Тьма сменилась ярко-красным пятном. Эгор попытался сфокусировать взгляд, пятно отдалилось, и он увидел перед собой смеющуюся физию клоуна.
— Пора вставать, герой, нас ждут великие дела! Эгор поморщился:
— Какое отвратительное дежавю. Я опять умер и очнулся в эмо-сортире. Все поехало по новой? День сурка продолжается?
— О да, ты бодрее всех Боратов, брат. Нет, ты не умер, мертвые не умирают. Ха-ха. Ты просто отключился ненадолго. Все, конечно, могло быть хуже. Ты мог бы исчезнуть отсюда, и куда бы занесла тебя сансара, я не знаю. Стал бы какой-нибудь устрицей или кактусом. Но я тебя спас. Вытащил из-под этой исполинской туши, хоть это было совсем и непросто. Ну а как иначе? Мы ведь друзья-товарищи. Сам погибай, а товарища вырубай!
— Что-то я не почувствовал твоего дружеского плеча, когда меня пытались сожрать эти бешеные твари.
— Извини, я не герой, я — клоун. Каждому свое занятие. Ты с чудовищами воюешь, а я тебя потом веселю. Но надо сказать, это выглядело круто! Эмобой насмерть! Я ни за что не поверил бы, если бы не увидел своими глазами. Ты хоть знаешь, кого ты победил?
— Гигантского чесоточного зудня и игрушечного зайца, разъевшегося трупами?
— Не совсем. Это воплощенные Страх и Злость, одни из самых сильных и опасных бестий во всех мирах.
— Фу, блин! Насмешил так насмешил. Ну, клещ на страх еще как-то тянет, но заяц — злость…
— Первобытный доисторический страх и нелепая злость на весь мир, которая душит тебя и, если ты не спасешься самоиронией, сожрет. Разве с тобой такого никогда не случалось?
— Я умер в восемнадцать, черт побери. Со мной много чего еще не случалось. — Эгор сел и огляделся. Рядом высилась туша злобного зайца. Все вокруг было завалено останками Злости и Страха. — Да уж, веселуха. Слушай, клоун, кто ты такой? Психологические ребусы, психоанализ — ты случаем не реинкарнация Зигмунда Фрейда?
— Да ты еще и начитанный, Эгор. Цены тебе нет. Ой, а вот и твой благодарный народ. Герой, готовься к встрече.
Со всех концов площади к Эгору и клоуну стали проявляться и стекаться странные существа в огромном количестве. Площадь наполнилась радостным гомоном и буйным весельем.
— Он пришел! Он с нами.
— Эмобой здесь!
— Пророчество сбылось! Бэнг-бэнг!
— Слава Эмобою! — неслось отовсюду.
Эгор оторопело вертел головой, рассматривая бегущих к нему персонажей. В очередной раз ему нестерпимо захотелось закрыть глаз и проснуться дома или хотя бы в больнице. Но он находился здесь и сейчас, и все эти расфуфыренные головастые куклы-девочки и куклы-мальчики в человеческий рост, одетые как завзятые эмо-киды, все на одно лицо, с обведенными черным глазами и одинаковыми ровными черными челками, бежали к нему. И заштопанные мишки Тедди с перебинтованными лапками тоже. И кот, элегантный, как нью-йоркский эмо-модник, с сумкой-почтальонкой, в кедах, в черных пластмассовых очках с простыми стеклами на хитрой морде, тоже бежал к нему на задних лапах. А поскольку Эгор сидел в центре площади, рядом с памятником ему же самому, убежать от всего этого зоосадо-мазо не имелось ни малейшей возможности. Он вспомнил любимую присказку Марго про то, что, если тебя насилуют, нужно расслабиться и попытаться получить максимум удовольствия. Эгор встал и поднял руки в приветствии — или просто хотел показать, что сдается. Как бы там ни было, его красивый жест вызвал бурю восторга у этой публики. Первые куклы и плюшевые мишки уже подбежали к нему и топтались в двух шагах от своего кумира, визжа от восторга. Но вот набежала новая волна с криком:
— Слава герою! Ура Эмобою!
Куклы оттолкнули клоуна, подхватили на руки узкое, легкое тело Эгора и стали качать его, подкидывая как можно выше. Эгор взмывал в небо, а вместе с ним взмывали яркие птички радости и крылатые свинки честолюбия. «Быть героем не так уж и плохо. Жаль, что меня не видят друзья, папа с мамой и Кити. Хотя ведь я — это не я, а лишь транскрипция моя. Как все непросто…»
ГЛАВА 6
Трупозеры и эмо-кот
Над площадью стайками кружили яркие бабочки умиления, а птички радости расселись на памятнике Эмобою, испуская победные эмо-трели. Праздник победы над страшными чудищами, затерроризировавшими местный народ, был в самом разгаре. Клоуну и неожиданно пришедшему ему на помощь коту в очках с трудом удалось вернуть Эгора на землю, убедив ликующую толпу, что герою нужно отдохнуть после тяжелой битвы. И теперь Эгор сидел спиной к постаменту памятника и ревел в три ручья. Ему опять не удавалось справиться с бешеной слезной железой, по иронии судьбы оказавшейся сильнее жутких монстров. От гулявшей толпы его отгораживала массивная фигура Тик-Така. Клоун, достав из своего бездонного кармана носовой платок неимоверных размеров, умильно копировал Эгора, стараясь его рассмешить. Хрюкал, пускал фонтанчики слез и громко сморкался. Кот, который стоял между ними, стоически наблюдал эту сцену и то и дело поправлял очки, съезжавшие с плоского прохладно-влажного розового носа. На площади меж тем кипела жизнь не в самых красивых своих проявлениях. Позабыв на время об Эгоре, куклы и мишки с радостным чавканьем жадно поглощали останки поверженных титанов. Но Эгор ничего этого не видел. Он тер глаз тыльной стороной ладони, злился на клоуна и испытывал стыд перед интеллигентного вида котом. Гибриды злости и стыда разбегались от памятника забавными недодракончиками — оранжевыми крокодильчиками с недоразвитыми пунцовыми крылышками.
— Воистину возможности ваши безграничны, сир. Животных такого цвета и вида я отродясь здесь не видывал. Хвала Создателю, что наконец-то вы снизошли к нам, сир.
Кот низко поклонился Эгору и элегантно выхватил из своей сумки красивый надушенный розовый кружевной платок и подал его юноше. Затем достал черную записную книжку и черную чернильную ручку, что-то быстро накорябал и продекламировал:
— Там, где упали героя слезы, повырастали из камня розы!
И действительно, из площадной кладки вокруг Эгора пробивались кусты карликовых роз, которые на глазах поднялись, покрылись листьями и бутонами, полопавшимися изумительными цветками. Эгор перестал плакать и спросил у кота:
— Кто вы?
— Я Кот. Эмо-кот, придворный ученый! Клоун хмыкнул:
— Эмо-гот, притворный моченый? Что-то ты не похож на эмо-гота. Коты бывают уличные и домашние, а придворных не бывает. Ну а насчет ученого, это может быть. На ботана ты похож.
Кот презрительно фыркнул:
— Сир, этот шут с вами? — Шут с вами. А я адъютант его плакучества, — парировал клоун.
Эгор улыбнулся:
— Да вроде со мной. Это он меня сюда привел.
— Хотел, чтобы парень поработал фонтаном на площади, у него это отлично получается. Но тут, как на грех, невежественные твари пришли выяснять отношения и все испортили.
— Фонтаны «Эмобой» установлены на десяти из пятидесяти площадей Эмотауна, а это площадь Разбитого сердца, — важно сказал Кот. — Именно здесь, согласно Великой книге, должно было пройти боевое крещение спасителя Эмомира — Эгора Эмобоя Бесстрашного. Так все и произошло, хвала Создателю! А вот про толстого красного клоуна в Великой книге нет ни слова.
— Ой, умоляю, кот ученый! Великая книга — самодельный комикс в тетрадке в клеточку, тоже мне, источник знаний. Меня там нет, потому что я из более позднего периода творчества Создателя. Ферштейн, котик?
— Понятно, но это не разрешает тебе, пес, смеяться над Великой книгой и перебивать меня, посланника самой королевы Маргит.
— Ладно, хватит вам. — Эгор встал, посмотрел вокруг и присвистнул. Вид сказочного пиршества производил гнетущее впечатление. — У меня куча вопросов. Я вижу, Кот, ты серьезный малый и сможешь ответить мне на них без кривляний и издевательств. Не то что некоторые…
— Ой-ой-ой… — обиделся клоун.
— Конечно, сир, — поклонился Кот.
— Тогда, может быть, ты отведешь нас в более тихое место, где мы спокойно пообщаемся?
— С удовольствием, сир. Королева попросила меня ответить на все ваши вопросы по дороге во дворец. А вот про клоунов она ничего не говорила. В Эмомире вообще не место толстым клоунам. Возможно, это какой-нибудь шпион, сир. Может, лучше оставим его здесь, вместе с этим эмо-мусором?
Эгор посмотрел в добрые щенячьи глазки Тик-Така, которые наполнились слезами обиды.
— Ну уж нет, этот клоун мой друг, и он пойдет с нами. Вперед и с песней!
Ученый кот, который воспринял это как буквальную команду, тут же двинулся вперед, замурлыкав песню «Сиге», и не абы какую, а любимую Егором «Lovecats».
«Спасибо, что не „Boys don't cry"», — подумал Эгор, идя вслед за котом. За ним, обиженно сопя, поплелся клоун. Троица тут же столкнулась с невозможностью быстро покинуть площадь. Увидев Эгора, к нему одновременно кинулись десятки эмо-кукол — мальчиков и девочек. Многие из них держали в руках куски плоти монстров, некоторые судорожно дожевывали и глотали, но все кричали наперебой:
