Тиррана вид был не очень привлекательный.
— Это вы?.. — пролепетал Астролог. Он не сводил слезящихся глаз с Тиррана.
— Ты узнал меня?.. — спросил Тирран, постепенно приходя в себя.
— Да… — пробормотал Астролог.
— Хоть кто-то меня узнал… не имею намерений что-либо скрывать от тебя… меня преследуют…
— Возможно, вас приняли за Избавителя… в городе их уже пропасть сколько, хоть пруд пруди…
— Меня приняли за Избавителя?.. это новость… — Тирран мрачно улыбнулся и подошел к окну. Крыша была усеяна обломками веток, шевелящимися листьями.
Светало. Город глухо и невнятно шумел, просыпался…
Через полчала Тирран вернулся к себе в кабинет и без сил упал на кушетку. Он как будто заснул, зарывшись лицом в подушках, и вдруг очнулся. Чьи-то прикосновения разбудили его. Он еще ощущал их нежность. С какой-то странной неуверенностью, уклончиво он посмотрел по сторонам. Никого. Он задул зря горевшую лампу и снова забылся сном. Во сне он отбивался от кого-то, хрипел и вскрикивал…
Задрожали потолки, стены, что-то, глухо звякнув, упало.
Тирран привстал, зажег лампу. С лампой в руке он какое-то время бродил по комнате, ненужно трогая, переставляя вещи, заглядывая в темные углы. Он даже выглянул в коридор. Вдруг он услышал легкий, летящий шум, шаги. Он затаился. Жанна пробежала мимо. Она заблудилась в этом лабиринте коридоров и лестниц. Он пошел за ней, прихрамывая, подволакивая ногу.
Жанна услышала его шаги, испуганно оглянулась, вскрикнула и побежала по коридору. Коридор повернул налево, потом направо. На бегу, она судорожно толкнулась в одну, в другую дверь. Дверь, у которой она в отчаянии остановилась, неожиданно сама собой приоткрылась. Она протиснулась в щель, забежала за кровать с пологом и затаилась, даже перестала дышать…
Звякнули ключи. Кто-то пытался открыть дверь.
— Да она не заперта… странно, почему она не заперта… или забыл закрыть?.. — Ступая тихо и мягко, Шуут обошел комнату. — Входи, что ты стоишь в дверях, плохая примета…
— Это мило, что ты, наконец, вспомнил обо мне… — Бегло глянув по сторонам, рыжеволосая дева в черном бросила шляпку с перьями на комод, оправила волосы. Только теперь Жанна узнала ее и смогла разглядеть.
— Да, но… — Шуут нервно зевнул, встряхнулся, как пес, и выглянул в окно. В отдалении высилось южное крыло Башни, смутно поблескивали и тонули в тумане шпили, купола. Над воротами, как кошачьи глаза, мигали зеленые светофоры.
— Тут такое дело… у меня гостит родственник из провинции, несколько дней назад он приехал в город и заболел… бедняга при смерти… он хочет поговорить с Тирраном… у него есть, что сообщить ему, нечто крайне важное…
— Что именно…
— Подробности я не знаю… Боже мой, о чем мы говорим, ведь мы же не виделись с тобой тысячу лет… — Дева обняла Шуута. Разметались на синем рыжие волосы. Шуут отстранился. Он услышал шорох шелка и убегающий топот ног.
— Что с тобой?.. — спросила дева в черном. Она все еще не могла очнуться от нежности.
— Не знаю… наверное, показалось…
Неожиданно распахнулось окно, вздулись желтые китайские драпировки, сквозняки завыли в фарфоровых вазах. Шуут захлопнул окно и закрыл дверь на задвижку. Заглянув за кровать, он увидел забытый Жанной кружевной платок. Он склонился и наткнулся на алебастровое лицо статуи Тиррана, подкрашенное медно-желтой, переливчатой краской.
— Черт… — невольно воскликнул Шуут…
Тирран дремал в кресле у потухшего камина. Сны обманывали его, но они позволяли ему видеть Жанну и Лизу, иногда так ясно…
Отыскивая губы Лизы, он коснулся ее груди, заглянул в ее грустные глаза. Она покорялась его ласкам, но оставалась где-то далеко, где-то за стеклами окна и еще дальше.
Он ласкал ее и говорил, говорил, боясь остановиться. Он говорил о том, что любит ее всей душой, что он бросит все, и они поженятся, и у них будет семь девочек и столько же мальчиков.
Лиза была все еще далеко, но он почувствовал, как ее рука обвилась вокруг его шеи. Она плакала.
Он утешал ее, продолжая нежно ласкать.
— Дурачок, ты ничего не понимаешь, я плачу от счастья, — прошептала она, смеясь и всхлипывая, — и я бы покончила с собой, если бы ты уехал без меня…
Тирран почти пришел в себя, когда услышал осторожный стук в дверь.
— Кто там еще?.. — Кончиками пальцев Тирран осушил глаза.
В кабинет вошел Секретарь.
— Есть новости от нашего человека из провинции… нечто крайне важное… касается вашей дочери… — заговорил Секретарь.
Тирран отвернулся. Он был в замешательстве.
«Странно все это… такое впечатление, что уже и в провинции знают, что Жанна моя дочь…»
— Ну, хорошо, где он, этот твой человек?..
Они перешли во флигель. Незнакомец лежал на кушетке. На вид он казался тяжело больным. Увидев Тиррана, он чуть приподнял голову.
— Слава Богу, что я дожил до этой минуты… — заговорил он слабым голосом. — Боялся умереть… эта жизнь все отнимает, молодость, красоту, здоровье… и ничего не оставляет, кроме воспоминаний… — Незнакомец замолчал.
— Говорите, что вы хотели мне сообщить… у меня мало времени… говорите же, время слишком дорого, чтобы тратить его попусту… — От волнения Тирран закусил губы. Он уже догадался, о чем пойдет речь, но он не мог позволить себе поддаться слабости.
— Это давняя история… 13 лет назад Лиза, кстати, она мне тетка по отцу, бежала из города, спасаясь от преследований, она была вынуждена бежать… девочку она оставила Моисею… он ее учитель… был замешан в каком-то деле, получил срок, бежал, скрывался… почти год он странствовал с девочкой, искал тихое место и нашел… место действительно было тихое, одни жабы и мошки, да песьи мухи… первое время они жили счастливо и чудесно, преследователи его не донимали, а сыщика, знавшего его в лицо поглотила топь… Моисей преподавал в школе географию и литературу, а по ночам томил глаза и душу, сочинял книгу, весь в деда пошел… говорят, его мать была долго бесплодной, а потом родила семь раз… он был последним и выжил, все остальные дети родились мертвыми… ему и года не было, когда его дядя сгинул в песках, а потом умерла мать, потом отец, в их роде не было долгожителей, все умирали в средних летах… и Моисей чуть не умер в 30 лет из-за своей книги, он описал в ней страну, которой нет, и людей, какие они есть, и сделался посмешищем для соседей… Боже мой, как они над ним измывались, даже замышляли на него, пытались отравить, бросили кошку в колодезь, доносы писали, целые поэмы… он вынужден был перебраться в другое место, но и там жизнь не сложилась… случился оползень, который превратил в развалины его дом и сад… и тогда он опять изменил себе имя и вернулся в город вместе с Жанной… я не знаю, где они скрываются… он ищет встречи с матерью девочки, Лизой…
— Разве она жива?..
— Она жива и вы должны с ней встретиться и как можно скорее… я не знаю всех подробностей, но девочке грозит опасность…
Тирран отошел к окну. Он был крайне удивлен тем, что услышал, и он колебался.
«Может быть, у него и нет дурных мыслей, но все это подозрительно, напоминает ловушку… можно ли доверять совершенно незнакомому человеку?.. и что мне даст эта встреча?.. боюсь, она меня только разочарует и все разрушит… даже то, чего не было и не могло быть…»
— Я вам очень признателен… — пробормотал Тирран и направился к выходу.
— Постойте… — незнакомец попытался удержать его. — Хочу умереть со спокойной совестью… вот документы девочки… — Незнакомец показал измятую бумажку, заверенную разноцветными печатями и затейливыми подписями.
— Все это ненужно… дайте мне уйти…
Тирран спустился в зимний сад.
С четверть часа он работал в саду. Эти обязанности были ему приятны. Они давали ему возможность побыть в одиночестве.
