Но вы не знаете Аню. Какие она мне слала письма! Наивные, чистые, прямо-таки искрившиеся от счастья. У нее будет ребенок, девочка - тогда еще не делали УЗИ, но она откуда-то знала, с самого начала знала совершенно точно. У Ани был жуткий токсикоз, дважды ложилась на сохранение, а писала так, будто с ней происходит какое-то чудо. Ну а когда родилась Маришечка…
Как они бедствовали, вы себе не представляете! Аня нигде не работала, пособие на ребенка платили мизерное, а ее родители - там отдельная драматическая история, вам же не очень интересно? Тогда не будем терять нить. Я ей помогала чем могла, отправляла посылки раз в два месяца, в основном продукты из Петиного сухого пайка: в те времена - вы их, конечно, не застали, милая, - был страшный дефицит, но военных-то хорошо снабжали.
Мариша была непростой ребенок. Какие ей ставили в детстве диагнозы, это ужасно, не представляю себе, как Аня вынесла. Но потом ничего, вроде бы переросла. Пошла в обычную школу, нормально по возрасту, училась хорошо, а в старших классах даже отлично, потому что уже тогда решила поступать на режиссера и двинула на золотую медаль. При всех нервных расстройствах там всегда был железный характер: если что-нибудь вбила в голову, оно у нее будет, хоть бы мир перевернулся. Полная противоположность Ане, та никогда не была уверена, можно ли ей чего-то, заслужила ли, бедная девочка, не знаю, кто ж ее так обидел… А Маришечку с самого младенчества очень любили. Вернее, Аня и любила - за двоих, за десятерых, за всех. Вот и выросла.
Как ее все отговаривали от этого кино! И Аня, и классная руководительница, и в комсомоле, и я писала от своего и Петиного имени. Не женская ведь профессия совершенно! А вы напрасно морщитесь, детка. Если у вас есть этот новомодный диктофон и даже умненькая головка на плечах, это еще не значит, что вам не понадобится настоящий мужчина. Когда мы с Петей поженились, я была на четвертом курсе в Нархозе, шла на красный диплом. И тут назначение на Северный флот - вы думаете, я колебалась хотя бы минуту? Женщина должна уметь приносить жертвы. Нет-нет, я не отвлекаюсь, я именно о ней, о Марине. Боюсь, она жертвовать чем-либо так и не научилась. Все беды в жизни от этого, вы записывайте, записывайте, подумаете потом на досуге…
Не видела я ее фильмов. Да что вы, какой принцип, просто я люблю другое кино, понятное, чувствительное, про любовь, ничего не поделаешь, у меня старомодные вкусы. Недавно показывали по телевизору документальный фильм, запрещенный в свое время, о какой-то там войне. Я потому и не переключила, что зацепилась за ее имя в титрах. Но это же ужас, это невозможно смотреть вообще!.. Извините. Больше я вам, наверное, ничего не смогу рассказать. После Аниной смерти я совершенно потеряла Марину из виду, да, пожалуй, и раньше, в последние годы Аня очень редко мне писала и довольно сухо. Сейчас люди вообще не пишут друг другу писем, не шлют посылок, открыток к праздникам…
Знаете, Петя присылал мне открытку из каждого порта, куда они заходили на стоянку. С местным видом: получалось, как будто мы путешествуем вместе. Тридцать шесть лет!..
Пожалуйста, не верьте, если вам будут рассказывать. Мало ли что он делал у нее в комнате, может быть, зашел соли попросить по-соседски… Инфаркт - это же так внезапно, у Пети много лет было больное сердце. Кромешный ужас, не дай вам бог пережить. Он все годы смотрел только на меня одну…
О Марише все, извините. Всего доброго, милая. Не забудьте ваш диктофон.
- Здесь летняя кухня. Вы можете сами себе готовить, если я уйду в лес и не будет никого. Газовый баллон видите? Вон тот краник поворачиваете до упора, а маленький вентиль вверх, и можно включать плиту. Газа много, Отс на той неделе новый баллон поставил. А вся посуда тут.
- Ты часто уходишь в лес?
Глянула удивленно:
- Грибы же сейчас. И орехи. Осенью все в лесу.
- Про всех поподробнее. Много у вас тут живет людей?
- Не-а. Когда Каменки жили, то было много, шумели все время и дрались, мальчишки же. Но они в город уехали. Вон за той крышей, видите, острая - их половина. Вы туда не ходите, а то вернутся и скажут, что у них украли чего-то. А теперь только мы.
- Ты, Иллэ и Отс?
- Да. Здесь у нас баня. Если надо будет, скажите Отсу, он затопит. А так мы ее по субботам топим всегда. Кроме лета, летом-то можно в пруду.
- Купаться?
- Ага. Только там пиявки, но я не боюсь. Иллэ говорит, от пиявок сила. Ты им кровь, они тебе силу. Но она не всегда говорит правильно, потому что старенькая уже.
- Я думала, она вообще не разговаривает. Она твоя бабушка?
- Иллэ?
Таша приостановилась, посмотрела на меня, свела тонкие бровки над терновыми глазами, как если б услышала неожиданный, требующий осмысления вопрос. Пожала плечами. Двинула дальше по лабиринту хаотичных строений и пристроек. Я шла за ней, в ногу, в такт, стараясь запоминать, фиксировать, развешивать внутренние маячки. Я буду здесь жить. А значит, рано или поздно все освою и пойму.
- Тут зимняя кухня и подпол. Если надо яйца, или соленье, или еще что-то такое, можно лезть, только осторожно, там лестница старая, запросто полететь. Отс обещает новую сколотить, но он не успевает все.
- А Отс тебе кто? - Уловила в ее глазах все то же непонятное непонимающее выражение и срочно переформулировала: - Он муж Иллэ?
Или сын?
- Сын.
Ответ прозвучал как отзвук, как эхо, и его разумная однозначность осталась под вопросом. Подумалось: может, она плохо воспринимает на слух наш язык, и тут же с опозданием изумило противоположное, а именно ее свободное щебетание без малейшей запинки или неправильности. Но акцент был, вернее, не акцент даже, а интонация, странноватая, нездешняя. Хотя что я знаю о здешних местах?..
- Таша, а для чего такие высокие корзины?
- Для полестья. Но можно и катышь собирать. - Кивнула: - Ага.
- А вы давно здесь живете? Всегда или приехали откуда-то?
- Всегда.
И снова в ее ответе почудилось эхо: не надо задавать альтернативных вопросов, только предельно конкретизированные, чтобы и взамен получить конкретику, простую и понятную, как вот про полестье и катышь. Ничего, со временем - пойму, докопаюсь, узнаю. Проявлю, извлеку на свет картину, спрятанную в куске яшмы; для этого я, собственно, и осталась.
- К вам сюда приходят другие люди? Чужие, вроде меня?
- Зачем?
- Ну как зачем… Например, почтальон. Курьер из города, вы же покупаете какие-то вещи, вон тот же газ, наверное, заказываете? Или мастер, если сломалось что-нибудь. Или врач, если кто-то заболел. Или…
- Нет, Отс всегда сам. Если что-то надо со станции или в городе, он идет и приносит.
- А тебя с собой берет хоть иногда? Ты в школе, кстати, учишься?
- Нет.
На оба вопроса сразу. Нужно не торопиться, задавать по одному.
Таша завернула за очередной угол, и там обнаружился колодец, незаметный, коварный: круглая оцинкованная дыра в земле, ворот сбоку и ведерко на цепи, а так ни возвышения, ни крышки - форменная ловчая яма, особенно в темноте. Надо как следует запомнить место. Девочка указала на него мимолетно, подбородком, но называть и демонстрировать не стала, заговорила о другом:
- Из чужих у нас художник жил. Все лето. В той пристройке, где сейчас вы, она у нас и есть для гостей. И недорого. Вы потом договоритесь с Отсом, если нужно.
- Хорошо, договорюсь. Расскажи. Про художника.
Удивилась:
- Но он же уехал.
- Все равно, мне интересно. Что он здесь делал у вас?
- Жил. Рисовал картины. Художник же.
Она говорила скучно, досадливо, словно не видела смысла развивать тему, и это было неправильно, иррационально: для ребенка, живущего в таком вот затерянном и монотонном месте, приезд чужого человека - художника! - должен был стать событием, вспышкой, ярким фрагментом жизни, о котором вспоминают долго и рассказывают взахлеб. Почему?..
- А тебя он рисовал?
- Меня?
И снова неправильно задумалась, свела брови, будто припоминая с трудом; мало ли, вдруг, может, она забыла. Припомнила:
- Нет, только лес.
- И давно уехал?
- Когда лето прошло. А тут Отс живет. Только вы к нему просто так не заходите, он не любит, если просто так. Скажите заранее - тогда можно.
- Они с Иллэ не вместе живут?
Большие глаза:
- Нет.
- А ты?
Кажется, Таша не поняла вопроса. Ну хорошо, уточним:
- Где здесь твоя комната?
И тут она улыбнулась, даже нет, сильнее - просияла. Так бывает, когда внезапно открывается, словно момент истины, хорошая и своевременная возможность отблагодарить, отплатить, адекватно ответить на незаслуженное добро. Или подарок.
- Пойдемте, я вам покажу. Это вон туда.
Тема: Мой лучший друг.
Сочинение ученицы 7 “в” класса Самсоновой Татьяны.
Я хочу написать про мою подругу Марину. Она мой лучший друг, потому что мы сидим за одной партой с третьего класса. Моя подруга Марина учится на “отлично” и никому не дает списывать, потому что это не по-товарищески, она так думает. Она часто думает не так, как весь коллектив. Но я все равно с ней дружу, потому что мы настоящие подруги с первого класса.
