Сведений, которые мадам Амино предоставила Майко, было недостаточно даже для того, чтобы точно установить имя разыскиваемого сына. Его настоящее имя было Macao Фудо, но когда его усыновили, ему наверняка дали новую фамилию, а может, и имя. Как бы там ни было, мадам Амино называла своего сына Macao Фудо. Группа крови первая. Волосы черные. Глаза карие. От поясницы до копчика – четыре родинки в одну линию. Мадам сохранила фотографию сына, сделанную, когда ему было три года. Это зацепка, с помощью которой можно было представить, как выглядит Macao теперь. Если обработать эту фотографию на компьютере, то получится нынешний образ двадцативосьмилетнего Macao. Он, несомненно, казался привлекательным. У него было благородное лицо, но ровное, как песчаная дюна, отчего, строго говоря, оно выглядело придурковатым. С бородой он бы смотрелся посолиднее.
Лицо человека меняется поразительным образом в зависимости от того, как он живет и о чем думает. Поэтому и ровное, как дюна, лицо Macao, вполне вероятно, утратило то выражение, какое было у него в три года, подобно тому, как волны смывают барханы. Компьютер не мог показать лицо мужчины, на котором отразился период жизни с трех до двадцати восьми лет.
Целоваться с пускающим слюни двадцативосьмилетним мужиком? Нет уж, увольте, подумала Майко.
Помимо фотографии мадам Амино сохранила одну вещь, с которой трехлетний Macao никогда не расставался.
Это была подушка Macao, он всегда таскал ее с собой, как Линус[16] – свое одеяло. Вата, которой она была набита, вся истерлась и вылезла. Подушка выглядела ужасающе, как крыса, раздавленная автомобилем.
– Я ни разу не стирала ее после того, как Macao похитили. Она до сих пор хранит его запах, на ней осталась его слюна, – сказала мадам, вытащив подушку из хлопчатобумажного чехла. – Если Macao не забыл, то, увидев ее, он расплачется от воспоминаний. Когда его забрали от меня, он, наверное, плакал, скучая по подушке.
Ну и что? Если ему удалось подружиться с новой подушкой, то об этой серой крысе он, скорее всего, и думать забыл.
Мадам Амино вываливала на Майко обрывки воспоминаний, связанных с Macao, но все они проходили мимо, не задерживаясь в ее сознании. Майко советовала мадам рассказать свои истории непосредственно при встрече с человеком, похожим на Macao, что дало бы гораздо больший результат. Впрочем, оглядываясь на свою жизнь, Майко сознавала, что память о себе трехлетней застыла и окаменела в ней. На фотографиях в старом альбоме она веселилась в бассейне, дулась, поджав накрашенные губки, во время праздника Сьти-го-сан,[17] робела на руках у борца сумо. Смотря на эти фотографии, Майко придумывала разные истории, где была главной героиней вместе с папой и мамой.
В моей памяти остались, пожалуй, только страшные узоры на деревянном потолке. Я лежала в постели с высокой температурой, и линии на потолке превращались в грязные речные потоки. Вся комната оказывалась поглощенной этими мутными водами. Сучки превращались в водовороты, откуда выглядывали ведьмы и чудища. Даже когда я закрывала глаза, потоки грязи продолжали течь с огромной скоростью. С включенным светом или в темноте грязная река добиралась и до меня, заливая своими водами. Этот страх был знаком только мне одной. Ни папа, ни мама не понимали его. Наверное, и у Macao были такие жуткие страшные ночи.
Существовало одно слово, которое могло стать важной зацепкой. Его можно было использовать как пароль, связывающий Macao с мадам Амино.
– Macao никогда не забудет это слово. Если он не вспомнит его, то перестанет быть самим собой.
Мадам сказала это так уверенно, как будто не сомневалась ни секунды.
– И что это за слово?
– Микаинайт.
– Что? Что оно значит? Это пароль или что-то подобное?
– Наверное, это имя. Чье, я точно не знаю. Может быть, Macao называл Микаинайтом свою драгоценную подушку.
Майко задумалась над смыслом этого слова-загадки. Может быть, это рыцарь,[18] охраняющий христианского архангела Михаила? Или вымышленный герой, названный по имени мадам Амино – Мика.
В то время Macao говорил на трех языках. С матерью – по-английски, с отцом – по-японски, с няней-китаянкой – на кантонском диалекте китайского. Сам с собой он разговаривал на смеси этих языков. Интересно, а на каком языке думал трехлетний Macao?
Если предположить, что Микаинайт – это гибрид богов и героев трех государств, то, вобрав в себя все их черты, он, наверное, стал могущественным богом. И одновременно – богом одиноким, с которым никто никогда не будет говорить.
– Я думаю, что Микаинайт – это имя, которое Macao придумал сам, смешав имена героев телевизионных программ и историй, которые рассказывала ему няня. Не помню, с каких пор, но он часто повторял имя Микаинайта. Просил меня: расскажи мне о Микаинайте. Я рассказывала ему о Христе, называя его Микаинайтом. Но Macao переиначивал мои истории. Микаинайт может быть и папой, и мамой. Он умеет летать и входить в телевизор. Он может становиться большим и маленьким. Когда я спрашивала, как выглядит Микаинайт, он отвечал: у Микаинайта много разных лиц.
Микаинайт также служил связью между матерью и сыном. Произнеси это слово, и Macao переменится в лице – так представляла себе мадам. Конечно, если Микаинайт еще жив в сознании Macao.
Год назад мадам создала сеть по поиску Macao в Америке, и вся информация о нем стекалась в офис нью-йоркского частного сыщика, которого наняла мадам. Расследование не принесло значимых результатов. И хотя расходы увеличились, мадам выбрала другой путь: в газетах, журналах, на телевидении, через компьютерную сеть, и даже в метро и автобусах распространялись объявления, назначение которых – получение от добропорядочных и злонамеренных граждан (тех и других было поровну) информации, основанной на выдуманных и истинных фактах. Разумеется, в объявлениях присутствовало ключевое слово:
Расскажи про Микаинайта!
Комитет изучения мифов о Микаинайте
Телефон 1-800-606-7000 (звонок бесплатный)
Ни дать ни взять пароль тайного синдиката. Как и было задумано, в отличие от запросов по поводу Macao это загадочное объявление вызвало шквал звонков, раздраженных откликов и правдоподобной дезинформации.
Микаинайт – новое название игровой приставки? Когда она поступит в продажу?
Микаинайт – код шпионов КГБ.
Герой мифов племен джунглей Амазонки – вот кто такой Микаинайт.
Микаинайт – новый брэнд косметики?
Нечего без толку склонять мое имя!
И тому подобное…
Среди всего этого потока попадались сообщения от разных людей, в которых было много совпадений. Были и те, кто утверждал, что встречался с кем-то, похожим на Macao. Воздействие «пароля» не обмануло ожиданий. «Мой ребенок часто повторял это слово», – подобных сообщений, как ни странно, было много, и в большинстве случаев тот, кто присылал их, не знал, что такое Микаинайт. Сыщик, проводивший расследование, по собственной инициативе ходил в библиотеки и пытался разыскать в книгах упоминания о Микаинайте, спрашивал у историков, философов и географов, но до сих пор не нашел ответа.
Итак, сыщик встретился с человеком, который упомянул о связи Микаинайта с Macao, поговорил с ним и доложил о встрече мадам Амино. Человек этот не сообщил о себе ничего, только назвал свое имя. Образ Macao, по его описанию, во многом совпадал с Macao Фудо, что свидетельствовало о большой достоверности его слов. Рассказчик назвался Юсаку Катагири. Американец японского происхождения, с манерами джентльмена. Ему было далеко за шестьдесят, наверное, пенсионер.
Господин Катагири говорил по-английски практически без акцента, в его рассказе фигурировал не Macao, а мальчик по имени Мэтью. У этого Мэтью волосы и глаза были того же цвета, что и у Macao, и их возраст практически совпадал. Но еще более интересным было то, что Катагири рассказывал про Микаинайта.
У каждого человека за спиной есть Holy Spirit.[19] В Японии его называют духом-защитником или духом-хранителем. Крайне редко встречаются люди, которые могут видеть его, их называют медиумами. Хотя Катагири сказал, что сам он к медиумам не относится, но очень ясно объяснил сыщику, что такое дух-хранитель.
– Дух-хранитель похож на тень, которая находится между «я» и «другими», между «я» и «миром», между «я» и «прошлым». Он не покидает тебя ни на мгновенье, наблюдает за тобой и защищает тебя. Мэтью называл своего духа-хранителя Микаинайтом. Я сказал ему: дай своему духу-хранителю имя, подружись с ним.
Катагири сказал сыщику: у тебя за спиной он тоже есть. Святой дух, который хранит тебя, – у тебя за спиной. Дай ему имя, подружись с ним.
Откуда появилось такое имя, Микаинайт, Катагири тоже не знал.
– Когда Мэтью пришел ко мне, он уже произносил это слово. Может быть, он с раннего возраста стал видеть своего духа-хранителя. Однажды я спросил Мэтью: Микаинайт – это Христос, Будда или что-то другое? Мэтью ответил коротко: он мой друг.
