Действительно, результаты просто замечательные! На поле площадью 190 гектаров по зяби высевался ячмень. Это поле было удобрено фосфорными и азотными удобрениями; фосфорных внесено по 60 килограммов (из расчета действующего вещества), азотных — по 80. И урожай — 49 центнеров с гектара! Такой украсил бы и кубанские поля. А ведь это в Сибири да еще на солонцеватых землях. Пшеница по пару, с внесением удобрений дала до 40 центнеров с гектара!
— А на солонцах урожаи много ниже?
— Конечно! — быстро ответил Борис Васильевич. — Но все же наша главная мечта — вовлечь в дело самые злые солонцы! Помните, в прошлый приезд мы смотрели овсы и донник на солонцах?.. Те поля мы считаем уже освоенными, теперь надо вовлечь в севооборот и другие солонцовые массивы.
— А как все же родят те, уже вовлеченные?
— Всегда больше десяти центнеров зерна с гектара, а в нормальный год бывает и побольше двадцати. Но, знаете, возникла и проблема. На солонцах у нас фактически двухпольный севооборот, я вам о нем уже рассказывал. Сеем овес, по нему подсеваем донник. Уберем донник — готовим поле под посев овса. И пока урожаи овса не превышали десять — пятнадцать центнеров, донник хорошо родил, иной год до сорока центнеров сена с гектара! А потом стали замечать: чем выше урожай овса, тем ниже укос посеянного по нему донника.
— В чем же дело?
— Теперь-то мы поняли, в чем дело, — усмехнулся Борис Васильевич. — Урожайный овес густой и высокий, значит, он сильно затянет всходы донника, посеянного под покров, и донник хуже развивается. Вот ведь какой неожиданной стороной повернулся к нам высокий урожай овса. Пока овес родил тонну, донник, что называется, не обижался, радовал нас хорошими урожаями сена и зеленой массы для силосования, а удвоился урожай овса, почти в два раза хуже стал родить донник.
— И где же выход?
— Ищем. Заложили несколько вариантов опытов. Путь, думается, в чистых посевах донника. Тут еще одна важная деталь: когда овес не очень высокий, то донник быстро развивается, и в следующем году примерно с двадцать пятого июня его можно уже косить, он в это время в цвету. А при хорошем овсе донник развивается медленнее, зацветать начинает не раньше пятого — седьмого июля, и урожай его ниже. Словом, проигрыш получается весьма ощутимый: донник душит покровная культура. Вот мы и решили попробовать возделывание донника не под покров, а в чистом виде. То, что урожай его будет намного лучше, чем при посеве под покров, это нам ясно, по насколько выше? Понимаете? Если в два раза выше, то овчинка стоит выделки, тогда большую часть донника будем высевать в чистом виде, а если, скажем, прибавит только в полтора раза, то нужно будет подсчитать: выгодно ли? Словом, подождем немного, скоро будет полная ясность. К тому же мы проверяем и влияние различных удобрений на солонцах… Наша агрохимлаборатория заложила девяносто шесть опытных делянок на солонцах, варианты самые различные, при четырех-пяти повторностях. Так что к тому времени, когда удобрения начнем получать по потребности, мы будем знать, как их более рационально применить на любых почвах.
Да, здесь далеко смотрят вперед!
Борис Васильевич положил в папку свои бумаги, отодвинул ее в сторонку. Заговорил о травах. Хозяйству теперь нужно большое количество сенной муки — для добавок в комбикорма. Животноводы настойчиво требуют высокобелковых кормов, поэтому агрономы совхоза изыскивают возможности для увеличения их производства: расширяют посев бобовых культур — гороха и вики. А сено в основном будет из многолетних трав. Совхоз освоил выращивание донника, теперь взялись за внедрение люцерны. Для начала семена купили, теперь и сами начали выращивать люцерну. А это позволит удвоить-утроить производство высокобелковых кормов. Да и пастбища улучшатся. Борис Васильевич говорит, что на солонцовых землях, вовлекаемых теперь в севооборот, они введут восьмипольное чередование культур: в первом ноле — зерновые, во втором — тоже зерновые, но с подсевом многолетних трав — люцерны в смеси с костром безостым, а затем шесть лет будут убираться многолетние травы.
Хорошие хозяева земли в совхозе «Красная звезда»! Приятно слушать главного агронома, у которого все заранее продумано, все обосновано. А под мечты подводится экспериментальная база — все будет проверено на месте, значит, будут найдены самые надежные варианты, приемы. Думается, что животноводы хозяйства могут быть совершенно спокойны за кормовую базу для скота.
— Но, наверное, есть и нерешенные проблемы?
— А как же. — Борис Васильевич улыбается. — Без этого не может быть, потому что жизнь выдвигает все новые, более сложные задачи. Вспомните — не так еще давно ставилась цель в масштабах страны получать стопудовый урожай зерновых. Естественно, что для Сибири этот показатель подразумевался значительно ниже. А теперь, когда урожаи у нас перевалили за двадцать центнеров, претензий стало больше, чем когда получали двенадцать.
Все это верно, конечно. Но какие же первоочередные проблемы в этом именно совхозе?
— Это не только для нашего совхоза, но вообще-то в первую очередь проблема животноводческих хозяйств, — заговорил Борис Васильевич. — Нужны высокоурожайные сорта серых хлебов. Конечно, нужны хорошие сорта и пшеницы, но нас больше волнуют такие культуры, как овес, ячмень, вика. Не так давно все они были в загоне, потому ученые прекратили заниматься созданием новых сортов этих культур, и теперь посмотрите, какая картина сложилась: высеваем ячмень сорта «винер», а ведь он создан еще в начале этого века и не обновляется. Правда, в последние годы появился новый сорт — «красноуфимский», довольно урожайный, но нынче он оказался похуже «винера». А возьмите овес. Десятки лет назад выведены сорта «победа» и «золотой дождь». Пора бы нашим ученым вывести и новые, более урожайные сорта. Думается, в новых сортах и заложен главный резерв дальнейшего повышения урожаев. — И снова повторил: — За счет агротехники больших прибавок уже не добиться.
Борис Васильевич хорошо отозвался о новом сорте вики «красноуфимский», но вот беда — трудно достать эти семена, мало их размножено.
Будем надеяться, что селекционеры услышат все же заказ производства на новые высокоурожайные сорта «серых хлебов». Тем более что не один Синев беспокоится об этом, его поддержат решительно все агрономы Сибири, да и не только Сибири.
Я заговорил о делах житейских — и прежде всего: доволен ли Борис Васильевич судьбой своей?
— Я однолюб, — усмехнулся он. — Теперь уж ясно: на всю жизнь в этом хозяйстве. Нравится мне здесь… И особенно нравится то, что в своей отрасли я полноправный хозяин! Без моего согласия никто не изменит ни севооборотов, ни агротехники, намеченной мной. Директор предоставил нам в этом отношении все права! Он никогда не отменит наших распоряжений, если они даже и ошибочны, а так иногда бывает, — улыбнулся он. — Но и в таких случаях Григорий Михайлович советует мне еще раз подумать о принятом решении. И тогда сам, как говорится, своими руками, исправляю ошибку. А нашему брату можно только мечтать о таком полном, безоговорочном доверии, так что… Ну, а насчет сибирской природы, то… Вы знаете, я вырос в Подмосковье, учился в Москве, но и в сибирской природе есть что-то свое, очень привлекательное! Ну, леса, конечно… Много в них грибов, а клубники сколько по окраинам! Я даже в свой отпуск никуда отсюда не уезжаю, ни единого раза в санаторий не ездил, хотя путевки мне предлагали. Здесь проводить отпуск приятнее, честное слово!
— Не потому ли, что агроному отдыхать приходится только зимой, а в это время и на юге…
— Почему зимой? — перебил меня Борис Васильевич. — Вы отстали. — Он улыбнулся. — Каждый год я ухожу в отпуск в июле. Что вы так смотрите?
Я действительно в недоумении. Сколько раз приходилось мне выслушивать сетования сельских специалистов, да и не только специалистов: «Отпуск получаем в зимние месяцы». А тут… Или действительно я отстал от жизни?
— Нет, мой отпускной месяц — июль, давно уже так заведено, — продолжал Борис Васильевич. — В это время посевная позади, сенокос только начинается, да он и без агронома начнется, тут от нас ничего такого особенного не требуется, здесь, пожалуй, роль инженеров возрастает — наладить механизацию. Словом, и на селе обстановка меняется к лучшему.
— Чем же занимаетесь во время отпуска?
— А чем хочу! — воскликнул Синев. — Я, например, увлекаюсь садоводством, у меня хороший сад. Увлечен и пчеловодством, завел несколько ульев. Все же очень приятно с пчелами общаться! Занимаюсь и столярной работой — это мое главное хобби. Ну, гуляю по лугам и лесам. Одним словом, и в отпускное время занимаюсь только любимым делом, — заключил Борис Васильевич.
Григорий Михайлович предложил посмотреть их седьмую ферму, которая занимается откормом свиней. В дороге он напомнил, что коллектив этой фермы является инициатором Всесоюзного соревнования свиноводов, успешно выполняет свои обязательства — произвести за год 38 тысяч центнеров свинины.
