— Зоя, ты в прошлом году играла в спортивной команде?
— В команде по футболу, — сказала она и посмотрела на свою ногу. — Сегодня они начинают тренироваться к следующему сезону.
Мисс Левен повернулась к судье.
— У меня все, — сказала она. — Зоя, возможно, у мистера МакАфи будет к тебе несколько вопросов.
Адвокат встал. Зоя переживала из-за этого, потому что с прокурором они отрепетировали вопросы, а вот о чем ее будет спрашивать адвокат Питера, она не представляла. Это было похоже на экзамен, и ей хотелось дать правильные ответы.
— Когда Питер держал пистолет, он был где-то в трех футах от тебя? — спросил адвокат.
— Да.
— Он ведь не бежал прямо к тебе, правда?
— Кажется, так.
— Он просто пытался взбежать по ступенькам, да?
— Да.
— А ты просто стояла на ступеньках, правильно?
— Да.
— То есть будет справедливо сказать, что ты оказалась не в том месте и не в то время?
— Протестую, — сказала мисс Левен.
Судья — большой мужчина с гривой седых волос, которого Зоя немножко боялась, — покачал головой.
— Отклоняется.
— Вопросов больше нет, — сказал адвокат, и тогда опять встала мисс Левен.
— Когда Питер вошел в школу, — спросила она, — что ты сделала?
— Я кричала, звала на помощь. — Зоя посмотрела в зал, ища глазами маму. Если она посмотрит на маму, то ей будет лег произнести то, что ей предстоит говорить дальше. Все уже закончилось, и об этом нужно постоянно напоминать себе, независимо от того что тебе кажется, будто все это происходит опять.
— Сначала никого не было, — тихо проговорила Зоя, — а потом… а потом все побежали.
Майкл Бич видел, как Зоя Паттерсон выходила из комнаты, где сидели свидетели. Это было необычное сборище, где были и неудачники, вроде него, и популярные ребята, вроде Бреди Прайса. Еще удивительнее было то, что никто не собирался разбиваться на привычные группы — очкарики в одном углу, спортсмены в другом и так далее. Вместо этого все просто сидели рядом за длинным столом для переговоров. У Эммы Алексис — одной из популярных красивых девчонок — была парализована нижняя часть тела, и она подкатила свое кресло-каталку прямо к Майклу. Она спросила, не поделится ли он с ней своим глазированным пончиком.
— Когда Питер только вошел в спортзал, — спрашивала прокурор, — что он делал?
— Размахивал оружием, — сказал Майкл.
— Ты видел, какое это было оружие?
— Что-то небольшое.
— Пистолет?
— Да.
— Он что-то говорил?
Майкл бросил взгляд на стол защиты.
— Он сказал: «Эй, качки, построились».
— Что случилось потом?
— К нему бросился один парень, словно хотел его повалить.
— Кто это был?
— Ноа Джеймс. Он учится… учился… в выпускном классе. Питер выстрелил в него, и он сразу упал.
— Что случилось потом? — спросила прокурор.
Майкл сделал глубокий вдох.
— Питер сказал: «Кто следующий?» — и мой друг Джастин схватил меня и потащил к выходу.
— Как долго вы с Джастином дружили?
— С третьего класса, — ответил Майкл.
— А потом?
— Питер, наверное, заметил движение, повернулся и начал стрелять.
— Он попал в тебя?
Майкл покачал головой и сжал губы.
— Майкл, — осторожно спросила прокурор, — в кого он попал?
— Джастин бежал передо мной, когда начались выстрелы. А потом он… он упал. Везде была кровь, и я пытался ее остановить, как показывают по телевизору, я прижал руки к его животу. Я ни на что больше не обращал внимания, а потом вдруг почувствовал, что к моей голове приставили пистолет.
— Что случилось?
— Я закрыл глаза, — сказал Майкл. — Я думал, что он меня убьет.
— А потом?
— Я услышал щелчок, а когда открыл глаза, он вытащил из пистолета ту штуку, куда вставляются пули, и поставил туда новую.
Прокурор подошла к столу и подняла обойму. От одного только ее вида Майкл вздрогнул.
— Это он вставлял в пистолет? — спросила она.
— Да.
— Что произошло после?
— Он не стрелял в меня, — сказал Майкл. — Три человека побежали через спортзал, и он последовал за ними в раздевалку.
— А Джастин?
— Я видел, — прошептал Майкл, — я видел его лицо, когда он умирал.
Первое, что он видел, просыпаясь по утрам, и последнее, что он видел, перед тем, как уснуть, было мгновение, когда свет в глазах Джастина погас. Когда человека покидает жизнь, это происходит не постепенно, а в один миг, словно кто-то задергивает занавеску на окне.
Прокурор подошла ближе.
— Майкл, — спросила она, — с тобой все в порядке?
Он кивнул.
— Вас с Джастином можно было назвать качками?
— Сомневаюсь, — признался он.
— Вы пользовались популярностью в школе?
— Нет.
— Тебя или Джастина кто-нибудь обижал в школе?
Майкл впервые посмотрел на Питера Хьютона.
— А кого не обижают? — спросил он.
Ожидая своей очереди выступить в защиту Питера, Лейси вспоминала, как впервые поняла, что может ненавидеть собственного ребенка.
Льюис пригласил на обед какого-то светила экономики, и Лейси специально взяла выходной, чтобы убрать в доме. Несмотря на то что она, несомненно, была прекрасным акушером, специфика ее работы не позволяла регулярно чистить унитазы и выметать клубки пыли из-под мебели. Обычно она не обращала на это внимания, полагая, что дом, хранящий следы обитания людей, лучше сверкающего стерильностью. Вот только перед приходом гостей в ней заговаривало самолюбие. Поэтому в то утро она проснулась, приготовила завтрак и уже вытерла пыль в гостиной, когда Питер, который тогда уже второй год учился в старшей школе, с сердитым видом опустился на стул за кухонным столом.
— У меня нет чистого белья, — кипел он, хотя в доме было правило: когда его корзина с грязным бельем наполняется, он должен сам выстирать свои вещи. Лейси так мало просила его сделать по дому, что не считала это очень уж тяжелой обязанностью.
Лейси предложила ему одолжить что-то из вещей отца, но Питеру эта идея показалась отвратительной, и она решила предоставить ему возможность самому разобраться с этой проблемой. У нее и так было полно дел.
Она обычно позволяла Питеру содержать свою комнату в полнейшем беспорядке, но сегодня, проходя мимо, он заметила корзину для белья. Что ж, она все равно сейчас занималась работой по дому, а он был в школе. Она могла бы сделать это вместо него. К тому времени, когда Питер вернулся из школы, она не только пропылесосила и вымыла полы, приготовила ужин из четырех блюд и убрала на кухне, но и выстирала, высушила и сложила три партии Питеровой стирки. Она сложила чистую одежду на кровати, и вся поверхность двухметрового матраца была занята стопками штанов, футболок и трусов. Ему оставалось только развесить все в шкафу и сложить в ящики комода.
Питер пришел хмурый, без настроения, и сразу же поспешил наверх, в свою комнату, к своему компьютеру — туда, где проводил большую часть своего времени. Лейси, которая в этот момент в резиновых перчатках чистила ванную, ожидала, что он заметит, сколько она для него сделала. Но вместо этого услышала недовольный голос:
— Господи! Я что, должен все это убирать?
А потом он так громко хлопнул дверью своей комнаты, что стены задрожали.
У Лейси вдруг потемнело в глазах. Она по собственной инициативе решила сделать приятное своему сыну — очень разбалованному сыну, — и вот как он ей отплатил? Она стянула перчатки и бросила их в умывальник. Затем, громко топая, поднялась в комнату Питера и рывком распахнула дверь.
— Что с тобой?
Питер посмотрел на нее.
— Это с тобой что? Посмотри на этот бардак.
Что-то внутри нее щелкнуло, и она взорвалась.
— Бардак? — повторила он. — Я убрала бардак. Ты хочешь увидеть бардак?
Она прошла мимо Питера и столкнула стопку аккуратно сложенных футболок. Она сбросила на пол его трусы. Она сгребла кровати в охапку его штаны и вывалила их не его компьютер так, что башня из компакт-дисков упала, и они рассыпались.
— Ненавижу тебя! — закричал Питер, и, не задумавшись ни на секунду, Лейси прокричала в ответ:
— И я тебя ненавижу!
И в этот момент она вдруг поняла, что они с Питером были теперь одного роста, что она ругается с ребенком, глядя прямо перед собой.
Она выскочила из комнаты Питера и хлопнула за собой дверью. Почти сразу же Лейси расплакалась. Она на самом деле так не думает, правда, не думает. Она любит Питера. Она просто, на какое-то мгновение, возненавидела то, что он сказал, что он сделал. Когда она постучалась, он не ответил.
— Питер, — сказала она. — Питер, прости, что я так сказала.
Она прижалась ухом к двери, но оттуда не доносилось не звука. Лейси вернулась вниз и закончила уборку ванной. Во время ужина она двигалась как зомби, вела беседу с экономистом, на самом деле не думая, что говорит. Питер с ними не ужинал. Она не видела его до следующего утра, когда Лейси зашла, чтобы разбудить его. Комната оказалась пуста и тщательно убрана. Вся одежда аккуратно разложена в ящиках. Кровать застелена. Диски опять сложены в башню.
