Федотова послушно распахнула глаза и поморщилась от яркого света, бившего прямо в глаза. Она попыталась сесть, но голова неожиданно жутко закружилась.
— Уберите свет, — попросила она.
— Ничего себе! — услышала Злата. — Я ее чуть ли не с того света вытащила, а она еще капризничает!
Кто-то милосердный выключил свет. Федотова потерла глаза и огляделась. Ника, Ада, Аскольт, Павел… Все-все были тут! Они стояли и… улыбались!
— Вы что, тоже? — спросила Злата и осеклась.
— Что «тоже»? — не поняла Миркова.
— Злата, очнись! Ты жива! Жи-ва, понимаешь? — Ада подняла глаза к потолку.
— Вы что, меня спасли? — медленно спросила Федотова, стараясь собрать мысли в кучку.
— Не мы, а Ника, — ответила Ада, кивая на Смирнову.
— Ника? — удивилась Злата.
— Ну да, — пожала плечами Вероника. — А что ты удивляешься?
— Но как ты оказалась в лесу? — спросила Златка. — Следила за мной?
— Была охота! — фыркнула Смирнова, но глаза ее смотрели весело. — А в лесу я оказалась случайно. Пошла за жар-цветом. Вы же знаете, он цветет только ночью…
— А потом ты увидела меня?
— Да. Я случайно проходила мимо озера и увидела, как ты плывешь. Я испугалась, потому что тебя понесло на середину. Всем ведь известна история про подводный подвал-бездну?
Все дружно кивнули.
— Ну так вот… — продолжила Вероника. — Потом ты исчезла из виду и я, как полоумная, срывая на бегу одежду, кинулась в воду.
— А потом? — спросила Злата.
— А что потом? Я тебя схватила и потащила на берег. Ты легкая, тебя спасать — все равно, что мою болонку тащить.
— А потом Ника оделась и вызвала нас, — поспешно влезла Ада, пытаясь замять «болонку». — Мы тебя отбуксировали сюда и оказали первую медицинскую помощь.
При словах «медицинская помощь» Алик Белов гордо тряхнул головой. Злата тряхнула головой и обхватила ее руками, пытаясь судорожно вспомнить события минувшей ночи.
— Меня, кажется, кто-то схватил за ногу… — смутно припомнила она.
Алик и Ада переглянулись. Ада кивнула, а Алик сказал:
— Мы думали, ты поцарапалась о камень или о дно… Сколько раз я вам говорю — не заплывайте на середину озера! Там, во-первых, бездна, а во вторых — нечисть! Нет, как об стенку горох!..
— Значит, меня схватил кто-то из нечисти? — уточнила Федотова, глядя на пышущего гневом Белова.
— Угу, — кивнула Краснова. — Схватил и царапнул как следует!
— Но зачем? — удивилась новенькая.
— А шут его знает! — беспечно ответила Ада. — Нечисть жутко вредная! Может, этому хмырю скучно было, а может, понравилась ты ему! Есть многое на свете, друг Гораций, что недоступно нашим мудрецам!
Злата молчала, переваривая информацию. Непонятно было, что ее поразило больше — то, что она понравилась нечисти или то, что Ада процитировала Шекспира.
— И знаешь, что самое прекрасное? — спросила Ада.
— Что? — уныло спросила Злата.
— А то, что порчи на тебе больше нет! — весело закончила Краснова.
— Что??? — Злате показалось, что она ослышалась.
— Да-да, ты правильно услышала! — Ада ободряюще кивнула. — Все, конец проклятью! Ты станешь ворожеей!
— Но… — Федотова не находила слов. — Как такое могло произойти?
— Ну, не знаю, — беспечно произнесла Ада. — Главное, что теперь все на своих местах.
Федотова затрясла головой и спрятала лицо в ладони.
— Послушай, — вкрадчиво обратилась Ада к новенькой. — Я честно не знаю, почему вышло так, что у тебя порча пропала. Пойдем снова на поляну — и спросим у Управляющего! Будем тебя посвящать, тогда и спросим.
— Посвящать? — Злата подняла голову и встревожено оглядела ребят: — А это не больно?
В ответ друзья весело засмеялись.
* * *
— Эй, Злата! — весело окликнула Ника. — Не сходишь со мной за грибами? Супчику грибного охота!
— Ага, пошли! — Злата с готовностью вскочила с кровати, заклинанием заправляя постель.
Приближался конец августа. Друзья с грустью понимали, что скоро придется расстаться, но никто из них не поднимал этой темы, чтобы заранее не травить себя и остальных.
А Злата… Злата наконец-то была счастлива! Ее посвятили в ворожеи, и она теперь дня не могла прожить без магии. Управляющий, представший в этот раз в образе орлана-белохвоста, объяснил, что дух, наложивший на Федотову порчу, постоянно тайно наблюдал за Златой. А так как в пророчестве было сказано, что Златка будет мучиться до самой смерти… Федотова заглянула смерти в глаза, и порча автоматически снялась.
Ада, которая совсем уже поправилась, заставила Злату отправиться к родителям с повинной. Девчонка неохотно подчинилась. Родители не ругали ее — Злата применила заклинание «Теныдибос», только никому не говорите!
— А кто супчика запросил? — поинтересовалась Федотова, натягивая джинсы и резиновые сапоги.
— Это все Пологов, — пожаловалась Ника, наколдовывая корзины.
— А сотворить грибочков никак?
— Видимо, никак, — вздохнула Вероника, вытряхивая из калоши камешки и всякий сор. — От магических продуктов его, видите ли, тошнит! Ему натуральные подавай!
— Пошел бы сам и насобирал! — фыркнула Злата, доставая из шкафа плащи и протягивая один Смирновой.
— Ну! — кивнула Вероника, соглашаясь. — Он говорит, что ему некогда!
— Некогда? — переспросила Злата, прикидывая, будет дождь или не будет. Небо на улице заволокло тучами. — Чем же он таким занят, а?
— Он изучает английский! — возмущенно ответила Вероника, напяливая плащ и распахивая дверь. — Его, видите ли, Брайан учит английскому! Он говорит: «Я с пятого класса в школу не ходил, букв и цифр не видел! Мне развиваться надо, а то я совсем деградирую, как личность! Что же это получается: моя девушка умнее меня? Не, так не пойдет! Наоборот должно быть!» Тоже мне! Лобачевским хочет стать!
— Но ведь это же хорошо, — прервала Злата Никину тираду. — Радоваться надо! Иных из-под палки за книжки не загонишь, а этот сам рвется.
— Ну, дай повозмущаться! — Вероника жалобно посмотрела на Федотову. — Что тебе, жалко?
— Нет, не жалко! — весело ответила Злата.
— Брошу его на фиг! — вдруг сказала Вероника.
— Что, в самом деле бросишь? — испугалась Федотова, останавливаясь.
— Нет, конечно! — уже более мягко ответила Ника. — Кому он такой, кроме меня, нужен? У меня и в мыслях не было его бросать!
— Но ты же сказала…
— Мало ли, что я сказала? Ты представляешь, что вчера Ромова учудила? Стащила у Алика сыворотку Вредности и подлила мне в чай! Вот змея! Увижу — убью!
— Которая из Ромовых?
— Каринка, конечно!
Весело переговариваясь, девчонки миновали березняк и углубились в чащу леса.
— Знаешь какие-нибудь грибные места? — спросила Злата, перепрыгивая через муравейник.
— Нет, — покачала головой Ника.
— А я знаю, — ответила Федотова. — Пошли, я покажу.
— Далеко это? — спросила Вероника, догоняя Златку.
— Довольно-таки.
Найдя еле заметную тропинку, Злата и Вероника пошли дальше. Примерно через час тропинка резко ушла влево. Злата посмотрела на запыхавшуюся Нику и предложила сделать привал. Смирнова с радостью согласилась.
— Я, в отличие от Аскольта, не брезгую магическими продуктами, — заявила она, присаживаясь на наколдованное Златой одеяло.
— На, держи, — Федотова протянула ей батон белого хлеба и чай в термосе.
— Это и все?
— А сколько тебе надо? Жуй, пока дают.
Передохнув с полчасика, девчонки снова отправились в путь, на этот раз сойдя с тропинки.
— Уже скоро, — успокоила Злата Веронику.
В самом деле, не прошло и двадцати минут, как девушки очутились на маленькой полянке, окруженной ежевичными кустами.
— Мы пришли, — объявила Злата, уже приметившая под густыми ветками ельника разноцветные шляпки грибочков.
— Ух ты! — восхитилась Ника. — Сколько грибов! Откуда это место знаешь?
Злата отвернулась и ответила неохотно:
— Я здесь жила.
— Жила? — переспросила Вероника. Злата бросила на нее ну о-очень выразительный взгляд, и Ника замолкла.
Грибов и вправду было много. Создавалось ощущение, будто кто-то случайно проходил мимо и рассыпал целую корзинку с грибами. Девчонки перебегали от гриба к грибу, изредка перекликаясь.
— Смотри-ка, мухомор! — Вероника оглядела яркого красавца с белыми пятнами. — Накормить Пологова мухоморами, замаскировать их под боровики…
— Ника, опять твоя вредность! — напомнила Злата. Неожиданно она осеклась, явно что-то почувствовав. Это было у нее впервые: в груди как будто зазвенел колокольчик интуиции.
— Чувствуешь что-то? — многозначительно спросила Ника, тревожно озираясь по сторонам. Ее рука непроизвольно потянулась к янтарю, висевшему на шее.
