— А ты чего?
— Чего — чего? Купила ему пачку презервативов. Поздравила с почином. К таким вещам лучше относиться спокойно. А куда деваться, раз начал? Только предупредила, чтобы на его учебе это никак не отражалось, иначе — получит. Первые несколько дней держался, в школу ходил, на тренировки, а потом не выдержал, — начал бегать к этой мадмуазель. Она еще и соседкой оказалась. Смотрю — день поздно приходит, второй, третий… Интересно, как он учиться после бессонной ночи? А тут его тренерша мне звонит, говорит, что у них скоро сборы, а этот неделю на тренировках не показывается. Просила повлиять. Чего смеешься? Ничего смешного! Я знаешь, как переживала! Чуть не поседела! И ломать его нельзя — молодой мужчинка, все-таки. Идет трепетное формирование. И сам себе мешает создавать будущее, по идее… Сделала ему последнее китайское предупреждение, а он в эту же ночь вообще домой не явился — мозги куда-то вниз сползли. На следующий вечер, правда, пришлепал домой с повинной. Тут я взяла выбивалку для ковров…
Рассказ был перебит громким хохотом. Немного успокоившись, Галя покачала головой и поинтересовалась:
— Он нормально к этому отнесся?
— Нормально, вытерпел — знал, что слово сдержу. Отшлепала четко по заднице с рассуждениями на тему. Заверил, что все понял, что этого больше не повторится и пришел на следующий день с пятеркой и с кучей грязного белья после тренировки, еще и спасибо сказал. Видимо, через пятую точку чакра в голове открывается.
— И что, он больше к ней не ходил?
— Ходил сначала. Я глаза старалась закрывать; надо было, видимо, ему время, чтобы в себя прийти. А потом все наладилось — спорт, учеба… Сейчас даже рада, что все так сложилось. У всех сверстников страдательный возраст начался, а он спокойно, без метаний доучивается. Еще и подсмеивается над друзьями с высоты положения.
— А как эта девушка? Одна жила что — ли, раз он у нее ночевал? В пятнадцать лет?
— Там с родителями какие-то проблемы были. Девчонка нормальная, знаешь, без этого вырождающегося генофонда на лице, просто не повезло. Я очень ее хорошо рассмотрела. Миленькая.
— Слушай, — Галя понизала голос и с некоторой осторожностью стрельнула в Викторию взглядом. — А вот вы вместе живете, на дискотеку ходите…
Соседка равнодушно скривилась.
— Да, за мой счет, ну и что? Я Ваське каждый месяц деньги на карманные расходы даю, — мы с ним зарплату в один день получаем. Думаю, это правильно. Ему не приходится стоять перед каждым чипсом в магазине и слюну сглатывать, — молодой же, хочется и мороженного и пирожное, сгущенки какой-нибудь банку купить и съесть в гордом одиночестве. Не хочется, когда предмет мечтаний есть. А вот когда нет… Да и мне маленькой очень хотелось, прекрасно помню! До смерти! Одно время у отца тайком из кошелька мелочь таскала — противно было! Унизительно! Вся трясешься, как осиновый лист. И мне надо-то было! Брат сам, кстати, недавно первые деньги заработал — кружкой в магазине ходил. Купил себе новые джинсы, газировки какой-то. Счастливый! Сейчас вести группу в школе спортивной предлагают, — у него корочки мастера спорта уже есть.
— А родители не помогают?
— Да как сказать… Так, чтобы деньгами и постоянно — нет. На какие-то большие покупки или подарки отец всегда без проблем дает. А мать, как уехала — первый месяц пару раз с супом приходила, а потом бросила это дело.
Вика замолчала. На ее чистый лоб на мгновенье легла тень грусти, острыми когтями царапнув душу, также молниеносно унеслась прочь. Ощущение пустоты накрыло волной, картины детства калейдоскопом закружились в голове… Бодрый тон соседки донесся откуда-то издалека.
— А поступать он никуда не собирается?
Колесникова тут же вернулась к действительности и оживилась:
— Собирается, туда же, куда и мы, только на юриста. Историю хорошо знает, а вот с изложениями беда! Так, что лето будет жарким!
По-детски хихикнув, главный бухгалтер взялась за кружку и направилась на кухню. Вернувшись, услышала шепот:
— А ты к Зингерману по поводу работы не обращалась?
Девушка счастливо заулыбалась:
— Обращалась. Очень даже. Сказал, что подумает и в скором времени что-нибудь ответит.
Скорчив довольную гримасу, Галя уткнулась в компьютер.
Майские праздники. Генеральная уборка, глажка, перетряхивание летних и зимних вещей, просмотр телевизора… После похода в ресторан и нескольких встреч с родными идти никуда не хочется. Разве, что вечером на небольшие пешие прогулки возле дома. Чем себя занять? Вика уже страстно мечтала выйти на работу. Даже лицо директора становилось все более приятным. Может, записаться на какие-нибудь курсы? Английского, например. Повторить все, ведь язык так быстро забывается.
Но, работа, не успев начаться, вновь превратилась в рутину. Единственным новшеством (и очень приятным) стало вручение долгожданного отчета о результатах проверки. Выдав заключение, аудитор потребовал оплату своих услуг, что незамедлительно и было сделано.
Как-то раз, вскоре после того, как отчет был получен, Зингерман, ставший в один момент добродушным и веселым, заметил:
— У меня тут клиент есть. Просит человека порекомендовать на работу; что-то у них там с главным бухгалтером не складывается.
— А что за организация?
— Строительная, заказчик-застройщик, хотя тебе это, наверное, ни о чем не говорит.
— Я в строительстве не работала, хотя у нас есть капвложения… У меня связей никаких в налоговой нет и в банках я никого не знаю.
— Не переживай! Им это и не надо. Крупные инвесторы, фирму выкупили с долгами. Старый коллектив частично ушел, частично остался. Я главного бухгалтера видел — женщина абсолютно неадекватная. Бухгалтерский учет там, конечно, надо восстанавливать. И программа старая, доисторическая…
— Тысяча девятьсот затертого года?
— Ага.
— А я справлюсь?
— Мозгов разобраться у тебя хватит. Дело свое знаешь. Тот учет, что здесь наладила, намного сложнее. Ну, а чего не знаешь — объясню!
Девушка залилась ярким румянцем. Ее глаза засияли.
Зингерман лишь усмехнулся.
— Производство и торговлю знаешь. С управленческим учетом знакома. Уровень учета и твоих знаний меня устраивает. Думаю, твоих работодателей тоже устроит. И потом, тебя очень хвалила юрист. Сказала, что в первый раз видит, чтобы такая молодая девчонка так все быстро схватывала и разбиралась в сложных вопросах. Сказала, что дашь фору любой матерой тетке.
Вика не помнила себя от радости. Такой лестный отзыв! (Она несколько раз обращалась за помощью к юристу — женщине, порекомендованной аудитором, но искренне не понимала, что ж такого особенного сделала то?)
— Только нос не задирай! Он у тебя и так вздернутый!
— А ничего, что молодая такая? Работодатель возражать не будет? «Там фокусы с прибавлением возраста точно не пройдут!»
— Уж, насчет этого можешь не переживать. Молодость — единственный недостаток, который с возрастом проходит.
Телефон директора строительной фирмы очутился у главного бухгалтера в руках. Объяснения как доехать пролетели мимо ушей. Под конец Зингерман мимоходом заметил:
— Только везде есть свои минусы — хозяин там не сдержан на язык. Матерок гуляет, как ветерок.
Девушка, не придавшая последним словам особого значения, окрыленная, тут же набрала номер, корявым неразборчивым почерком нацарапанный на клочке бумаги.
Предвкушение встречи с потенциальным работодателем заставило Вику сильно поволноваться. А вдруг она не подойдет? Не понравится? Или еще хуже — устроится к ним и поймет, что не справится? Хотя… Нет, не может быть! Раньше все получалось. Что изменилось? Служебная машина остановилась возле черной железной двери. Дрожащая рука надавила на звонок и Вика проникла внутрь. «Ничего себе! Мило! Просто поражает!» Девушка шла по какому-то обшарпанному и грязному коридору. Изодранный в клочья линолеум, вместо штор на окнах — старые желтые тряпки, на подоконниках — газеты, куча какого-то хлама. И какой отвратный запах! Удушливый, противно стариковский, затхлый. «М-да! Куда я попала!!!», — подумала вновь она, но отступать не стала. Все-таки, это — возможность больше не видеть приклеенную улыбку на лице Пирожкова.
Прошла мимо толстой и неопрятной женщины с химией пятидесятых годов на коротко стриженных волосах и металлическими зубами. К общему образу добавлялись стоящие под ногами ржавые кастрюли. Вика вошла в кабинет директора, продолжая изумляться: «Неужели, секретарь? Ну и фирма!».
За серым офисным столом сидел человек. «Директор!», — поняла она и, поздоровавшись, внимательно присмотрелась. Сейчас от него многое зависит! Это был мужчина средних лет со значительной сединой в волосах, прибавляющей ему еще с десяток лет, грузный, высокий, полный, в больших квадратных очках в роговой оправе. Одет солидно, что резко контрастирует с окружающей обстановкой. Он чем-то напомнил Вике бульдога из мультика «Том и Джерри», может, квадратной челюстью, или густыми бровями? Или одного из тех зажиточных бюргеров Рубенса…
