– Совсем ничего? – вырвалось у Джейн помимо воли.
– Уилл, вам вредно напрягаться. Да и бесполезно. Память – хитрая штука. Ваш разум возвращается к жизни. Постепенно, одно за другим, вернутся и воспоминания.
Эванс взглянул на Эллен. «Знак подал», – догадалась Джейн.
– Мои родители здесь? – спросил Уилл. Испуганные глаза избегали смотреть на застывшее лицо Джейн.
– Здесь, милый, – ответила Эллен. – Позвать их?
– Да. Но больше никого не надо.
Джейн достался сочувственный взгляд красавицы медсестры. Эллен приблизилась, погладила Уилла по плечу. Ни слова не было сказано.
– Мне уйти, Уилл? – спросила Джейн.
Она знала, нельзя задавать вопросы в грубой форме, но до сих пор она только и думала что о том, хочет она или не хочет вернуться к прежней, привычной жизни. Джейн не приходило в голову, что выбор могут сделать за нее – и тем более что сделает его Уилл.
Наконец он встретил ее взгляд. В синих глазах отразилась боль.
– Мне очень неудобно. Вы такая красивая, а я вас вспомнить не могу. – Уилл нахмурился. – Мне кажется, я не из тех людей, что притворяются.
– Это верно, – подтвердила Джейн. – Временами от твоей прямоты мне бывало неловко. – Они грустно улыбнулись друг другу. – Твоей любви хватало для нас обоих.
Уилл покачал головой.
– Простите.
– И ты меня прости, – молвила Джейн. Помедлила, поцеловала Уилла в лоб – так обычно целуют детей. – Выздоравливай. Сейчас позову твоих родителей.
Он поймал ее руку.
– Погодите, Джейн. Вы упомянули о линиях лей. Меня эта тема интересует. Да, я уверен: я хочу исследовать воронки магнитной энергии Земли.
– Знаю, – кивнула Джейн, погладив Уилла по руке. – А еще ты – известный геофизик и геолог. – Уилл смотрел с легким изумлением. В его взгляде появилась теплота – вероятно, потому, что они оставили скользкую тему и не надо повторять, что Уилл не отличил бы Джейн от больничной санитарки. – У тебя имеются гипотезы относительно геологических формаций. – Джейн грустно улыбнулась. – По-моему, ты всерьез решил исследовать духовные связи, существующие между древними прямыми путями и величайшими земными воронками.
– Да, верно, – вздохнул Уилл. – По крайней мере, мне так кажется. – Он невесело рассмеялся. В глазах Джейн тоже была грусть. – О прямых путях я прочел в журнале «Нэшнл джиографик», еще когда был мальчишкой. Мне хотелось верить в магию, присущую этим природным феноменам. Увы – окружающие поднимали меня на смех.
– Только не я, – сказала Джейн, склонилась над Уиллом, чмокнула наугад. Поцелуй пришелся в губы. – Прощай, Уилл.
Он сжал ее руку.
– Спасибо за понимание, Джейн. Может, когда-нибудь потом, в будущем…
– Едва ли, – мягко возразила она. – Не переживай. Мы оба изменились.
Эллен успела привести Максвеллов. Диана уже вытирала слезы. Возможно, Эллен рассказала ей о несостоявшемся воссоединении. Джон смотрел с жалостью.
– Ему время нужно, детка, – шепнул он.
Джейн натянула улыбку. В приемной родители раскрыли ей сочувственные объятия. Переоценка ценностей для них только начиналась.
Грейнджеры-старшие вернулись в Уэльс, пообещав приехать через неделю, а Джейн с Джульеттой остались в Лондоне. Сестры поселились в отеле, где Джейн проводила время с Уиллом, – на этом настояла она сама. Но, к удивлению окружающих, Джейн не наведывалась больше в больницу, не утомляла Уилла своим присутствием. Доктор Эванс, впрочем, считал такое поведение правильным и полезным для пациента. Минуло уже пять суток с прескверного дня в отделении интенсивной терапии. Все это время Джульетта не отходила от сестры.
Она таскала «младшенькую» по выставочным залам и музеям, водила в ботанический сад Кью – словом, делала все, чтобы развлечь Джейн и оградить от приятелей и их возможных вопросов. В подземку сестры не спускались, всюду ездили на такси, перекусывали бутербродами в парке, рано ложились спать, предварительно посмотрев по видео какую-нибудь старую комедию. Питались они в дорогих ресторанах, заглядывали в кафе, бродили по верхнему этажу «Либертиз» и «Хэмлиз», наведывались в «Джон Люис» и «Селфриджес», куда ходят лишь те, кому нужно нечто особенное. Джульетта и Джейн не делали покупок – они просто пытались убить время.
Убить время. Неужели теперь Джейн только этим и будет заниматься? Сестры находились в супермаркете «Маркс энд Спенсер», Джульетта выбирала продукты для пикника.
– Бутерброды с ветчиной и салатными листьями будешь? – спросила Джульетта.
– Буду, – без энтузиазма ответила Джейн.
– К ним нужен безалкогольный сидр, – заявила Джульетта и решительно пошла в отдел напитков.
Джейн поплелась следом, стараясь убить время, убить мысли, убить шанс. Равнодушно смотрела она, как сестра выбирает напитки.
«Какой еще шанс?»
– Хм, яблочного лимонада нет, – бормотала Джульетта. – Может, остановимся на минералке? Скучно, зато полезно.
Не дожидаясь согласия сестры, Джульетта сунула бутылку в корзину и устремилась в кондитерский отдел.
– Без шоколадного печенья никак нельзя!
Джейн не возражала. Она бы предпочла фрукты; впрочем, не имело значения, что взять на десерт. Теперь ничего не имело значения. В этом-то и крылась суть проблемы. Джейн словно оцепенела, потеряла интерес абсолютно ко всему. Ей было даже безразлично, полюбит ли ее Уилл заново. В конце концов, она ведь сама собиралась сказать ему, что любви нет; за этим и вернулась домой. Уилл опередил Джейн, и это обстоятельство в корне меняло дело. С одной стороны – ей же легче, не надо объясняться. С другой – ужасно обидно. Но что же дальше?
Сестры заняли очередь в кассу. Джейн взглянула на Джульетту и заявила:
– Я не могу заставить его вновь меня полюбить.
– Что? – Джульетта поджала губы. – Джейн, прошла всего неделя. Дай ему шанс.
– Зачем? Зачем вымучивать, выжимать чувства, которых нет?
– Откуда ты знаешь, что там у него в голове есть, а чего нет?
– У австралийцев, Джульетта, есть выражение: «на одно лицо, как мыло в супермаркете». Так вот, я для моего жениха – все равно что кусок мыла, причем он даже не знает, какой марки! Медсестра Эллен ему дороже, чем я! Ни Уилла, ни медсестру я не виню – просто констатирую факт.
– Два фунта сорок пенсов, – сказала кассирша.
Джульетта вытащила пятифунтовую купюру, кассирша отсчитала сдачу, сложила продукты в пластиковый пакет.
Джульетта повлекла Джейн прочь из супермаркета.
– Тебе надо это прекратить.
– Мне? По-моему, это всем остальным пора остановиться. Уилл меня не узнает. Я для него чужая. Если честно, я заслуживаю такого отношения. Потому что он для меня тоже – чужой человек.
– Джейн, не заводись. Ты самоустранилась, ты его шансов лишила.
– Шансов вспомнить меня?
– Конечно!
– Допустим, он вспомнит. А что дальше? По-твоему, прежние отношения вернуть – все равно что в речку войти?
– Ну да.
– Нет, Джулс, не получится. Случилось нечто страшное, к прежнему возврата не будет. Я изменилась. Если даже Уилл снова воспылает ко мне страстью, он не найдет ответных чувств.
– Что верно, то верно – по части чувств на тебя где сядешь, там и слезешь! – съязвила Джульетта.
Джейн огляделась. Похоже, никто в Ковент-Гарден не проявлял интереса к спору двух женщин.
– Послушай, – начала Джейн, – я тебе не говорила, и папе с мамой тоже, но вчера вечером я общалась с Джоном Максвеллом. Уилл хочет вернуться в Америку. Эллен летит с Максвеллами в качестве личной медсестры.
– Не бери в голову. Это просто Джон…
– Нет, решение принял Уилл. Джон с Дианой в шоке, как и наши родители. Но, конечно, они не станут возражать сыну. По-моему, он правильно поступает.
– То есть ты его вот так просто отпустишь? – недоверчиво уточнила Джульетта.
– А что прикажешь делать?
– Бороться за Уилла.
Джейн покачала головой. Она ли не боролась!
– Он меня не узнает. А еще, Джульетта, он никогда не догадывался, что я недостаточно его любила.
Джульетта разевала рот, как рыба, вытащенная из воды.
– Джейн, ты от горя умом повредилась. Ты сама-то себя слышишь?
– Слышу. И вдобавок все отлично вижу. Наши отношения держались на любви Уилла. Я не представляла, каково это – когда от чувств дух захватывает. Не представляла, пока…
– Пока что? – напряглась Джульетта.
Джейн пошла на попятную.
– В смысле, пока не поняла – пять дней назад, – что для Уилла мое сердце билось ровно, а не учащенно, и дыхание не перехватывало, и вообще…
– Джейн, прекрати. Уилл – классный парень, просто мечта. Все от него без ума.
– Все, кроме меня. Он мне нравится, но любовь тут и не ночевала. Моей симпатии недостаточно, чтобы отдать за Уилла жизнь.
– Ну вот, теперь ты драматизируешь. Никто ни за кого жизнь не отдает.
