- А твой отец? – продолжал голос Фила. - Разве о таком сыне он всегда мечтал? Ты предал его.
- Нет, - он вертел головой, пока его тело невольно сгибалось пополам, а лицо искажалось от боли, - я сделаю все что угодно, лишь бы он никогда не страдал!
- Ты не пошел по его стопам, - внезапно произнес он, - не оправдал его надежды. Ты не рассказал ему правду. Так ведь? – Алекс перевел свой взгляд на отца, в глазах которого мгновенно отразилась резкая боль. – Скажи, Чарльз, он ведь не сказал тебе, кто именно был виновен в смерти твоей мамы? Не сказал тебе то, что столько лет просто не давало тебе уснуть? Твой сын знает всю правду, но предпочитает её скрывать, - прошептал он в ухо Чарльза.
- Алекс…
- Отец, нет, - он вертел головой.
Фил подал знак каким-то людям, после чего они по очереди подошли к Меган и отцу Алекса с раскаленным железом в руках.
- Какого хрена ты задумал… - Фил лишь молча улыбался, напоминая ему сейчас чокнутого Джокера, поэтому Алекс не выдержал и заорал. – Чертов сукин сын! Что тебе нужно?!
- Просто, чтобы ты сделал выбор, - сказал он, а затем щелкнул пальцами и в ту же секунду Алекс увидел, как раскаленный металл опустился на обнаженные участки кожи людей, которых он любил больше жизни. До его ушей донеслись крики, он видел, как Меган практически плакала, а его отец с болью стискивал зубы.
- Нет!! – заорал Алекс, пытаясь сорваться с места. – Что ты творишь?! Останови это!!
- Ты и сам можешь это остановить.
Крики становились сильнее, и Алекс ощущал, как этот звук с силой давит на его уши, заставляя задыхаться от чувства собственного бессилия.
- Что тебе надо?!
- Ты знаешь, что такое делать выбор? - Алекс сглотнул, чувствуя, как странно немеют его ноги, а затем ощутил в своих зажатых пальцах пистолет. Его рука начала подниматься вверх, пока Фил продолжал. – Кого из них ты хотел бы избавить от боли? – он улыбнулся, заметив, как замешкался Алекс, а затем наклонился ближе и прошептал ему в ухо. - Кому хотел бы облегчить жизнь?
Он почувствовал, как его рука задрожала.
- Я не стану, - сказал он сквозь зубы. – Я не стану делать чертов выбор!
- Забыл предупредить, - беззаботно продолжил Фил, поглядывая на часы, - у тебя есть лишь минута.
- Я же сказал, что не стану делать твой долбанный выбор! – заорал Алекс, слыша, как крики близких ему людей становятся сильнее. Он мог поклясться, что запах крови начинал вызывать у него дурноту.
- Ты можешь спасти одного, - сказал тихий голос у его уха. – А можешь потерять обоих. Выбор за тобой.
- Я не хочу выбирать!
- За грехи нужно платить, - сказал Фил, не сводя глаз с циферблата, - верно, Алекс?
- Чтоб тебе в аду гореть!
- Тридцать секунд.
- Алекс… - он перевел взгляд на отца. – Жми…
- Нет… папа, нет…
- Спаси её, - сказал он, стискивая зубы от очередной волны боли. – Давай же.
- Я не могу…
- Защити её, - одними губами прошептал его отец. – Жми!
Он закричал так сильно, что казалось, вложил в это слово все свои последние силы. Алекс ощущал, как по его щекам потекли слезы, а затем еле слышно прошептал «прости…» и спустил курок.
Алекс резко распахнул свои глаза и с усилием сглотнул, ощущая, как пересохло его горло. События прошедших дней моментально замелькали в его памяти, и он даже облегченно выдохнул, четко осознавая, что находится в комнате Меган и лежит в её постели.
Это был сон. Всего лишь дурной сон.
Но этот сон заставил его испытать все муки Вселенной и понять, что его прошлое никогда до конца его не отпустит.
Он повернул свою голову вбок и задержал свой взгляд на спящей женщине. Её светлые волосы изящно разметались по подушке, одна рука лежала на животе и медленно приподнималась, когда она делала вдохи и опускалась – когда выдохи, а другая была слабо зажата в кулачок и лежала рядом с её лицом, которое выражало непередаваемый покой и… легкость. Вот так вот, завернутая в белую простыню, с закрытыми глазами и умиротворенным лицом, она напоминала ему греческую богиню, которая отдыхала после трудного дня.
Разве он мог представить себе, что эта женщина снова ворвется в его жизнь? Разве мог думать, что когда-либо вновь услышит от неё слова о том, что он нужен ей? Она была его бесценным даром, который ниспослали ему сами Небеса, и он обязан был сделать все для того, чтобы она была в безопасности. Но разве он мог гарантировать ей защиту, когда на свободе разгуливал тот, кто мог в любую минуту снова дать о себе знать? Разве мог оберегать её, если сам был для неё такой большой опасностью? Алекс отвернулся и плотно закрыл глаза, чувствуя какой болью в сердце отзываются его мысли. Он был не в силах оставить её, потому что знал, что эта ночь изменила для него совершенно всё. Она изменила его самого. Он точно знал, что не сможет жить без той, которая сегодня столько раз вверяла ему свою душу, но так же он знал, что не сможет жить, зная, что из-за него она подвергается опасности. Пусть лучше он всю жизнь будет страдать, находясь вдали от неё, но будет уверен в том, что ей ничего не угрожает, чем всю жизнь будет винить себя в том, что оказался чертовым слабаком.
Алекс осторожно откинул кусочек ткани, которым укрывался, стараясь не потревожить сон Меган посторонними шумами, а затем подхватил свою одежду с пола и направился в ванную. Он быстро натянул свои боксеры, джинсы и футболку и немного помедлил, смотря в свое отражение в зеркале. Его внутренние демоны никогда не уйдут. Они всегда будут с ним, всегда будут напоминать о том, что он причиняет боль тем, кого любит. Алекс включил маленькую струйку воды, а затем брызнул водой себе на лицо, стараясь взять себя в руки и стать, наконец, тем, кем его хотел бы видеть его отец: сильным мужчиной, у которого достаточно воли и сил для того, чтобы защитить ту, которую он так любит.
Но для этого ему нужно было уйти.
Ему необходимо было оставить её.
Меган сможет понять, почему он уйдет, но он сам никогда не сможет простить себя, если даже не попытается ей всё объяснить.
Алекс медленно подошел к прикроватной тумбе и взял первый попавшийся листок. Никогда в жизни он не писал записок. Он вообще не привык сообщать женщинам, что уходит, он просто вставал, одевался и покидал квартиру еще до рассвета, мысленно благодаря очередную красотку за потрясающую ночь и не оставляя ей ни простых «увидимся», ни номера телефона, ни адреса. Но ведь Меган не была его очередной… она никогда не входила в список тех, с кем можно было весело провести время, не спросив даже имени, а затем просто забыть о том, что было. Он не хотел, чтобы она думала, что он отнесся к ней именно так, но в то же время понимал, что так ей было бы проще забыть о нем… Он уже собирался было отложить ручку в сторону, но вдруг осознал, какую боль ей этим причинит. Снова.
Единственное на свете, чего он вытерпеть бы не смог, это её слезы. Он не мог видеть, как она плакала, а знать, что именно он стал той самой причиной, было бы для него самой невыносимой мукой на земле.
Алекс что-то быстро начеркал на бумаге, стараясь вложить в свои последние слова как можно больше смысла и чувств, а затем сложил листочек пополам и положил сверху золотой паркер.
Его взгляд прошелся по её лицу и задержался на пухлых губах, которые вызвали у него смесь неконтролируемых воспоминаний, бурных эмоций и щемящую боль в груди. Он не смог удержать себя от того, чтобы не прикоснуться к ним в последний раз, поэтому наклонился и мягко её поцеловал.
- Прости, - прошептал он, боясь оторваться от неё и понять, что это все чертова реальность, - я просто хочу, чтобы ты была в безопасности, - затем он неохотно выпрямился, помедлив всего на секунду и нежно проведя ладонью по её щеке, а после вышел за дверь.
***
Меган поморщилась от яркого солнечного света, который резко ударил ей в лицо, когда она повернулась в сторону окна. На её губах появилась невольная улыбка, и девушка потянулась, поднимая руки поверх своей головы и издавая блаженный звук наслаждения. Если бы хоть кто-то сказал ей, что просыпаться от ночного секс-марафона так приятно, то она, наверное, начала бы практиковать его значительно раньше. Впервые за очень долгое время она чувствовала, что, наконец, хочет вставать по утрам и даже идти на чертову работу, на которой она, кстати говоря, не была уже очень давно. Меган резко открыла глаза, вспоминая, что сегодня был будний день, и что ей следовало бы хотя бы ради приличия показаться в офисе, в котором она, вроде как, является кем-то вроде босса, и лениво села на кровати.
