Можно сказать, что до определенного момента плод пребывает в условиях полного блаженства. Температурный режим его существования стабильный и удобный: окружающая его среда той же температуры, что и его тело. Плавая в околоплодной жидкости, он обеспечивается кислородом за счет единой с матерью системы кровообращения. Правда, поначалу ничем не стесненный, он со временем начинает испытывать стеснение: организм растет, а окружающая среда – нет. Наступает момент, когда приходится покинуть удобное лоно. Это и есть критический этап развития, чреватый необходимостью перехода к новому состоянию.
Что же происходит в момент появления ребенка на свет? Отрываясь от организма матери, он теряет с ним природную связь и попадает в условия, резко отличающиеся от тех, в которых он существовал прежде. В известном смысле, эти условия – менее благоприятные, и погружение в них болезненно. Не привыкший к ощущению своего веса, ребенок из жидкой среды попадает в воздушное пространство. И сила тяготения наваливается на него громоздким грузом. На органы чувств, ранее получавшие лишь приглушенные стимулы, обрушиваются потоки звуков, света, прикосновений. Температура окружающей среды вдруг мгновенно снижается. А кислород вместе с кровью матери больше не поступает, приходится самому делать первые обжигающие вдохи.
Вот как образно живописует эту перемену психолог Е.В. Субботский: “Вы говорите, ада не существует? Но он есть, и не там, не за порогом жизни, а в ее начале. Что если нас нагими поместить в холодильник вниз головой, заполнить пространство едким дымом, а затем ослепить прожекторами под громовые раскаты взрывов?”
А ведь именно нечто подобное испытывает новорожденный. Так происходит его первое столкновение с действительностью. И это болезненное столкновение. Согласно трактовке Зигмунда Фрейда, все становление человека – это череда болезненных столкновений с враждебными условиями. Верный ученик и последователь Фрейда Отто Ранк развил эту идею. Ему принадлежит концепция так называемой травмы рождения. Ранк полагал, что отрыв от организма матери и погружение в неблагоприятную внешнюю среду – самое сильное травмирующее переживание в веренице жизненных испытаний. И именно травма рождения определяет последующие негативные стороны нашей психической жизни. Человек вечно бессознательно стремится туда, откуда был вытолкнут, в благодатное материнское лоно. Но возврата нет, и это порождает всевозможные невротические расстройства. Правда, сам Ранк, посвятивший разработке этой темы многие годы, впоследствии признал, что довел фрейдистскую идею до абсурда. Да и сам Фрейд о теории Ранка отзывался скептически.
Тем не менее эта теория по сей день имеет явных и неявных сторонников. Так, Фредерик Лабуайе посвятил целую книгу описанию процедуры родов, которая минимально травмирует входящего в мир ребенка. Лабуайе рекомендует отсекать пуповину не сразу, а по прошествии 4–5 минут, чтобы дыхание нормализовалось постепенно. Он советует принимать роды в полумраке, соблюдая при этом тишину и еще целый ряд условий, снижающих уже описанных шок. Надо, правда, признать, что рекомендации Лабуайе для подавляющего большинства родителей носят отвлеченный характер. Ибо современная техника приема родов даже в самых обеспеченных медицинских учреждениях основывается совсем на иных правилах. Так что дети, которым еще предстоит родиться, появятся на свет так же, как и многие поколения их предков. Что, впрочем, едва ли очень плохо. Все мы родились “по старинке”, но немало среди нас людей уравновешенных, благополучных, счастливых, несмотря на пресловутую травму рождения. Поэтому, наверное, не надо преувеличивать негативное влияние первичного шока и сваливать на него всю вину за последующие недостатки воспитания.
Еще одна разновидность “безболезненных” родов – роды в воде. Этот подход в последние годы находит в последние годы находит немало сторонников. Они утверждают: выход из жидкой среды обитания должен происходить постепенно, тогда он не приводит к серьезной травме. В развитие этого подхода сформировалось целое движение “Плавать раньше, чем ходить”. Один из его инициаторов в нашей стране свой первый опыт поставил на собственной дочери. Этот опыт был продиктован жестокой необходимостью: девочка родилась недоношенной, и для нее создание комфортных условий было вопросом выживания. Проведя первые месяцы жизни в воде, девочка прекрасно развилась физически. Это дало повод рекомендовать столь радикальные “водные процедуры” в качестве едва ли не чудодейственного стимулятора развития ребенка. Впоследствии это движение приобрело даже некоторую мистическую окраску (что зачастую сопутствует всевозможным концепциям совершенствования человека).
О плавании младенцев можно спорить. Несомненно одно – развивающий и закаливающий эффект подобных процедур. Безусловно – в том случае, если они проводятся людьми, имеющими необходимую подготовку, ибо дилетантизм здесь смертельно опасен. Но наше сознание склонно к крайностям. Кое-кто видит в плавании панацею от всех проблем. Такой подход, наверное, все-таки является преувеличением.
Что же касается родов воде, то это тоже вопрос дискуссионный. Если родители столь привержены модной идее, что готовы опробовать ее на себе, не надо им препятствовать. Важно только, чтобы были соблюдены все необходимые гигиенические условия. Но вряд ли стоит расценивать их шаг как рождение совершенного человека будущего. Скорее всего ребенок, вынырнувший из материнского чрева в ванну, а то и в Черное море (именно там проводит свои ритуалы эта радикальная секта), не избежит многих проблем, с которыми предстоит столкнуться каждому входящему в этот мир. И его, и его сверстника, который появляется на свет в обычном роддоме, ждут серьезные испытания на жизненном пути. Каким человеком он станет, зависит от того, как он научится справляться с этими испытаниями, а не от того, подстелили ли ему соломку на первых шагах.
Таким образом, кризис новорожденности – явление закономерное, естественное и неизбежное. Мы можем пытаться его смягчить, но это едва ли решит главную проблему нового человека, пришедшего в мир, – проблему обустройства в этом мире. Ведь в материнское лоно, действительно, нет возврата. И иллюзии здесь не помогут. Есть мир, в котором предстоит жить. И задача родителей – помочь ребенку обрести свое место в этом мире.
Наследие предков. Взгляд Сонди
Родители продолжают жить в детях.
Фридрих Ницше
Сегодня в нашей стране можно встретить приверженцев любой психологической концепции или школы. На Урале существует небольшое общество последователей Леопольда Сонди, созданное для изучения его обширного научного наследия и пропаганды его идей. Остальным российским психологам Сонди если и известен, то лишь как создатель проективного теста, названного его именем. Однако, по мнению молдавского психолога Владимира Джоса, который еще четверть века назад первым в СССР перевел работы Сонди на русский язык и стал использовать его идеи в своей практической работе, – чтобы правильно применять эту проективную методику, необходимо понимать суть учения Сонди. А для этого, в свою очередь, важно проследить жизненный путь ученого, его личную и научную судьбу, итогом которой стало создание оригинальной теории. Ведь и теория эта так и называется – судьбоанализ.
Уже в студенческие годы у него зародились некоторые соображения, которые позднее легли с основу его психологической теории. Так, перечитывая своего любимого Достоевского (чьим творчеством, кстати, живо интересовался и Фрейд), Сонди обратил внимание, что в его романах постоянно фигурируют два ярких типа героев – с одной стороны преступники, с другой – блаженные, почти святые. По мнению Сонди, автор продемонстрировал тонкое понимание поведения тех и других потому, что сам в латентном состоянии носил в себе убийцу и святого. Сонди предположил, что такая предрасположенность могла быть обусловлена наследственно-родовым генофондом. Много лет спустя эта юношеская гипотеза нашла подтверждение благодаря изысканиям французского литературоведа Г. Троя. В написанной им биографии Достоевского приведены примеры предков писателя, среди которых, действительно, были и убийцы, и ревнители благочестия.
Во время учебы Сонди в университете началась первая мировая война, и он был призван на военную службу. Но, поскольку к тому времени он уже проучился шесть семестров на медицинском факультете, его после нескольких месяцев подготовки направили на работу в госпиталь, а вскоре, в качестве лейтенанта медицинской службы, на русский фронт. На войне юный врач несколько раз побывал на волосок от смерти, и то, что после всех испытаний он остался жив, еще больше укрепило его фаталистскую веру в предначертание судьбы. В 1916 году его часть попала под сильный шрапнельный огонь. Солдаты вжались в землю, так что над ними торчали лишь ранцы на спинах. Когда обстрел закончился, Сонди обнаружил, что “предназначавшийся” ему смертоносный осколок застрял в переплете книги, которую он носил в ранце. Небезынтересно, что этой книгой был экземпляр первого издания “Толкования сновидений” Фрейда. В другой раз жизнь Сонди спасла командировка в соседнее подразделение. По возвращении он обнаружил, что его санчасть снесена снарядом, а все его товарищи погибли.
