Со стороны отца Соголя (описание его же) приглашены были:
АРТУР БИВЕР, от 45 до 50 лет, врач, яхтсмен, альпинист – стало быть, англичанин; знает латинские названия, нравы и особенности всех высокогорных животных и растений на земном шаре. Счастлив только на высоте не меньше 15 000 футов. Он запретил мне рассказывать о том, с помощью чего, на вершине какого пика Гималаев и сколько времени он пробыл, потому что, как он сказал, «будучи врачом, джентльменом и настоящим альпинистом, славы боится, как чумы». Довольно крупный, ширококостный, волосы серебристо-золотые, бледнее, чем его бронзово-загорелое лицо, брови – домиком, а губы изящно кривятся то в наивной, а то и в ироничной улыбке.
Два брата: ГАНС и КАРЛ – их фамилия не называлась ни разу, – примерно 25 и 28 – соответственно – лет, австрийцы, специалисты по акробатическим восхождениям. Оба – блондины, но один – скорее в овальном жанре, а другой – прямоугольный. Как-то по-интеллигентному мускулисты, со стальными пальцами и орлиными взорами. Ганс изучает математическую физику и астрономию. Карл в основном интересуется восточной метафизикой.
Артур Бивер, Ганс и Карл – эти трое были спутниками Соголя, о которых он мне рассказывал и которые вместе с ним составляли единую, нерасчленимую группу.
ЖЮЛИ БОНАСС, от 25 до 30 лет, бельгийка, актриса. С успехом выступала на сценах Парижа, Брюсселя и Женевы.
Была конфиденткой тьмы безликих юнцов, которых она приобщала к высшей духовности. Жюли говорила «обожаю Ибсена» и «обожаю эклеры в шоколаде» одинаково убежденно, да так, что у вас тут же слюнки текли. Она верила в существование «феи ледников» и зимой много каталась на лыжах там, где были подвесные канатные дороги.
БЕНИТО ЧИКОРИА, лет тридцати, парижский дамский портной. Невысокого роста кокетливый гегельянец. Хотя родом Бенито был из Италии, он принадлежал к той альпинистской школе, которую можно, не входя в детали, назвать «немецкой». Метод ее можно охарактеризовать так: атакуют самую неприступную сторону горы, идут через самые гнилые расщелины, там, где больше всего осыпей, и поднимаются прямо к вершине, не позволяя себе оглядываться по сторонам и искать более легкие подступы; в общем, многие гибнут, но в один или другой прекрасный день альпинистская связка родной страны все-таки завоевывает вершину.
Вместе с Соголем, моей женой и мной нас, таким образом, было двенадцать человек.
Приглашенные прибыли более или менее вовремя. Я хочу этим сказать, что, хотя встречу назначили на четыре часа, г-н Бивер пришел без четверти четыре, а Жюли Бонасс, последняя гостья – хоть и задержалась из-за репетиции, – явилась, когда часы едва пробили половину пятого.
После довольно шумного знакомства все уселись за большой высокий стол и хозяин дома взял слово. Он в общих чертах пересказал наш с ним разговор, подтвердил, что убежден в существовании Горы Аналог, и заявил, что собирается организовать экспедицию с целью ее изучения.
– Большинству из вас, – продолжал он, – уже известно, каким образом я смог в первом приближении определить поле своих изысканий, но двое или трое еще не в курсе, и для них, а еще чтобы освежить кое-что в памяти других, хочу рассказать о том, как именно я пришел к некоторым своим заключениям.
И он бросил в мою сторону взгляд, одновременно лукавый и повелительный, призывающий меня к соучастию в этом ловком обмане. Потому что, конечно же, никто вообще не знал ничего. Но благодаря этой простой хитрости у каждого создалось ощущение, что он – один из немногих непосвященных, один из тех «двух-трех человек, которые не в курсе», а вокруг него – большинство уже приобщенных к идее и принявших ее, так что и ему самому не терпелось быть в свою очередь посвященным. Этот способ Соголя – как он позже охарактеризовал его мне – «положить слушателей к себе в карман» был простым применением математического метода, состоящего в том, чтобы «рассматривать задачу как уже решенную», или, перепрыгивая в химию, «примером постепенной реакции». Но если эта хитрость послужила истине, можно ли назвать ее ложью? Словом, у всех были ушки на макушке.
– Итак, – сказал он, – резюмирую условия нашей задачи. Во-первых, Гора Аналог должна быть намного более высокой, чем все самые высокие горы, известные нам сегодня. Ее вершина должна быть недоступна для покорения всеми известными ныне способами. Но, во-вторых, основание горы должно быть нам доступно, и на отлогих скатах ее должны обитать человеческие существа, похожие на нас, ибо там пролегает путь, который в самом деле соединяет нашу нынешнюю среду обитания с высшими сферами. Раз там кто-то обитает, значит, этот край обитаем. А стало быть, представляет собой совокупность климатических условий, флоры, фауны, всяческих космических влияний, не слишком отличающихся от тех, что распространяются на наши континенты. И поскольку сама гора невероятно высока, основание ее должно быть достаточно широким, чтобы поддерживать ее: надо считать, что речь идет о таких больших земных поверхностях, как, скажем, самые крупные острова на нашей планете – Новая Гвинея, Борнео, Мадагаскар, может, даже Австралия.
Исходя из всего этого, мы должны решить три вопроса. Каким образом эта территория ускользнула от внимания исследователей и путешественников? Как можно туда проникнуть? И где же она находится?
Отвечу сначала на первый вопрос, который может показаться самым трудным. Каким образом? Могла ли существовать на нашей земле гора выше всех гималайских вершин, а ее бы до сих пор не заметили? А ведь мы а priori, в силу законов аналогии, знаем, что она должна существовать. Для объяснения того факта, что она до сих пор не замечена, существует несколько гипотез. Прежде всего, она может быть расположена на южном континенте, и поныне малоизученном. Но, взяв карту, на которую нанесены уже изученные вершины этого континента, и определяя с помощью простого геометрического построения пространство, доступное человеческому взору с этих вершин, видим, что высота более восьми тысяч метров не могла остаться незамеченной – как в этом районе, так и в любом другом на нашей планете.
Аргумент этот, с точки зрения географической науки, показался мне довольно-таки спорным. Но, к счастью, никто на это внимания не обратил.
И Соголь продолжил свою мысль.
– Так, стало быть, речь может идти о подземной горе? В некоторых легендах, бытующих в основном в Монголии и на Тибете, есть намек на некий подземный мир, местопребывание «Царя мира», где, подобно бессмертному семени, хранится традиционное знание. Но это местопребывание не соответствует второму условию существования Горы Аналог; биологическая среда не могла бы быть там достаточно близкой к нашей обычной среде обитания; и даже если этот подземный мир существует, вполне возможно, что располагается он именно в отрогах Горы Аналог. Поскольку же все гипотезы такого свойства неприемлемы, мы вынуждены подойти к проблеме с другой стороны. Искомая территория должна существовать в каком-то районе на поверхности нашей планеты; нужно, стало быть, изучить, при каких же условиях она может быть недоступна не только для кораблей, самолетов и любого другого вида транспорта, но и для взгляда. Я хочу сказать, что она вполне могла бы, теоретически, существовать на середине этого стола, а мы о том и не догадывались бы.
Чтобы вы лучше поняли меня, позволю себе показать вам нечто аналогичное тому, что должно быть.
Он пошел в соседнюю комнату, принес оттуда тарелку и налил в нее постного масла. Порвал бумажку на мелкие кусочки и бросил их в тарелку.
Я взял масло, потому что эта вязкая жидкость более наглядна для примера, чем, скажем, вода. Эта маслянистая поверхность – поверхность нашей планеты. Этот кусочек бумажки – континент. Этот, еще меньший клочок, – корабль. Острием тоненькой иголки я осторожно толкаю корабль к континенту; видите, мне не удается загнать его туда. Как только он оказывается в нескольких миллиметрах от берега, его, похоже, отталкивает масляный круг, образовавшийся вокруг континента. Разумеется, подтолкнув корабль чуть сильнее, я загоняю его на континент. Но если бы поверхностное натяжение жидкости было достаточно велико, вы увидели бы, как мой корабль кружит вокруг континента, так и не прибиваясь к нему. Представьте себе теперь, что эта невидимая маслянистая структура вокруг континента отталкивает не только так называемые «материальные» тела, но и лучи света. Навигатор на корабле будет кружить вокруг континента не только не касаясь, но даже не видя его. Эта аналогия слишком груба; оставим ее. С другой стороны, как вам известно, любое тело способно и в самом деле оказывать как бы отталкивающее воздействие на лучи света, которые на него попадают. Факт, теоретически предугаданный Эйнштейном, был проверен 30 мая 1919 года астрономами Эддингтоном и Кроммелином, воспользовавшимися для опыта солнечным затмением; они доказали, что какая-либо звезда может быть видна, даже если по отношению к нам она находится за солнечным диском. Это отклонение, вне всякого сомнения, минимально. Но ведь могут же существовать субстанции, еще неизвестные – неизвестные, впрочем, именно по этой причине, – способные создать вокруг себя гораздо большее искривление пространства7 Так и должно быть, ибо это – единственное возможное объяснение того факта, что человечество осталось до сего дня в неведении относительно Горы Аналог.
