-Господин полковник! Вас вызывает его милость господин бригадир!– зашел в шатер командира витязей молодой адъютант бригадира Третьяка, следом за которым вошел один их лейбшицев полковника.
«Боже, ну что за наказание? Отдохнуть и то не дадут!– подумал про себя Прохор, закрывая кожаный тубус».
-Хорошо, я сейчас буду,– ответил витязь, поправляя портупею на форме.
Получив ответ, адъютант тут же умчался исполнять свои обязанности, оставляя полковника наедине с лейбшицем.
-Иди Игорь, видишь же что ничего серьезного,– наконец сказал Прохор охраннику.
-Есть, брат-полковник!– ответил витязь и вышел из шатра.
Прохор вышел следом за младшим братом, возле выхода из шатра стояли два лейбшица (телохранителя) постоянно находящиеся рядом со своим командиром, только во время совещаний и личных просьб-приказов брата-командира они были вынуждены временно прекращать опеку, правда, не надолго.
-Оставайтесь здесь,– бросил через плечо лейбшицам Прохор.
-Есть,– отозвались два высоких, жилистых витязя.
До шатра командующего было не так уж и далеко, всего где-то полверсты, не больше, но вот погодные условия делали это расстояние как минимум тянущим на пару верст. Слишком уж много грязи было развезено сапогами солдат и подковами лошадей. Проходя стоянку своего полка, находящегося в паре сотен локтей от его шатра Прохор услышал знакомые слова песни, когда-то в юношестве, еще проходя учебу в корпусе полученные от своего брата и командира цесаревича Алексея.
Улыбнувшись, Прохор пошел дальше, напевая себе под нос мотив песни.
Перед шатром командующего бригадой стояли все командиры полков, в том числе и прибывший совсем недавно Бернер, а так же члены штаба боярина. Прохор поздоровался со всеми, благо после прошлогодней компании у него появилось много друзей среди других полков, в том числе и среди командования этих полков, что поделать, война сближает людей, особенно когда один из них спасает жизнь другому.
Но среди знакомых лиц частенько попадались и те, кого молодой витязь видел впервые.
-Обер-фискал генеральства генерал-фельдмаршало Шереметьева Петухов,– представился молодой мужчина, первым подойдя к Прохору, сразу же после того как майор закончил здороваться со своими старыми товарищами, протягивая свою руку для приветствия.
На вид ему можно было бы дать лет тридцати с хвостиком. На его лице аккуратно застыли над губами маленькие аккуратненькие усики, забавно шевелящиеся во время разговора, словно у таракана. В целом же ничем примечательным внешность обер-фискала ничем не отличалась от большинства людей, разве что едва видимая полоска шрама на правом виске выделяла его на общем фоне.
-Командир полка «Русских витязей», полковник Митюха,– не растерялся Прохор, отвечая на приветствие обер-фискала.
-Как вам марш до Смоленска, господин полковник?– спросил с улыбкой фискал.
-Довольно мило, если бы не весенняя грязь и холодные ночи,– ответил Прохор, не понимающий, чего от него потребовалось военной полиции.
-Ха, а вы оказывается шутник,– тепло улыбнулся фискал.
-Почему же?– спокойно поинтересовался Прохор.
-Ну, природа частенько балует нас, без нашего на то ведома, а уж, чтобы преподнести сюрприз так это вообще за ради Бога, поэтому я и удивляюсь вашему терпению. Ведь все же марш по весне то еще «приятное» занятие,– пояснил мне фискал Петухов.
-Тогда понятно.
-Что ж приятно было с вами познакомиться, господин полковник. Если вы не против то я хотел бы продолжить наше знакомство,– сказал Прохору фискал, намереваясь уйти по делам.
-Взаимно, господин обер-фискал. Я тоже хотел бы продолжить нашу беседу,– ответил витязь, провожая взглядом фискала.
-Что от тебя хотел этот сын барсука и лисицы, полковник?– спросил у Прохора кто-то за спиной.
Повернувшись, витязь увидел за спиной одного из тех людей, с которыми его свела судьба в его первый поход – полковника Шестакова, сорокалетнего мужчину в полном рассвете сил.
-Ничего, просто про природу рассказывал,– улыбнулся Прохор.
-Да?– недоверчиво хмыкнул полковник, смотря на витязя.
-Да, именно о ней родимой,– ответил Прохор.
Но не успел полковник спросить что-то еще, как из шатра командующего вышел адъютант и пригласил всех вовнутрь.
-Добрый день, господа офицеры,– первым делом поприветствовал вошедших боярин.
-Добрый день, господин бригадир,– ответили вошедшие командиры.
-Не буду вас долго задерживать. Скажу только то, что действительно важно и нужно. Может кто-то из вас не знает, но эти летом наш государь, да хранит его Бог, предполагает преподать урок шведам. И для этого уже собираются войска, к сожалению, они не могут быстро подойти к нам, в силу непредвиденных обстоятельств. Именно поэтому, царь-батюшка приказал нашей бригаде выдвигаться как можно скорее и сдержать Карла на границе, не допуская его в глубь наших территорий.
-Нас посылают на убой,– грустно сказал Олег Владимирович Шестаков, улыбаясь.
-Не буду ничего скрывать от вас. Да нам предстоит тяжелое испытание,– ответил на реплику командующий.– И возможно, что вернуться предстоит не всем…
-Господин бригадир, разрешите вопрос?– спросил барон Бернер.
-Конечно, господин полковник.
-А как скоро подойдут основные силы?
-К середине июня,– ответил боярин барону, вызвав вздох облегчения.
-Что ж, я думаю, мы вполне осилим продержаться месяц, сдерживая шведа, в какой-нибудь крепости,– улыбнулся барон Бернер.
-Не в какой-то крепости, барон. Государь приказывает выдвигаться нам на встречу Карлу, к Полтаве,– сказал граф Троицкий.
-Все равно, я думаю, что мы сможем продержаться нужное время,– ответил барон.
-Конечно, продержимся!– поддержали полковника его соратники.
-Тогда попрошу вас господа полковники идти к своим войскам и готовить их к маршу на Полтаву. Завтра с утра мы должны уже выдвинуться,– отпустил командиров командующий бригадой.
-Есть!– ответили полковники и развернулись к выходу из шатра.
-А вас господин полковник я попросил бы ненадолго задержаться,– в последний момент сказал уходящему Прохору бригадир.
Все командиры вышли из шатра командующего, косясь на молодого полковника «Русских витязей». Прохор подошел к столу, пододвинул стоящий возле стены шатра стул, присел на него. После чего вопросительно посмотрел на боярина Третьяка.
Бригадир же, не замечая взгляда Прохора, встал со своего места и достал из небольшого сундука, мирно стоящего в углу, небольшую стеклянную бутылку. Не спрашивая о желании витязя, командующий достал из стола пару бокалов и наполнил их на треть.
-За здоровье нашего государя, Петра Алексеевича!– поднял свой бокал боярин, и, продлевая момент, немного отпил из него, наблюдая за реакцией витязя, так же как и он немного отпившего из бокала.
-Превосходный вкус!– восхищенно сказал Прохор, ни капельки не преувеличивая. Чему-чему, а умению ценить качество витязь у своих друзей научился.
-Я рад, что вам понравилось это вино, господин полковник, оно и мне очень нравиться, так сильно, что, порой переплачиваю за него чуть ли не тройную цену, лишь бы бутылочка другая всегда была в моем погребе,– признался командующий, поднося бокал к губам.
-Но ведь, вы не для этого меня оставили?– тихо спросил Прохор боярина, продолжающего наслаждаться чудесным ароматом и вкусом вина.
-Не для этого,– с сожалением сказал тот, ставя бокал на стол.– У меня к вам разговор немного на другую тему.
-Наш государь-батюшка, очень внимательно наблюдает за нашим общим другом, господин майор,– без какого-либо вступления начал говорить боярин.
-И зачем вы мне все это говорите?– нахмурился Прохор, не до конца понимая подоплеку «скользкой» темы разговора.
-Я знаю, что вы находитесь в прекрасных отношениях с наследником, и скажу даже больше, вы преданны ему как никто другой. Не спрашивайте, откуда я это знаю, и не говорите, что это ни так, просто имейте в виду. Да и если честно я сам сильно привязался к цесаревичу, хотя виделся с ним совсем мало времени.
-Да это он умеет,– сказал Прохор.– Я про то, что он завлекает, заколдовывает своим отношением к человеку. С ним легко и просто, и скажу вам даже больше, я и вправду готов для него на все.
-Я так и думал, господин полковник, поэтому слушайте меня внимательно,– посерьезнел Третьяк, глядя в глаза витязю.– Многие в окружении царя считают, что цесаревич готовит переворот, или делают вид что считают, а все действия наследника, которые он совершают, рассматривают только как задабривание государя, закрываясь ими словно ширмой, скрывающей его истинные намерения…
-Цесаревич ни чего такого никогда не хотел, и даже наоборот!– воскликнул Прохор, возмущенный до глубины души подлым наветом.
-Наш государь-батюшка, слишком долго не видит цесаревича Алексея Петровича, а слух царя, увы, часто наполняют отнюдь не сладостные речи о лояльности сына. Есть много людей, которые не хотели бы возвышения Его Высочества. Светлейший князь, к примеру, не горит желанием видеть рядом с собой молодого цесаревича,– добавил боярин.
