— Аноробокилль! — зычно крикнул он.
Сверкающая молния метнулась к Краснову, заставив его прекратить сдерживать струю воды. Мощный столб воды сбил его с ног, затушив пламя, вызванное молнией.
Федотова стояла, как вкопанная и смотрела на весь этот ужас, творящийся из-за нее. Глаза ее были полны слез. Ноги вросли в мокрый песок.
«А вдруг они убьют друг друга? — с ужасом подумала она.
Тем временем Краснов встал, схватил свой рубин и проорал:
— Авкерев!
Аскольт не успел выкрикнуть ответное заклинание. Длинная веревка метнулась к парню и обвила его с головы до ног. Аскольт не устоял на ногах и рухнул на землю. Его длинные волосы мигом испачкались в мокром песке.
Краснов медленно подошел к Пологову и с торжествующим видом оглянулся на Злату. Этим воспользовался Аскольт. Он поджег веревки и вскочил, накинувшись на Краснова. Ника вскрикнула и закрыла глаза, спрятав в ладонях заплаканное лицо. Злата почувствовала, что сейчас упадет.
Взъерошенный Краснов с длинной царапиной на щеке издевательски прокричал:
— Дерешься, как девчонка!
Пологов не выдержал оскорбления и схватился за Амулет.
— Яинломак!
— Чремсиа!
Со стороны Аскольта полыхнула сверкающая молния. Павел пустил в Пологова смерч, взрывающий песок и засасывающий все, что попадется на его пути. Молния и смерч встретились. Раздался взрыв, разрывающий барабанные перепонки. Дуэлянты отлетели в разные стороны. Затем поднялись и снова сцепились.
«Они же могут драться так бесконечно, — полыхнуло у Златы в голове. — Бесконечно, до тех пор, пока не убьют друг друга!»
Краснов и Пологов расцепились и снова схватились за Амулеты. Федотова не выдержала и кинулась к дуэлянтам, встав между ними.
— Злата, отойди, — прорычал Краснов.
— Хватит! — закричала Федотова. — Хватит! Прекратите! Вы же убьете друг друга!
Никто ничего не сказал. Вчерашние друзья, а теперь — враги на век с ненавистью смотрели друг на друга.
Злата отвернулась и пошла в чащу.
— Злата, стой! — крикнул Пологов.
Услышав его голос, Федотова прибавила шагу и побежала. Побежала, спотыкаясь о корни деревьев и не обращая внимания на ветки кустов, хлеставших по щекам. Хлеставших по щекам и смывающих ее слезы. А может быть, это были вовсе не слезы, а капли дождя?
Федотова бежала, не разбирая дороги. Бежала так, как будто надеялась убежать от себя, от своих проблем и своего горя.
Брайан решил отправиться в поход на рассвете. Если он сейчас не заставит себя пойти в лес, он никогда себя не заставит. Настроение у Таунса было приподнятое — Ада пришла в себя! Ведь с тех пор, когда она впала в кому, прошла почти неделя!
Как только Краснова очнулась, она попросила рассказать ей все, что произошло за время ее «отсутствия». Брайан вкратце описал все, что здесь случилось с Федотовой и непутевыми дуэлянтами. Краснова внимательно его выслушала и немедленно отправила в лес, разыскивать новенькую. Сама Ада была еще очень слабая. Она даже ложку в руках еле держала. Брайану нравилось заботиться о ней, как о маленькой.
Впрочем, Таунсу все равно надо было сходить за листьями ежевики для своего Порошка Копий. Конечно, можно было сотворить необходимый материал, но такие листья получались слишком жесткими, как пластмассовые. Так что Брайану горе не воля надо было идти в лес. Где искать Злату, он не знал. Надеялся, что чутье подскажет. И подсказало ведь!
В самой чаще леса была маленькая полянка, где росло огромное количество ежевики. Таунс отлично знал ее местонахождение. Он всегда без труда находил этот пятачок. Вот и в этот раз он решил сначала набрать листьев ежевики, а потом уже идти искать Злату.
Придя на знакомую полянку, Брайан улыбнулся при виде пышных колючих листов и направился к ним. Как вдруг… БАМ! Его лоб ударился обо что-то твердое.
Ничего не понимая, Брайан снова сделал шаг и вновь наткнулся на что-то громоздкое и судя по всему, невидимое. Даже прищурившись, парень не увидел ничего, кроме ауры деревьев.
Нагнувшись, Брайан взял валявшуюся ветку и потыкал перед собой. Ветка наткнулась на что-то. Почесав в затылке, Брайан изо всей силы шарахнул по этому нечто, возникшему на поляне.
— Кто ты? — услышал Брайан смутно знакомый голос. — Зачем чужое ломаешь?
Таунс огляделся. Было похоже, что голос, который он слышит, находится ВНУТРИ невидимого громоздкого предмета.
— Я пришел с миром, — крикнул Брайан, заранее хватаясь за Амулет. — Я — Брайан Таунс, ведун Нейтральной группы. А кто ты? Человек или зверь?
Неожиданно послышался тихий звон, и… посреди поляны сам собой возник небольшой, выкрашенный в зеленую краску, фургончик. Даже Брайан, много чего повидавший за свои пятнадцать лет, удивился.
Вдруг дверь вагончика распахнулась, и по ступенькам спустилась… Злата. Таунс вытаращил глаза.
— Заходи, раз пришел, — устало произнесла Федотова, приглашающе кивая на дверь. Все еще ошарашенный Брайан зашел внутрь и огляделся.
В фургончике было тесновато, но уютно. Возле холодильника стоял шкаф с одеждой, к нему приткнулся диванчик, служащий также кроватью. Возле диванчика стояли маленький столик и табуретка. Остальное пространство занимала большая газовая плита.
— Ничего себе, какая огромная, — кивнул Брайан на плиту.
— Да, такая уж получилась, — ответила Злата, опускаясь на табуретку и кивая на диванчик: — Садись.
— Да, здорово ты устроилась, — присвистнул Брайан. — А чары невидимости как наложила?
— Никак. Просто написала на доске: «Фургон виден только мне», и все.
— А доска у тебя что, всегда с собой?
— Да, — неохотно кивнула Злата. — Ада давно наложила на доску чары уменьшения.
— А зачем ты ее взяла в тот день?
— Она случайно оказалась у меня в кармане, — поморщилась Федотова. — Не напоминай мне, пожалуйста, про тот день, ладно?
— Ладно, — кивнул Брайан и вдруг улыбнулся Злате. В этой хрупкой девчонке с каштановыми волосами было что-то необычное.
Златка неуверенно заулыбалась в ответ.
— Как Ада? — спросила она после небольшой паузы.
— Пришла в себя. Велела мне идти за тобой.
— Я не вернусь, — замотала новенькая головой. — Какой смысл? Опять поломать кому-то жизнь? Ты знаешь, сколько народу меня уже ненавидит?
— Знаешь, если ты про Пологова с Красновым, то они сами виноваты, — нахмурился Таунс. — Никто не просил их устраивать гладиаторские бои!
— Они хоть живы? — жалобно спросила Злата.
— Живы и здоровы, — кивнул Брайан. — Они тебя уже искали. Ходили в лес, но возвратились ни с чем. Они же не знали, что ты невидимая. А я нашел тебя случайно. Видишь, какой синяк?
Он продемонстрировал Федотовой свой лоб из-под густой челки. На лбу красовался большой лиловый синяк.
— Бедный, — мягко сказала Злата. — Подожди, я сейчас аптечку принесу…
Она скрылась за маленькой дверью в санузел и вернулась оттуда с белым чемоданчиком с красным крестом.
— Да ладно, брось, само пройдет, — попытался отказаться Брайан.
— Ага, сейчас, — прищурилась Злата. — Не дело это: с синяками ходить!
Она намочила ватку какой-то обезболивающей жидкостью из флакончика и обработала синяк Таунса. Парень почувствовал, как ее легкие руки запорхали над его головой, и блаженно закрыл глаза. После этого Злата прилепила примочку на синяк.
— Вот, — сказала она. — Ну как? Нормально?
— Да ты лечишь лучше Алика! — воскликнул Брайан, и они оба рассмеялись.
Неожиданно Брайан поймал Златину горячую ладонь и сжал в своих руках. Федотова как-то странно посмотрела на Таунса.
— Спасибо, — улыбнулся Брайан и поцеловал Злате руку.
— Я все равно не вернусь, — тихо произнесла Злата.
* * *
Таунс постучался и вошел в комнату Ады. Та уже полулежала на своей старой софе и грызла морковку, иногда угощая кролика Гоголя. Пока Златы не было, кролик переселился к Аде.
— Привет, Ада, — уныло проговорил Таунс, садясь на краешек кровати.
— Виделись, — беспечно произнесла Ада, но, заметив его настроение, тут же спросила:
— Ты чего такой кислый?
— Э-э… понимаешь… Тут такое дело…
— Что? — насторожилась Ада.
Брайану отвел глаза.
— Похоже, — начал он медленно, — между нами все кончено…
— Это еще почему? — подняла брови Краснова. — В чем дело?
— Во мне, — пробормотал Брайан и на всякий случай отодвинулся подальше.
— Ты… ты что, ВЛЮБИЛСЯ?!
— Д-да, — заикнулся Таунс.
— В Федотову? — уточнила Ада. По ее щеке медленно покатилась слеза.
Брайан кивнул.
— Так, — забормотала Ада, вытирая слезы. — Успокойся, Ада, это же все порча… А порчу можно еще как-нибудь снять… Надо только хорошенько подумать. А вот Федотовой лучше мне на глаза не попадаться…
