Александра Стрельникова - Когда сбывается несбывшееся… (сборник)

— А в той маршрутке никого кроме этих троих и водителя не было, — сказала почтовая служащая.

— То есть, вам показалось, что водитель ждал только их? — уточнила Света.

— Да, мне почему-то именно так и показалось.

В это время у Светы звонит мобильный телефон. Катина мама вздрагивает.

— Не волнуйтесь, Катя нашлась, — радостным голосом оповестил Свету Кирилл. — Я тут подумал: вы ведь плохо знаете Москву. Давайте поедем вместе.

— Мам, Катя нашлась…

От радости женщины обнимаются и плачут.

Служащая почты, глядя на них, тоже радуется чужой радости.

… За дверью с надписью «Деканат» по одну сторону большого полированного стола сидит заместитель ректора Гуманитарной академии — женщина лет сорока пяти, по другую — Катина мама и Света.

— В моей практике такого еще не было: девочка поступила на бюджетное место, а вы хотите забрать документы, — сокрушается ученая дама.

— Я уже никакой академии, никакого туризма не хочу, — решительно сказала Катина мама.

— Я вас понимаю. История жуткая. Мы сами все в шоке, — сказала заместитель ректора. — Но ведь можно учиться и на заочном. У нас есть и дистанционная форма обучения. Можно перевестись, приезжать два раза в году — на зимнюю и летнюю сессии. Пожалуйста, вы можете сопровождать свою дочь в этих поездках.

— Правда, мам, давай не будем рубить с плеча, — сказала старшая дочь. — Катя готовилась, так хотела поступить. И — поступила.

— Жаль, что сама Катя не присутствует при этом разговоре, ведь решается ее судьба, — сказала ученая дама.

— Ей сейчас не до этого, — отрешенно сказал Катина мама. — Вот вчера со следователем опять разговаривали. Совсем замучили ребенка.

— Все утрясется, — сказала заместитель ректора. Это просто неудачное стечение обстоятельств, которое уже позади. Зачем же отказываться от будущего? — И после некоторой паузы добавила, — вы же не пришпилите ее на всю жизнь булавкой к своей юбке? Птенцы вырастают и улетают из гнезда… Это непреложный закон жизни.

— Ну, в общем, решено, — сказала Света. — Пока она придет в себя, переводите ее на заочное или дист… — запнулась на полуслове Катина сестра.

— Дистанционное… обучение, — подсказала заместитель ректора.

— Да. А потом видно будет, — сказала Света. Может, я вместе с ней учиться буду…

Мать с удивлением посмотрел на дочь.

— Вот и договорились, — улыбнулась ученая дама.

В купе поезда, который едет из Москвы трое: мать и две дочери.

Из окна виден Кирилл, с которым уже все простились. Он стоит на перроне, показывая знаками Кате, что они будут созваниваться.

— Что-то подружка моя опаздывает, уже скоро поезд отходит, — сказала Катерина.

На перроне появляются запыхавшиеся Куронэко и Ооками.

— Извини, что опоздали. Мы в салон заходили, за платьем, — кричит в закрытое окно «девушка в черном».

Куронэко показывает на большую коробку, которую держит в руках Ооками.

— Я замуж выхожу…

Трое пассажирок купе с интересом смотрят в окно.

Куронэко выхватывает коробку у своего приятеля, начинает распаковывать платье. Достает, прикладывает к себе длинное бальное платье на бретельках из черного шифона, расшитого бисером и блестками.

— Красивое?

Катя кивает утвердительно.

— Да она просто сумасшедшая, — тихо сказала мать.

— Ну, а я выходила в белом. А толку… Все равно разошлись, — с грустью сказала старшая дочь.

Поезд трогается.

Провожающие Кирилл, Куронэко и Ооками машут руками, пока не исчезают из виду.

Размеренное, почти бесшумное покачивание поезда. Мама сидит, обняв Катю. Света устало смотрит на обеих.

— А как там наша соседка? — вдруг спросила Катя.

Мать вздрагивает от неожиданного вопроса.

— Да все кричала по ночам про какие-то туманы, — пожала плечами Света.

— Про туманы… Я так и знала, — задумчиво сказала Катя.

— Что знала? — с испугом и недоумением спросила мать.

— Она меня предупреждала. Об опасности. Я же говорила: она ясновидящая, а не сумасшедшая.

— А ты веришь? — спросила младшая сестра у старшей.

— Может быть, — задумчиво ответила Света.

— А давай ее навестим, когда приедем — сказала Катя, садясь рядом с сестрой.

— Давай…

Мать оторопело смотрит на своих дочерей, особенно, на младшенькую, которая тут, рядом с ней, болтает, как ей кажется, какую-то ерунду. Напряжение пережитых дней измотало ее вконец. Женщина в изнеможении прикрывает глаза.

Поезд уносит их прочь от Москвы…