Оба капитана подбежали к судье, который ожидал их на пятидесятиярдовой черте. Капитан Хочкиса подбросил вверх монетку; она сверкнула на солнце и упала в грязь. Увидев профиль Вашингтона, игроки Тафта стали хлопать друг друга по спине.
— Ему нужно было заказать орла, — сказал Флетчер.
* * *
Нат продолжал смотреть на Диану и думал, как он может с ней встретиться. Дан Колтер был богом. Как может новичок надеяться взобраться на Олимп?
— Хорошая пробежка, — крикнул Том.
— Чья? — спросил Нат.
— Колтера, конечно.
— Колтера?
— Не говори мне, что ты всё ещё видишь только его сестру.
— Да нет.
— Тогда ты сможешь мне сказать, сколько ярдов мы выгадали. Нет, я так и знал, ты даже не смотришь на поле. Я думаю, пора избавить тебя от страданий.
— Что ты имеешь в виду?
— Придётся мне устроить тебе свидание.
— Ты можешь это сделать?
— Конечно; её отец — местный торговец машинами, и мы всегда покупаем наши машины у него, так что тебе просто нужно приехать к нам на каникулы.
Том не расслышал, принял ли его друг приглашение: его ответ был заглушён рёвом болельщиков Тафта, потому что их команда перехватила инициативу.
Когда свисток судьи возвестил об окончании первой четверти, Нат издал самый громкий вопль, забыв, что его команда проигрывает. Он остался стоять, надеясь, что девушка с кудрявыми волосами и чарующей улыбкой его заметит. Но где там: она возбуждённо прыгала и вдохновляла болельщиков Тафта кричать ещё громче.
Свисток, возвещавший начало второй четверти, прозвучал слишком быстро, и девушка с буквой «А» исчезла: её заслонили тридцать мускулистых громил. Нат нехотя сел на своё место и сделал вид, что сосредоточился на игре.
* * *
— Могу я на минуту одолжить ваш бинокль, сэр? — спросил Флетчер отца Джимми в перерыве после первого тайма.
— Конечно, мой мальчик, — сказал сенатор, передавая ему бинокль. — Верните мне его, когда начнётся игра.
Флетчер не уловил намёка в словах сенатора, направив бинокль на девушку с буквой «А» на свитере.
— Которая из них вас так заинтересовала? — прошептал сенатор.
— Я просто смотрю на игроков Тафта, сэр.
— Их, кажется, ещё нет на поле, — сказал сенатор; Флетчер покраснел. — «T», «А», «Ф» или «T»? — спросил отец Джимми.
— «А», сэр, — признался Флетчер.
Сенатор взял у Флетчера бинокль, навёл его на вторую девушку слева и подождал, пока она повернулась лицом.
— Я одобряю ваш выбор, молодой человек, но что вы собираетесь делать?
— Не знаю, сэр, — беспомощно сказал Флетчер. — Честно говоря, я даже не знаю, как её зовут.
— Диана Колтер.
— Откуда вы знаете? — изумился Флетчер; может быть, сенаторы вообще знают всё на свете?
— Изучение материала, мой мальчик. Вас этому в Хочкисе ещё не учили? — Флетчер удивлённо посмотрел на сенатора. — Всё, что вам нужной вы можете найти на одиннадцатой странице программы, — добавил сенатор, передавая Флетчеру открытую брошюру. На одиннадцатой странице были перечислены капитаны групп поддержки каждой команды.
— Диана Колтер, — повторил Флетчер, глядя на фотографию.
Она была на год моложе Флетчера — в тринадцать лет женщины ещё не боятся назвать свой возраст, — и она ещё играла на скрипке в школьном оркестре. Как жаль, что он не послушался матери и не стал учиться играть на рояле!
* * *
С трудом выигрывая ярд за ярдом, команда Тафта наконец пересекла черту и стала лидировать. Диана Колтер, как ей было положено по должности, стала энергично поощрять болельщиков.
— Да, крепко тебя прихватило. Придётся мне вас познакомить, — сказал Том.
— Ты действительно её знаешь?
— Конечно, — ответил Том. — Мы ходили на одни и те же вечеринки с двухлетнего возраста.
— Интересно, есть ли у неё ухажёр, — сказал Нат.
— Откуда мне знать? Приезжай и проведи с нами хотя бы неделю на каникулах, а остальное — моё дело.
— Ты правда это сделаешь?
— Это тебе будет кое-чего стоить.
— Что ты имеешь в виду?
— Постарайся сделать все каникулярные задания, прежде чем к нам явиться, — тогда мне не придётся дважды проверять все факты.
— Идёт! — сказал Нат.
* * *
Свисток возвестил начало третьей четверти, и после серии блестящих пассов команда Хочкиса приблизилась к штрафной площадке и снова стала лидировать — и так продолжалось до конца четверти.
— Эй, Тафт, эй, Тафт, ты вернулся в свой ландшафт, — фальшиво пропел сенатор, когда команды взяли тайм-аут.
— Ещё одна четверть впереди, — напомнил Флетчер сенатору, когда тот передавал ему бинокль.
— Вы, наконец, решили, за какую команду вы болеете, молодой человек, или вы всё ещё увлечены тафтовской Матой Хари.[9]
Флетчер выглядел озадаченным: как только он вернётся в школу, он должен выяснить, кто такая эта Мата Хари.
— Она, наверно, местная, — продолжал сенатор. — Если так, то моему штату потребуется не больше двух минут, чтобы выяснить всё, что вы о ней хотите знать.
— Даже её адрес и номер телефона? — спросил Флетчер.
— Даже есть ли у неё кавалер, — ответил сенатор.
— Не злоупотребляете ли вы своим служебным положением? — спросил Флетчер.
— Чёрт возьми, конечно! — ответил сенатор Гейтс. — Но любой политик это сделает, чтобы обеспечить себе два лишних голоса на будущих выборах.
— Но это не поможет мне встретиться с ней, если я останусь в Фармингтоне.
— Эту проблему можно решить, если вы приедете к нам и проведете у нас несколько дней после Рождества, а затем я устрою для неё и её родителей приглашение на какое-нибудь мероприятие в Капитолий.
— И вы для меня это сделаете?
— Конечно, но со временем вам придётся кое-что узнать о том, что рука руку моет. Если вы собираетесь иметь дело с политическими деятелями.
— Что вы имеете в виду? — спросил Флетчер. — Я сделаю всё что угодно.
— Никогда этого не говорите, мой мальчик, потому что тогда вы заранее ослабляете свои возможности получить выгоду от сделки. Однако за такую услугу я потребую от вас только одного — сделать всё возможное, чтобы Джимми не остался в самом низу списка учеников своего класса. Тогда вы выполните свою долю сделки.
— Будет сделано, сенатор, — сказал Флетчер, и они пожали друг другу руки.
— Рад это слышать, — сказал сенатор, — потому что Джимми, кажется, готов повсюду следовать за вами как за лидером.
Впервые в жизни Флетчеру намекнули, что он может быть лидером. Раньше это ему даже не приходило в голову. Он обдумывал слова сенатора и даже не заметил, что команда Тафта победила, пока не появилась Диана и не начала исполнять ритуал, напоминавший церемонию триумфа. Значит, в этом году у них не будет лишнего свободного дня.
* * *
На другой стороне стадиона Нат и Том стояли перед раздевалкой среди болельщиков команды Тафта. Все они — за одним исключением — ждали возможности приветствовать своих героев. Когда появилась Диана, Нат ткнул Тома под ребро. Том быстро выступил вперёд.
— Привет, Диана, — сказал он и, не дожидаясь ответа, добавил: — Я хочу познакомить тебя с моим другом Натом. Вообще-то, он хотел познакомиться с тобой.
Нат покраснел — и не только потому, что Диана в жизни показалась ему ещё красивее, чем на фотографии.
— Нат живёт в Кромвеле, — добавил Том, — но после Рождества он на несколько дней приедет к нам, так что вы сможете ближе познакомиться.
Нат был уверен только в одном: Тому не следует рассчитывать на карьеру в дипломатическом корпусе.
Нат сидел за столом, пытаясь сосредоточиться на Великом Кризисе.[10] Он осилил примерно полстраницы, но мысли его блуждали далеко. Он снова и снова вспоминал короткую встречу с Дианой. Эта встреча была действительно короткой: едва Диана успела открыть рот, как его отец напомнил, что им пора ехать.
Нат вырезал фотографию Дианы из футбольного буклета и всюду носил её с собой. Он жалел, что не взял по крайней мере трёх буклетов, потому что маленькая фотография быстро истрепалась. Наутро после матча он позвонил Тому домой под предлогом необходимости обсудить крах на Уолл-стрит и затем, как бы невзначай, спросил:
— Не сказала ли Диана чего-нибудь обо мне после того, как я ушёл?
— Она сказала, что ты — очень приятный парень.
— Больше ничего?
— Что ещё она могла сказать? Вы провели вместе всего несколько минут перед тем, как твой отец тебя утащил.
— Я ей понравился?
— Она сказала, что ты — очень приятный парень, и, если я правильно помню, она сказала что-то про Джеймса Дина.[11]
— Врёшь — не было этого.
— Да, ты прав, не было.
