Калиночки активную неприязнь. На них, во всяком случае ему так казалось, все было написано и характеризовало хозяев этих лиц, мягко говоря, не с самой лучшей стороны. Глядя на них, становилось понятно, что эти люди не зря защищают себя чем могут от возможных убийц, так как и сами вполне способны убить кого угодно, если это будет в интересах их дела, которое превыше всего. Что представляют из себя их Дела, их, как теперь принято выражаться, бизнес, можно было только догадываться, но лучше и не догадываться. И завидовать этим людям могут одни только школьники и круглые идиоты, которые видят, на чем человек едет, и не понимают – куда. Но они часто и сами не понимают – куда едут и к чему ведут их эти поездки. А когда видят, к чему, вернее, к какому концу приходят их знакомые, друзья, компаньоны и конкуренты, они стараются убедить себя, что просто-напросто тем не повезло, потому что они и не заслуживали везения и вообще были козлами и гадами, и того, что случилось с ними, не может случиться с нами. Во-первых, мы учли все их ошибки и промахи, а во-вторых, у каждого своя судьба: у них – своя, а у нас – своя.
И Калиночка очень скоро перестал останавливать взгляд на всех этих лимузинах и на их хозяевах – тоже перестал. Они неслись по проспекту и по мосту, обгоняли пешего, безлошадного Калиночку, пролетали на запрещенной бешеной скорости мимо, а он шел себе потихоньку, никуда не торопясь и не спеша и не глядя даже им вслед, зато глядя себе под ноги. Он считал, что это гораздо полезнее. Хотя, конечно, при хождении по одному и тому же маршруту изо дня в день дорога становилась настолько знакомой, что все ее особенности отпечатывались в мозгу Юрия Петровича, и его ноги сами ступали правильно в знакомые углубления, на знакомые горизонтальные плоскости и надежные, посыпанные песком поверхности, удерживая таким образом весь корпус в положении достаточного равновесия. Да и центр тяжести у него был расположен низко. Из-за не очень высокого роста и широкой кости.
То есть Юрия Петровича можно было назвать приземистым человеком, человеком, находящимся при земле, близко к земле, ну или не близко, но ближе, чем многие другие люди. Может быть, поэтому
Калиночка часто чувствовал себя не вполне взрослым – невзирая на годы и остеохондроз. Может быть, эта относительная близость к земле приближала его и к детям, тоже из-за невысокого своего роста находящимся там, внизу, на еще более незначительном расстоянии от асфальта, чем Калиночка. Правда, с детьми его сравнивали другие люди, сам он как-то не видел в своем поведении и в своих поступках ничего детского, но другим со стороны, возможно, и виднее. Возможно, со стороны многое видится лучше и четче. Хотя оценивать поведение другого человека люди не способны. В принципе не способны, в силу своего устройства. И причина тут простая. Все они – люди – имеют возможность судить о других людях по себе и никак иначе. Это самый простой и доступный путь – посмотрел на другого, примерил его поступок или там поведение на себя и получил резюме: это хорошо, а это плохо.
Элементарно, одним словом. Поэтому люди и недолюбливают тех, чьи поступки даже примерить на себя невозможно, потому что каждому понятно, что он бы – как и любой другой нормальный человек – так не поступил. И когда находится тот, кто поступает, да еще у всех на виду, – понятно, что это раздражает людей и злит и выводит их из себя. И они говорят о таком чело- веке – НЕнормальный. А что такое это “ненормальный” и какие именно у него отличия от
“нормального”, сформулировать никто никогда не мог и по сей день не может. И каждый измеряет так, как уже было сказано, по себе.
Ты такой, как я, – хотя бы приблизительно, значит, нормальный, не такой – извини и иди к нетаким.
Между прочим, Юрий Петрович считал, что ничего плохого в этом простейшем и, казалось бы, неоправданном подходе нет. Он и сам по преимуществу судил о других так же. Потому что он честно и неоднократно пробовал поставить себя на место другого человека – той же Инны, к примеру. И он даже однажды увидел ее квартиру и ее сына Павла и кота, который медленно проходил параллельно проему двери, держа на отлете свой черный взлохмаченный хвост. И ему показалось, что он знает, чем занимается Инна сейчас, когда не лежит рядом с ним, а находится у себя дома. И почему она занимается этим, а не тем, и как именно она это делает, и что при этом говорит, что думает и что чувствует. Но в какой-то момент Калиночка вдруг сообразил, что он все себе представляет по своему, и только по своему разумению и что все это праздные фантазии, и ничего он об Инне не знает, кроме того, что знает. И вполне возможно, что кот у нее не черный, а рыжий в полосочку, а сын не худой и длинноногий, как она сама, а рыхлый и неуклюжий и совсем на нее не похож, а похож на отца, которого Калиночка и представить себе не мог. То есть мог, конечно, но не пытался.
Все равно же невозможно правильно представить себе человека, если ты ни разу его не видел. Можно лишь нарисовать его в своем воображении, но с оригиналом такой рисунок вряд ли будет иметь что-нибудь общее. в
