– Что это за место такое? – спросил я.
– Дэвид придумал ему название, ведь это он его создал. Это «место умирания».
После того как вышло в свет первое издание книги, я стал получать письма со всей страны: читатели спрашивали, что случилось с Билли Миллиганом после того, как судья Флауэрс отклонил его прошение о переводе в Афины.
Расскажу об этом вкратце.
В своих записях, которые делал для меня Аллен, он называл государственную больницу Лайма «палатой ужасов». А центр в Дэйтоне – «тюрьмой, ультрачистой, как чашка Петри». Заведующий центром в Дэйтоне Аллен Вогель относился к потребностям Миллигана с сочувствием, но нападки со стороны охранников все учащались. И хотя Вогель разрешил Миллигану писать маслом, и Томми с Алленом заказали принадлежности для рисования, служба охраны аннулировала это разрешение на основании того, что в красках содержится олифа, а она может быть опасна. Так что краски отобрали.
Аллен все больше впадал в депрессию; он настоял, чтобы Мэри, его подруга и постоянная посетительница, вернулась в аспирантуру и жила собственной жизнью. «Я же не могу держать ее с собой в тюрьме», – сказал он.
Через несколько недель после того, как Мэри уехала из Дэйтона, в жизни Миллигана появилась еще одна женщина. Танда жила в Дэйтоне и регулярно навещала своего брата, который содержался в этом же центре. В комнате для посетителей она заметила Миллигана. Брат их познакомил. И вскоре она начала делать для Билли то же, чем раньше занималась Мэри: печатать тексты, приносить еду, покупать одежду.
22 июля 1981 года Танда позвонила мне и сказала, что беспокоится за Билли. Он перестал менять одежду, бриться и даже есть и отказался от всякого общения с внешним миром. Ей казалось, что он потерял интерес к жизни.
Я пришел к нему в больницу, и Томми сообщил мне, что Артур утратил надежду на лечение и выздоровление и решил совершить самоубийство.
Я заметил, что суициду должна быть какая-то альтернатива – например, перевод из Дэйтона. Мне стало известно, что доктора Джудит Бокс, психиатра, которая выступала в защиту Миллигана на прошлом слушании, недавно назначили директором терапевтического отделения только что открывшегося Центрального регионального центра судебной медицины Огайо в Коламбусе.
Поначалу Томми отказался даже думать о переводе из одного учреждения строгого режима в другое. Новый центр являлся частью Центральной психиатрической больницы Огайо, где Миллиган провел три месяца в возрасте пятнадцати лет. Если не в Афины к доктору Колу, то уж лучше умереть, настаивал Томми. Я напомнил, что у доктора Бокс есть опыт лечения множественных личностей и она уже продемонстрировала интерес к Билли, так что, возможно, она тоже сможет ему помочь. Наконец Томми согласился.
Департамент психического здоровья, прокурор и судья согласились, что поскольку речь идет о внутреннем переводе из одного учреждения максимально строгого режима в другое, то не требуется даже слушания в суде. Но шестерни крутились очень медленно.
Однажды, еще до перевода, мне позвонил по телефону другой пациент Центра и сказал, что Миллиган, испугавшись, что сделает что-нибудь плохое, из-за чего перевод в Коламбус может сорваться, сам попросил, чтобы его заперли. Четверо охранников завели его в изолятор, скрутили ремнями руки и ноги, после чего накинулись и избили.
Во время нашей следующей встречи с Алленом, которая состоялась 27 августа, его левая рука вся распухла и посинела, и он пошевелить не мог кистью. Левая нога была перевязана. 22 сентября 1981 года его перевезли в Центральный региональный центр судебной медицины Огайо – в инвалидном кресле.
Вскоре после перевода департамент психического здоровья подал на Билли Миллигана в суд, требуя уплатить пятьдесят тысяч долларов за его вынужденную госпитализацию и лечение в Афинах, Лайме и Дэйтоне. Адвокаты Миллигана подали встречный иск, требуя компенсации за роспись стен в Лайме, за физическое насилие и преступную врачебную небрежность. Встречный иск отклонили. Иск обвинения еще не рассмотрен.
Танда, которой хотелось быть поближе к Билли, нашла в Коламбусе работу и поселилась у его сестры Кэти. Она сказала, что любит его и хочет навещать его почаще.
Доктор Бокс начала терапию с интенсивных методов слияния личностей, которые ранее успешно использовались в Афинах. Она работала с Дэвидом, Рейдженом, Артуром, Алленом и Кевином, и наконец ей удалось достучаться до Учителя. Каждый раз, когда приходил я, Аллен или Томми говорили, что я с ним едва разминулся. Наконец я велел им передать ему записку с просьбой позвонить мне, как появится. Звонок раздался примерно через неделю. «Здравствуйте, до меня дошли слухи, что вы хотели со мной поговорить».
Это был наш первый разговор с Учителем с того момента, как мы с ним вместе просматривали рукопись книги в Лайме. В этот раз мы говорили долго, и он помог мне заполнить пустые места, рассказав о таких вещах, о которых другие не знали.
Однажды Учитель позвонил и сообщил: «Мне просто необходимо с кем-то этим поделиться. Я влюблен в Танду, а она – в меня. Мы хотим пожениться». Свадьбу назначили на 15 декабря, чтобы на нее могла попасть доктор Бокс, которая после этого собиралась уехать на месяц на родину в Австралию.
В рамках лечения доктор Бокс перевела Миллигана в новую палату с тремя другими пациентами, которым она поставила предварительный диагноз «множественная личность». Поскольку им требуется особое лечение и внимание, ей показалось, что их будет лучше объединить. Это произошло за две недели до выборов, и политики Коламбуса взялись критиковать ее решение, к чему доктор Бокс оказалась не готова.
17 октября 1981 года в «Коламбус Диспэч» опубликовали обвинения представителя республиканской партии Дона Джилмора, которые заключались в том, что Билли Миллиган в больнице Коламбуса получает лечение на особых условиях, в том числе «ему разрешили выбирать, кто будет жить с ним в одной палате». И хотя администрация больницы отрицала какие-либо «особые условия», Джилмор не унимался.
18 ноября в «Коламбус ситизен джорнэл» напечатали следующее:
«ДЖИЛМОР ТРЕБУЕТ НАЧАТЬ НОВОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ ПО ДЕЛУ МИЛЛИГАНА
Несмотря на все заверения, что Уильям Миллиган в Центральной психиатрической больнице Огайо не пользуется никакими уникальными привилегиями, представитель партии настаивает на проведении очередного расследования на предмет…
Джилмора среди прочего заинтересовал инцидент, произошедший несколько недель назад, когда Миллиган… якобы попросил сэндвич с болонской колбасой в 2.30 ночи. Он сказал, что в таком случае сэндвичи должны готовить всем пациентам, содержащимся в одной палате с Миллиганом…»
Танда несколько недель пыталась отыскать священника, пастора или судью, который согласится сочетать их браком. Наконец на это решился молодой священник методистской церкви, руководитель нового городского временного «открытого приюта». Гэри Уитт надеялся, что об этом никто не узнает, поскольку шумиха в СМИ могла помешать его работе в приюте. Но репортеры из «Коламбус Диспэч» его все же отыскали. «Следуя своей личной философии, – сказал им молодой священник, – я всегда защищаю обездоленных. Я согласился провести церемонию, потому что все остальные отказали…»
Свадьба состоялась 22 декабря 1981 года. На ней присутствовал лишь священник, чиновник из суда по наследственным делам, который принес разрешение на вступление в брак, и я. Доктор Бокс уже улетела в Австралию. Учитель надел Танде кольцо на палец и поцеловал ее. Поскольку в Огайо супружеские встречи не разрешены, они не смогут остаться наедине до тех пор, пока его не переведут в учреждение с минимально строгим режимом или же в гражданскую психиатрическую больницу.
После свадьбы Танда предстала перед несколькими десятками ожидавших ее репортеров, фотографов и телеоператоров на краткой пресс-конференции. Она сказала, что познакомилась с большей частью личностей Миллигана и они ее приняли. И что она не сомневается, придет тот день, когда они заживут как нормальные люди.
Вскоре Учитель с Тандой заметили пугающие перемены. Учителя сняли со всех лекарств. Охрана начала перетряхивать его комнату и проводить личный досмотр с раздеванием после каждой встречи с любым посетителем. Иногда с раздеванием обыскивали даже Танду. Они оба считали это унизительным и предполагали, что их оскорбляют намеренно.
Когда доктор Бокс вернулась из Австралии, ей стало известно, что департамент психического здоровья решил не продлевать с ней контракт на работу. «Меня выжили», – сказала она мне.
17 января 1982 года в «Коламбус Диспэч» вышла статья:
«ПСИХИАТР МИЛЛИГАНА УХОДИТ С РАБОТЫ В ГОСУДАРСТВЕННОЙ КЛИНИКЕ
Доктор Джудит М. Бокс, психиатр осужденного насильника с множественной личностью Уильяма С. Миллигана, после конфликта с руководством Центральной судебно-психиатрической больницы Огайо решила уйти с работы.
