— Прекрати, пожалуйста, — зашел наконец-то на кухню, сел за стол. — Позвони ребятам, если не веришь.
— Не буду, — вышла из кухни.
Гарик тут же, недолго думая, подвинул к себе крем. Идти за ложкой было неохота, и он, как мальчишка, потихоньку, чтобы не видела жена, стал окунать палец в крем из мисочки и быстренько его облизывать, не успевая даже получить удовольствие. Когда Маша вернулась, то к своему ужасу заметила, что содержимое миски уменьшилось почти наполовину.
— Игорь! Гад!
От неожиданности Игорь даже вздрогнул. Но тут же скорчил такую жалобную и невинную рожицу, что Маша не выдержала и засмеялась.
— Так, дорогой, — ну, не могла же она сразу сдаться. — Иди, прощайся со своей беспутной жизнью.
Игорь поднялся из-за стола, предварительно слизав еще порцию крема, и обреченно побрел прочь. Потом резко обернулся и возмущенно воскликнул:
— Эх ты, Машка! В конце концов, я дома или как? Ты мне жена или где?
— Тоже еще мне, Черномырдин новоявленный! — Маша окончательно развеселилась. Какой все-таки Игорь молодец, как он здорово умеет все сгладить. Зря она на него набросилась.
— Я, может быть, два месяца, выступая в поте лица, вдали от дома, только и согревался одной прекрасной мыслю, что когда вернусь — наемся крема. Вот. А как ты меня встретила? Накричала, обозвала, еще и есть не даешь, жадина!
— Да? Я-то думала, ты согревался мыслью обо мне.
— А причем тут ты? — скривившись, ответил Игорь. — Ты же не крем! Или уже крем?
Маша насупилась.
— Ну, если ты настаиваешь, — подошел к жене. — Ладно, давай лизну, вдруг ты лучше крема.
Лизнуть не успел, отвлек тоненький голос:
— Папа приехал!
— Это кто тут проснулся? — Гарик обернулся на голос.
На пороге стояло трехлетнее совершенно очаровательное существо с забавной мордашкой, невозможно зеленными глазами и непослушными кудряшками на голове.
— Ах ты моя принцесса! Как же я по тебе соскучился!
Девочка тут же протянула руки навстречу отцу. Игорь немедленно поднял ее и усадил себе на колени.
— Как ты тут поживаешь без папы? Никто не обижает?
— Нет, — девочка потихоньку щипала отца за бороду. — Меня все люблют.
— И кто же тебя «люблит»? — с интересом уставился на дочь.
— Всякие мужчины, — не без гордости заявила девочка.
— Так! Интересно, — Игорь посмотрел на жену. — И часто к нам домой мужчины заходили?
Маша смеялась и пожимала плечами.
— Папа, они не дома, а в садике! — возмущенно сказала дочь.
— Аля, что ж ты так папу пугаешь? — правой рукой схватился за сердце, закатил глаза.
— Я их тоже всех люблю и скоро на них поженюсь, — закончила свой отчет девочка.
— Спасибо, радость, хоть предупредила.
— А что ты мне привез?
— Завтра подарю. У тебя же завтра день рождения.
— Нет, сегодня! — у Али тут же испортилось настроение.
— Ладно, принцесса, пусть будет сегодня.
Пока дочка разбирала подарки, Игорь подошел к Маше и начал целовать лицо.
— Не обижайся за крем. Ты же знаешь, что я ненормальный.
— Я новый сделаю. Делов-то. Я так рада, что ты дома.
— Я тоже по вам очень скучал. Девки вы мои любимые.
— Гарик, погуляй с Алькой, пожалуйста, я торт пока закончу.
— Зря ты затеяла гулянку дома. Лучше б посидели где-нибудь. И тебе меньше хлопот.
— Гарик, будут все свои. Куда-то идти они не хотят. Особенно Анька с Андреем. «Где-то» им не душевно. Такими домоседами стали. И еще, если честно, мои родители тоже против. Так что придется принимать дома.
— Ага, так это, значит, Анька тебя надоумила. А я ей сейчас вот позвоню. Умница нашлась. Сама за холодную воду не берется, а моя жена должна весь вечер торчать возле плиты.
Маша не успела возразить. В дверь позвонили.
— Лариса Ивановна? — Игорь даже смутился от неожиданности.
— Здравствуйте, Гарик, — не дожидаясь приглашения, вошла в квартиру. — Добрый день, Машенька. А меня вот к вам в помощь прислал Андрей Николаевич.
Не раздеваясь, направилась к Маше, таща две неподъемные сумки.
— Возьмите, тут продукты. Вдруг забыли что купить?
— Ну, Андрон! Ну, дает.
— Гарик, перестань, — Маша была смущена не меньше мужа.
Игорь наклонился к жене и быстро прошептал ей на ухо:
— Маш, ты не заметила, что после того, как этот наш Гомер прозрел, прямо каким-то ясновидящим заделался. Я даже его боюсь.
— Конечно, заметила, я тебе еще когда говорила. А ты все смеялся, — в тон ему ответила жена.
— Ладно, я с ним завтра разберусь.
Лариса Ивановна тем временем уже переоделась и взбивала миксером новую порцию крема.
— Гарик, может, вы хотите с Машей отдохнуть? Вы же только приехали, мне Анечка сказала.
— А то! — Игорь потянулся.
— Вот и отдыхайте. Я и сама управлюсь. И на кухне, и с девочкой вашей.
— Предусмотрительный, гад. Хорошо, не буду с ним завтра разбираться, — повернулся к Маше.
— Матильда! Ты готова?
— Я уже в спальне.
* * *
Андрей проснулся очень рано. Окно было открыто, и через него струилась утренняя легкая прохлада. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь зелень сада, еще несмело в беспорядке разбегались по всей комнате. Осторожно, чтобы не разбудить Анну, он поднялся и тихонько вышел в сад.
Сад только-только начал пробуждаться и пока еще стоял в безмолвии, не шевелясь. Где-то в глубине в орешнике пели птицы. С противоположной стороны доносилось щелканье садовых ножниц — садовник приводил в порядок живую изгородь.
Трава была в росе, отчего казалась сочной и упругой. Андрей босиком шагнул в траву. Влага холодными иголочками защекотала пятки. Невольно вздрогнув, он направился к цветнику.
Сегодня был особенный день. Семь лет назад он познакомился с той, которая перевернула всю его жизнь. С той, которая стала не только любимой женой, не только хорошим другом, но смогла заменить собой целый мир. Боже, как давно это было. Тот злосчастный и в то же время безумно счастливый день на берегу пруда. Андрей усмехнулся сам себе. Каким дураком он был тогда! “Хорошо, что я не ваш мужчина, а то бы мне пришлось грабить банки…” Разве он мог знать, что содержимое банков оказалось для нее не главным.
А потом все те события… Он один помнил, что было на самом деле. Помнил и знал, почему и зачем все так произошло. Несколько раз он порывался рассказать все Анне или Гарику, но в самый последний момент понимал, что будет выглядеть в их глазах сумасшедшим. А ему так хотелось поблагодарить их и еще, конечно, своего тестя за то, что они для него сделали, но не помнили об этом.
Остановившись перед клумбой с ромашками, стал собирать огромный букет. Нюточка любила, чтобы в каждой комнате были цветы. Их цветы. А как поначалу не хотела переезжать в загородный дом! Но ближе к рождению сына сама попросилась «на природу». С тех пор просто не представляла, как могла жить в городе.
Когда он вернулся в дом, Анна уже пила кофе.
— Доброе утро, звездочка моя. Почему такая печальная?
Андрей сел рядом, взял свою чашку.
— Без Ярослава так скучно.
— Тебе со мной уже скучно? — с легкой тревогой спросил Андрей.
— Не с тобой, а без него.
— Значит, нужно что-то придумать. Ты как насчет придумать? Еще не готова? А, Нюточка?
Аня улыбнулась:
— Ты же у нас умный, вот и придумывай.
— Я уже придумал. Только я не могу воплотить это без твоего участия, — легонько щелкнул жену по носу.
— Ты всегда был хитрым.
— А как же? С тобой по-другому нельзя, — взял в ладони ее руки. — Это ты у нас правдивая. А я хитрый. Ну, так как?
— Ой, Андрюшенька, что-то я боюсь. Как-никак, мне уже за тридцать.
— Кому за тридцать? Тебе за тридцать? Дурочка ты моя. Ты сейчас даже лучше и моложе, чем была когда-либо.
— Спасибо, Маугли.
— Вот. Уже теплей.
— И что ты хочешь?
— Не что, а кого. Кто мне обещал дочку?
— Тебе к обеду или к ужину, — Анна засмеялась.
— Ну, наконец-то проснулась. С добрым утром, звездочка моя.
— С добрым утром, Андрюша.
* * *
Александр Станиславович внимательно слушал внука. Прежде чем учиться гулять по снам, он попросил мальчика рассказать, что там, в этих снах. Ярослав рассказывал очень складно, по-взрослому, ни разу не сбившись, как будто читал. Дед смотрел на внука с неподдельным изумлением и обожанием. Даже если это все выдумка, как он все здорово придумал.
— А ты путешествуешь всегда сам? — очень не хотел перебивать, но не вытерпел.
— Мне одному нельзя, я еще маленький, — сказал удивленно. Как это, мол, дедушка такой большой, а не понимает, что он еще ребенок.
— А с кем же?
— Раньше всегда с папой. А теперь с ангелом. — Совершенно искренне пояснил мальчик.
Александр Станиславович не нашелся, что ответить или спросить, а внук молчал. Дед, наконец-то собравшись с духом, задал вопрос:
— И что это за ангел?
— Папа называет его сияющим ангелом. Он очень красивый, этот ангел, и добрый. Он мне рассказывает много интересного.
